Единственная - Ольга Гусейнова

* * *

Множество парящих гравиплатформ на фоне прекрасного, бесконечно голубого неба Земли с белыми пушистыми облаками. Команды замерли навытяжку возле шаттлов, которыми нас отправят на орбиту к межзвездникам. На больших голограммах меняются изображения потрясающей красоты и яркости – запредельное световое шоу с элементами истории человечества, призванное украсить праздник в честь начала грандиозной миссии по освоению Вселенной.

Выше других парила гравиплатформа, на которой расположился весь цвет руководства Межзвездного флота Земли, большей частью подразделений исследования дальнего космоса. Солнечные лучи отражались на множестве золотых знаков отличий этих достойных людей, известных в тридцати пяти открытых мирах.

Пожилой, седовласый, весьма представительный адмирал, облаченный в белоснежную, расшитую золотыми позументами форму, громким, невероятно уверенным голосом вещал: «Шестое мая шесть тысяч сто шестого года – запомните эту дату. Ведь именно сегодня мы начинаем новую эру исследований и открытий. Именно вы ее вестники. Пятьдесят один корабль с лучшими специалистами и учеными, сплоченными командами, как нельзя лучше подобранными вместе. Вам покорится дальний космос и неизведанное. Вы те, чьими именами потом назовут открытые планеты. А может, и целые планетарные системы».

Камеры запечатлели участников ближайшей команды. Суровые лица тринадцати военных в черной форме, или чертова дюжина, неизменная на каждом судне миссии. Далее командор корабля и голограмма четверых членов экипажа, находящихся в рубке, которые управляют полетом и занимаются технической частью. Выглядят совершенно бесстрастными – привыкли к дальним путешествиям и торжественным проводам. Форма у них темно-синего цвета. Замыкали ряд шестеро ученых, специалистов различных областей – «ботанов», как покровительственно называли меж собой военные и летный состав ученых, одетых в темно-серые костюмы. В отличие от «вояк» и «летунов», как за глаза «в отместку» назвали их ученые, на некоторых из них серая форма сидела мешковато, без особого лоска, присущего людям в погонах. Да и сами ботаны порой, кажется, забывали стоять по стойке «смирно» и расслабленно улыбались с экрана.

Адмирал продолжал вдохновенную, пафосную речь: «Сейчас на вас смотрят представители тридцати пяти известных нам миров. Наши добрые партнеры, верные соратники, хорошие соседи. Они, как и мы, ждут от этой миссии результатов, открытий, вложили в общее дело много ресурсов и труда. Так давайте докажем всем, что на землян всегда можно положиться. Мы лучшие, смелые, нам море по колено и горы по плечо.

Я убрала громкость и рассматривала лица, знакомые и незнакомые… такие далекие. Любовалась голубым небом, зелеными террасами, веселой толпой самых разных граждан Земли, дружно махавших руками, флажками, плакатами. Они – наблюдатели, а мы – непосредственные участники миссии.

По моей щеке скатилась слеза: как же так случилось, отчего, почему?

Перед глазами менялись любимые с детства виды Земли, а в мыслях я вспоминала именно тот день. Почему тогда во мне ничего не дрогнуло, предупреждая о грядущей беде? Не отговорило?

Хотя… за год до этого погибла моя семья, вся! По какому-то злому року, в результате разрыва гравитоннеля, погибли родители, родственники и друзья семьи, в тот момент собравшиеся в нашем поместье на праздничный прием в честь дня рождения моей прабабушки. И не только они. А я… Я опоздала на это торжество всего на полчаса: в академии задержали, пока вручали документы выпускникам, пока напутствовали. Тридцать минут разделили мою жизнь на до и после…

Тогда я с цветами, купленными впопыхах по дороге, подлетела к родному дому и – не узнала его. Там, где был красивый, цветущий сад, украшенный и подсвеченный в честь большого приема, зияла огромная развороченная воронка. Из нее, словно гигантский полоз, торчали вагоны межконтинентального метро, по которому они двигались со сверхзвуковой скоростью благодаря гравитоннелям. Поэтому разрушения в момент аварии были колоссальными. Состав вырвался из-под нашего дома, смел все вокруг на километр. Соседям тоже досталось. Трагедия унесла жизни более трех тысяч пассажиров поезда и свыше пятисот человек наверху. Девяносто восемь из них – моя родня, собравшаяся на юбилей прабабушки. Ей исполнилось сто лет…

Мой ад продолжался дальше. Едва похоронила родню, меня атаковали десятки поверенных и семейных адвокатов, а я… Что я могла? Все компенсации и страховки, которые получила, став единственной наследницей, ушли на погашение долгов родственников. Кто-то задолжал рабочим и поставщикам на своих предприятиях, кто-то набрал кредитов, даже игральных долгов, кто-то кому-то что-то обещал… Много чего было, в том числе странного и немыслимого.

Я только успевала отбиваться от кредиторов и проходимцев, которые, узнав о компенсации, широко освещаемой всеми СМИ, слетелись со всей галактики, словно стая стервятников. Пришлось мне, совершенно не разбиравшейся в бизнесе вчерашней беззаботной студентке, раздавать, платить, возмещать, погашать. Я чувствовала себя беззащитной и беспомощной, чудовищно одинокой и несчастной. Стараниями семейного адвоката через полгода после трагедии и полного сиротства меня не обобрали до нитки. Осталась изуродованная земля, на восстановление которой уйдет не менее года; квартира в центре столицы, подаренная год назад родителями; весьма скромный счет в банке, с которым с голоду не умрешь, и только. Зато я абсолютно, просто девственно чиста от любых долгов, прискорбно, что и от родственников.

И вот именно тогда, устроившись с бокалом красного вина на террасе своей престижной квартиры, кутаясь в пушистый плед от осеннего ветра, я увидела новости. Завершался набор участников миссии «Звездный веер». Программу этой экспедиции представили общественности еще три года назад, просто раньше она меня не интересовала, особенно последнее время. И вот, кажется, миссия скоро стартует.

В Центральную академию Земли приходили запросы с целью найти желающих стать участниками «Звездного веера», и мне, как одному из лучших ксенолингвистов, тоже предложение поступало. Правда, когда я поделилась с родителями этой новостью, отец категорически отверг мое участие в «подобной авантюре». Однако, оставшись круглой сиротой, не в силах справиться с тоской по родным и близким, столкнувшись с невиданным ранее отношением себе подобных в то время, когда была не в силах сопротивляться, а меня целенаправленно давили, унижали, обирали, преследовали, – призадумалась.

На экран визора впервые за полгода я смотрела с интересом, а не с отвращением. Тогда мне хотелось сбежать от всех людей, проблем и в первую очередь от душевной боли. Идея отправиться в космос показалась заманчивой. Я тут же обратилась в Адмиралтейство Звездного флота, в отдел, который занимался набором участников.