Преданный враг - Александр Белов

Подача у Белова получилась сильной и точной – мяч легточнехонько в самый угол квадрата. Увидев это, он рванулся к сетке, но егосоперник, пожилой, но поджарый и крепкий седовласый мужчина, без видимогоусилия достал мяч и ответил неожиданным длинным кроссом. Саше оставалось толькопроводить безнадежный мяч растерянным взглядом.

Белов покривил бы душой, если бы вздумал утверждать, чтотеннис стал его страстью. Но в этот клуб – самый престижный и самый дорогой вМоскве – он ходил уже полгода. Как на работу – каждую среду и субботу. Снедавних пор теннис среди столичного чиновничества стал повальным увлечением, аБелов давно и настойчиво искал контакты в этой среде. Вот и приходилось ему,как мальчишке, бегать по корту с ракеткой в руке. Впрочем, здесь, в этом клубе,с ракетками бегали и куда более солидные люди.

К игре, как и к любому другому делу, которым ему доводилосьзаниматься в жизни, Саша относился со всей ответственностью и серьезностью. Ондобросовестно носился по корту, что было сил лупил по мячу, но при этом всеравно отчаянно проигрывал. Во-первых, потому что не хватало элементарногоумения, игровых навыков, а во-вторых – Белый ни на секунду не забывал, чтовыигрывать у этого противника ему нельзя ни при каких обстоятельствах.

Партия близилась к финишу, счет был почти разгромный, чтоСашу, в принципе, вполне устраивало. И все-таки напоследок ему хотелосьпоказать партнеру, что и он тоже не лыком шит. Он попытался исполнить сложныйобводящий удар по линии, но мяч от его ракетки ушел далеко в аут. Соперникнеодобрительно покачал головой:

– Матчбол, Саша! – крикнул он и приготовился к последнейподаче.

Он подал по центру – резко, мощно. Белов рванулся к мячу,но, увы… Только зря упал, пытаясь достать его хотя бы в прыжке.

Со смущенной улыбкой он поднялся и, направляясь к сетке,развел руками:

– Нет, ну мастер, Виктор Петрович, что тут скажешь?!

– Гейм, сет, партия! – довольно усмехнулся соперник инесколько снисходительно протянул ему руку. – Ну что, Саша? Делаешь успехи,прогресс, как говорится, налицо. Только суетишься много и рискуешь зря. Ну,зачем вот сейчас по линии играл, а? – партнер отечески похлопал Белова поплечу.

– Характер такой, Виктор Петрович, – виновато пожал плечамиСаша. – Ничего, с вами поиграю – научусь.

– О, братец ты мой, пора мне делать оргвыводы! – шутливозадрал брови мужчина. – А то еще выращу конкурента на свою голову!

– Да куда мне! – смеясь, отмахнулся Белов.

Перешучиваясь, мужчины направились в раздевалку. По традициипосле душа предстоял обед в клубном суши-баре – и это было тем главным, радичего Белов проливал пот на корте.

Сегодня был особенный день – Саша готовил его не один месяц,настойчиво налаживая отношения со своим теннисным партнером, имевшим доступ насамые верха. Это оказалось совсем непростым делом, Белову пришлось из кожи вонлезть, чтобы завоевать его симпатии, – льстить, заискивать, терпеть егонадменность и пренебрежительный тон, смеяться над тупыми шуточками, выслушиватьнудные нравоучения и терпеливо ждать подходящего момента… Гора дорогих подаркови значительные суммы, дававшиеся якобы в долг, в счет не шли – это было несамое трудное и как бы подразумевалось само собой.

Но сегодня настало время снимать урожай – сегодня Белыйсобирался передать Виктору Петровичу документы, от подписания которых зависелоочень и очень многое.

Когда Белый и Виктор Петрович спустились в ресторан, там ужебыл Фил. Оставаясь незамеченным, он пристроился за колонной у служебногостолика – оттуда великолепно просматривался весь зал.

Поначалу партнерам было не до разговоров – потраченная накорте энергия требовала восстановления. Перед каждым стояли высокие, в виделадей, блюда с суши и маленькие фарфоровые кувшинчики с рисовой водкой сакэ. ИСаша, и Виктор Петрович с увлечением орудовали палочками в своих блюдах. Когдасамый первый, распаленный игрой, аппетит был утолен, Саша решил – пора. Онначал издалека.

– А как сам-то играет, Виктор Петрович? – кивнув куда-товверх, негромко спросил он.

– У тебя выиграет… – не без высокомерия ответил тот,ковыряясь палочками в блюде с суши. – Он и у меня выигрывает, и у Тарпищева…Он, Саша, вообще у всех выигрывает!

– Ну, так у него рука тяжелая, будь здоров… – понимающеусмехнулся Белый. – Попробуй-ка его обыграть!

– Н-да… Неисчерпаемая игра – теннис! Я вот семьдесят лет накорте, а все еще всех тайн не постиг.

– Сколько ж вам лет, Виктор Петрович?

– Восемьдесят четыре… – ерничая, прошамкал мужчина.

– Да ладно вам…

– Ну… с половиной, – подмигнул Виктор Петрович. – А ты давноиграешь?

– Года два-три, так где-то…

Виктор Петрович хмыкнул и, отодвинув в сторону блюдо с суши,промокнул губы салфеткой.

– Перспективная у нас молодежь… Ну ладно, давай свои бумаги,– лениво кивнул он. – Что ты там притащил? Я же вижу – весь дрожишь отнетерпения…

Внутренне напрягшись, Саша достал из кейса папку смонограммой и извлек оттуда небольшую стопочку бумаг. Настал решающий момент.Если только он их возьмет… Виктор Петрович неторопливо перелистнул несколькостраниц.

– Фонд «Реставрация»… – хмыкнул он. – Ты хоть скажи, чтореставрировать собрался?

– Ну, как? Церкви, памятники архитектуры… А хотите – Кремль?– вдруг подавшись вперед, улыбнулся Белов.

Виктор Петрович шутки не принял, он удивленно поднял брови ихолодно взглянул на Сашу.

– Молодой еще… – он перевернул еще страницу и, закрывдокумент, важно кивнул. – Ладно, подсуну завтра Деду на подпись. Ну, давай заигру! – он плеснул себе из миниатюрного фарфорового кувшинчика.

– Давайте лучше за… подпись! – подняв свою чашечку с сакэ,плутовато прищурился Белый.

Виктор Петрович коротко хохотнул и, покрутив головой, совкусом выпил.

– Ну, Саша, мне пора, – взяв Сашины бумаги, мужчина поднялсяиз-за стола и протянул Белову руку. – Дела, чтоб им… Позвони мне денька черездва, хорошо? Ну, будь здоров… реставратор!