История коммунизма в России - Рауф Габидулин

Слово коммунизм имеет очень большое количество смыслов, значений. Некоторые из них не просто значительно различаются между собой, но прямо противоположны друг другу. Связано это в основном с политическими пристрастиями и предпочтениями, поскольку с середины XIX века коммунизм становится одним из важнейших политических явлений вначале в Европе, а затем и почти во всем мире, кроме, наверное, Антарктиды.

В некоторых политических течениях коммунизм понимается как наилучшее явление в мировой истории. В других политических течениях коммунизм понимается прямо противоположным образом – как одно из худших явлений мировой истории. Но даже сторонники одного и того же политического направления используют слово коммунизм в разных смыслах, например, как систему идей, учение и определенный способ государственной власти.

Слово коммунизм происходит от латинского слова communis – общий. В средневековой Европе словом коммуна называли некоторые объединения людей, созданные для целей местного самоуправления, например, в Италии. Во время Великой Французской революции словом коммуна был назван избираемый орган самоуправления в Париже, сыгравший значительную роль в некоторые периоды революции.

Примерно на рубеже 20–30-х годов XIX века словом коммунизм стали обозначать общественный строй, в котором не будет значительной собственности в руках отдельных людей, не будет социального неравенства, не будет деления на богатых и бедных. Как это может произойти? Вся основная собственность должна стать общей, и в этом случае все общество можно будет считать коммунистическим. Таковы были первые коммунистические идеи, идеи коммунизма. К числу первых сторонников коммунистических идей принято относить французов Ш. Фурье и А. Сен-Симона, англичанина Р. Оуэна. Иногда к родоначальникам подобных коммунистических идей относят английского мыслителя XVI века Т. Мора, автора книги «Утопия», где было описано государство с общей собственностью.

Но в этих вариантах коммунизма не говорилось, каким образом можно будет достичь общей собственности, как реально избавить общество от деления на людей, имеющих значительную собственность, и людей, не имеющих таковую. Поэтому этих мыслителей иногда называют утопистами (от названия книги Т. Мора), то есть людьми с интересными, но не реализуемыми в действительности идеями.

Но в 40-е годы XIX века возникает практический вариант реализации коммунистических идей: надо просто отобрать собственность у тех людей, у кого ее много. Причем речь шла не столько о деньгах и дорогих вещах, сколько о распространявшихся в Западной Европе фабриках, заводах, станках, транспортных средствах – о том, что принято было называть капиталом. Под капиталом понималась собственность, приносящая постоянный доход. Это доход был возможен благодаря тому, что на фабриках, заводах, в шахтах, мастерских работали ремесленники, рабочие, получая за свою работу деньги, но очень небольшие по сравнению с доходами владельцев.

И у некоторых людей стала формироваться и крепнуть идея о том, что если сделать фабрики и остальную крупную собственность общим имуществом, то доходы можно будет распределять примерно поровну, так будет справедливее. Правда, возникал вопрос: поскольку хозяева вряд ли согласятся отдать свою собственность добровольно, что же тогда делать? Ответ сторонников этого варианта коммунистических идей был прост: отнять собственность насильно у владельцев.

Правда, такой вариант построения справедливого общества был похож на оправдание грабежа чужой собственности. Кроме того, этот вариант противоречил восьмой заповеди Библии «Не укради» и десятой заповеди «Не возжелай ничего у ближнего своего»[1]. И не случайно в дальнейшем большинство сторонников коммунистических идей придерживались атеистических взглядов.

Кроме того, со временем сторонники коммунистических идей вместо слова грабеж стали использовать слово экспроприация, которое в переводе с латинского языка означало отчуждение, отнятие собственности. Но ранее экспроприация понималась как отчуждение собственности на основе закона в каких-то особых случаях, а сторонники новых коммунистических идей под экспроприацией понимали просто любое насильственное отнятие собственности у тех, у кого собственности было много. При этом следовало считать изначально несправедливым то обстоятельство, что у одних людей собственности было намного больше, чем у других. Тот факт, что собственность могла быть заработана умом, энергией, трудом человека или просто получена по наследству, не принимался во внимание. Собственность отдельных людей было принято называть частной собственностью.

Эти радикальные коммунистические идеи получили четкое воплощение в небольшой работе двух немецких политиков и писателей Карла Маркса и Фридриха Энгельса «Манифест коммунистической партии», написанной в конце 1847 года и впервые изданной в Лондоне в феврале 1848 года. Маркс и Энгельс написали этот манифест как программный документ по поручению организации, называемой «Союз справедливых» и переименованной в 1847 году в «Союз коммунистов». Идеи манифеста стали основой взглядов большинства сторонников коммунизма и остаются таковыми и в начале XXI века.

Идеи этого манифеста принято называть марксистскими, поскольку из двух авторов манифеста именно К. Маркс со временем был признан более великим политиком и писателем, чем Ф. Энгельс. Позднее сторонники этого варианта коммунизма назвали Маркса одним из величайших ученых, мыслителей во всем мире. Поскольку именно марксистский вариант коммунистических идей стал распространенным и влиятельным в России, то в дальнейшем речь будет идти только о марксистском варианте коммунистических идей.

В начале манифеста говорилось: «Призрак бродит по Европе – призрак коммунизма»[2]. Эта фраза подчеркивала, что коммунистические идеи становятся все более популярными в Европе – популярными среди некоторых рабочих и политиков. А потом в манифесте открыто говорилось о цели коммунистов – насильно отнять у владельцев их собственность и сделать ее общей:

Вы приходите в ужас от того, что мы хотим уничтожить частную собственность. Но в вашем нынешнем обществе частная собственность уничтожена для девяти десятых его членов; она существует именно благодаря тому, что не существует для девяти десятых. Вы упрекаете нас, следовательно, в том, что мы хотим уничтожить собственность, предполагающую в качестве необходимого условия отсутствие собственности у огромного большинства общества.

Одним словом, вы упрекаете нас в том, что мы хотим уничтожить вашу собственность. Да, мы действительно хотим это сделать[3].