Сестра моей жены - Лана Пиратова

Никита

Я останавливаюсь в дверном проеме и с удовольствием наблюдаю, как Лариса воркует с кем-то по телефону и одновременно что-то режет на столе. Наверное, готовит обед в ожидании любимого мужа, то есть меня.

В очередной раз убеждаюсь, что Лариса – чертовски привлекательная женщина. Она следит за собой. У нее на это есть время и мои деньги.

Ее попка аппетитно обтянута джинсами, а волосы собраны наверх, открывая красивую шею. Я чувствую, что хочу ее прямо здесь, на кухне.

Тихо подхожу к ней сзади, кладу руки на талию и крепко прижимаю к себе. Уверен, она попкой ощущает мой стояк.

- Никита, - вздыхает она и обнимает меня свободной рукой за шею.

Я касаюсь губами ее шейки и скольжу вверх, к ее губам. Она отвечает мне на поцелуй, но, когда мои руки опускаются ниже и почти касаются ее между ног, она останавливает их своими руками, говоря:

- Не сейчас.

Эту фразу в последнее время я слышу, пожалуй, чаще, чем «доброе утро». Раньше у меня был секс тогда, когда я захочу. Теперь, чтобы Лариса дала мне, должно совпасть сразу несколько обстоятельств: она должна быть свободна (блять, как будто мы говорим о женщине – премьер-министре, а она ведь даже не работает!) и к нам никто не должен заехать или позвонить по срочно-важному делу.

Замечая разочарование на моем лице, Лариса произносит:

- Скоро приедет Моника. Она уже приземлилась и едет к нам. Ты же не возражаешь, что она поживет у нас какое-то время?

Она, вроде бы, и спрашивает меня, но по факту просто ставит в известность. Только Моники нам не хватало! Этой оторвы и искательницы приключений на свою задницу.

Моника – это сестра Ларисы. Они сестры по матери, но отцы у них разные. После развода с отцом Ларисы ее мать познакомилась на корпоративе с американским акционером их компании и впоследствии родила от него Монику. Ее американский папа живет по Франции, там же последние девять или десять лет жила и училась Моника. И, вот, сейчас что-то притащило ее в Москву.

Когда я познакомился с Ларисой, Монике было двенадцать. И именно тогда она в первый раз загремела в полицию. Вынесла на спор что-то из элитного магазина. Чтобы девочку не отправила в специнтернат, пришлось приложить усилия. Тогда ей помог мой папа – известный адвокат. А я тогда был всего лишь студентом юрфака.

Помню нашу первую встречу дома у Ларисы. Тощая белобрысая девчонка в джинсах и майке, полная противоположность женственной и аппетитной Ларисы. Вместо благодарности за свое спасение пусть и руками моего папеньки она откровенно хамила мне весь вечер и под конец обозвала занудой.

Потом она еще пару раз попадала в истории. Я уже не интересовался подробностями. Пока ее мама не нажаловалась ее американскому папе и он не забрал Монику во Францию. Я даже вздохнул с облегчением, потому что видеть ее на нашей свадьбе с Ларисой после знакомства с ней не особо хотел.

С тех пор я ее не видел. Лариса иногда рассказывала о ней, но я не акцентировал на этом внимания.

Несмотря на то, что общего у Ларисы с Моникой было очень мало, они тесно общались. Поэтому неудивительно, что она решила остановиться у нас, а не у своей мамочки.

- Надолго она у нас? – спросил я, отстраняясь от Ларисы. Трахнуться, похоже, опять не получится.

- Не знаю, - Лариса как ни в чем не бывало продолжила что-то там строгать. – Она переводится в московский ВУЗ. Здесь будет доучиваться. Надо будет найти ей квартиру.

То есть Моника возвращается в Москву насовсем. Не могу сказать, что эта новость обрадовала меня. Надеюсь, меня не заставят посещать эти унылые семейные вечера в загородном доме мамы Ларисы.

Засунув руки в карманы, направляюсь на выход.

- Ты уже уходить? – слышу голос Ларисы из кухни. – Даже не пообедаешь?

Пообедаю где-нибудь в городе, потрахаться все равно сейчас не удастся: Лариса вся в ожидании приезда сестры. А у меня встречаться с Моникой нет никакого желания.

У меня своя адвокатская контора на пару с Олегом, моим приятелем еще с институтской скамьи. Дела идут неплохо, мы работаем только с крупными корпорациями и известными частными лицами, которым очень часто надо решить какие-то юридические вопросы, при этом оставаясь в тени.

Вот, и сегодня мы с Олегом в офисе одного известного продюсера, которому, во-первых, надо как-то привязать к себе обязательствами начинающую певичку, а, во-вторых, развести его с четвертой женой с наименьшими потерями. Для нашей фирмы это уже второй его развод. Я смотрю на его слащавую рожу и на то, как он смотрит на свою новую протеже, и понимаю, что именно она – причина его развода.

Господи, ну, хочешь ты трахнуть девку, зачем тащить ее в ЗАГС? Хотя, если бы не такие порочные наклонности, наша фирма потеряла бы сразу нескольких клиентов.

Я уже привык к этой грязи и хладнокровно отношусь и к злодеям, и к жертвам. Мне абсолютно не жаль этих баб, которых похотливые мужья выкидывают без гроша в кармане.

Сам я никогда не изменял Ларисе. Все десять лет брака я был ей верен. Да, и зачем? До недавнего времени меня все устраивало.

Я здоровый уверенный в себе мужик и секс мне необходим чаще, чем готова мне его дать сейчас Лариса. Порой проще плюнуть и не тратить время на уговоры, а пойти и подрочить в душе. Хотя осознание того, что я расслабляюсь с кулаком, как пятнадцатилетний подросток, явно не придает мне уверенности.

Может, у Ларисы просто такой период? Ведь она не перестает следить за собой и одеваться сексуально. В любом случае я не готов изменить ей.

Встреча с продюсером выматывает меня настолько, что домой я захожу с одним желанием: принять душ и завалиться спать.

Кидаю ключи и кейс в коридоре и, развязывая галстук и снимая пиджак на ходу, иду в ванную. Открываю дверь и застываю на месте.

В нос бьет аромат иланг-иланга. Это экзотический цветок, но я совершенно точно узнаю его аромат.

Как-то с Ларисой во время путешествия по Индонезии нам довелось принять участие в свадебной церемонии, устроенной специально для туристов. Непременным атрибутом подготовки молодоженов к брачной ночи было посыпание супружеского ложа цветками иланг-иланга.

Тогда, надышавшись этим ароматом, я еле дождался, когда мы вернемся в гостиничный номер, чтобы трахнуть Ларису. Уже по возвращении под впечатлением я даже подарил ей как-то духи с ароматом иланг-иланга, но Ларисе они не понравились. Ей по душе духи с ароматом свежести.

И, вот, сейчас, в нашей ванной я ощущаю знакомый аромат и сквозь запотевшие стекла душевой кабины вижу едва различимый женский силуэт. Лариса? Ее руки подняты и погружены в длинные волосы и поэтому отчетливо видны соблазнительные формы. И мне даже кажется или это так стекло душевой кабины искажает, что у Ларисы выросла грудь. Или я пропустил, что она сделала операцию по увеличению груди? Она поворачивается ко мне аппетитной попкой и вот уже мой член упирается в брюки, подталкивая меня к душевой кабинке.