Досье на адвоката - Наталья Борохова

* * *

Она была явно не в его вкусе. Да и о каком вкусе, впрочем, можно вести речь, если перед тобой девушка облегченного поведения. Конечно, не вокзальная путана (с такими он не связывался), но и не подающая надежд аспирантка. Он подцепил ее в одном из ночных клубов. Закинув ногу на ногу, она тянула через соломинку коктейль и поглядывала на клубящуюся молодежь. Встретившись взглядом с незнакомцем, она призывно улыбнулась, обнажив ряд довольно крупных зубов, и указала на место рядом с собой. Разговор касался всего и ничего конкретно, обычная трепотня по заранее известному сценарию, когда каждая из сторон знает, что хочет получить в итоге.

Они вышли из клуба, когда было уже глубоко за полночь. Покинув залитую радостным рекламным светом улицу, они свернули в переулок. Темнота стала почти непроницаемой, красноречиво свидетельствуя о том, что короткая летняя ночь подходит к концу.

– О, да ты на тачке! – воскликнула девица. – Это все упрощает.

Он открыл дверцу. Девица забралась на переднее сиденье и, воткнув в рот сигарету, задымила. Машина тронулась.

– Кстати, можешь называть меня Стеллой, – заявила она.

Мужчина скривился. Вне всяких сомнений, шлюха. Почему они никогда не представляются Танями, Ленами, Олями, ну на худой конец Фросями? Обязательно Нинель, Сюзанна, Регина, Лола и прочее. Стелла означает «звезда», а это определение вряд ли подходило к невысокой коренастой девице, бесстыдно раскидавшей ноги в полуметре от него. Трикотажная короткая юбка, топ, переливающийся стразами, что-то длинное блестящее в ушах – все говорило о том, что у девицы не все в порядке со вкусом, как, впрочем, и с деньгами. «Сверкает, как сопля на солнце», – неприязненно подумал он. Но воротить нос не пристало. Мужчина чувствовал нарастающее напряжение. Его можно было снять только одним способом…

– Я – студентка, – сообщила девица.

«Врет!» – хмыкнул он про себя.

Машина миновала центр города и понеслась по направлению к одному из спальных районов. Дорога была почти пуста. Многоэтажки темнели равнодушными глазницами окон. Люди старались урвать еще несколько часов сна перед тем, как первые солнечные лучи и веселый гомон птиц возвестят о том, что настал новый, крайне утомительный в жару, будний день.

Машина остановилась на пустыре. Девица равнодушно взглянула в окно.

– Стоило ли так далеко ехать? Мы могли бы заняться этим в любом дворе. Ну, котик, что ты предпочитаешь?

Предутренний свет делал ее еще менее привлекательной. Лицо с неаккуратно нанесенным тоном казалось серым и несвежим. Он еще раз с досадой подумал о том, что спешка ни к чему хорошему не приводит. Ну да шут с ней…

– Давай пройдемся, – предложил он.

Девица вовсе не собиралась выходить.

– Эй, – запротестовала она. – Там свежо. Да и одежда может испачкаться. Ты что, возместишь мне все расходы?

Мужчина ничего не ответил. Обойдя машину, он распахнул дверцу.

– Вылезай!

– Да пошел ты!

У него застучало в висках. Схватив девицу за руку, он легко освободил автомобиль от докучливой особы. Протащив ношу несколько метров в направлении зарослей кустарника, мужчина наконец оставил ее в покое. Силой он обладал неимоверной.

– Ах ты, подонок! – взвизгнула девица. На ее плече уже алел след, оставленный его железной пятерней. – Не думай, что тебе это сойдет с рук. Я знаю, к кому мне обратиться. Твоего духу больше не будет…

Но, увидев его перекошенное злобой лицо, она осеклась. Древний инстинкт самосохранения, заложенный в каждом человеке, подсказывал ей, что с этим парнем что-то неладно. Она поспешила пойти на мировую.

– Эй, не стоит так волноваться. Мы ведь можем договориться, – ее голос предательски задрожал.

– На колени, – скомандовал мужчина.

– Но я так не хочу…

Договорить она не успела. Крепкая зуботычина свалила ее с ног. Рот наполнился солоноватой влагой. Мужчина тем временем достал из кармана кипенно-белый носовой платок и тщательно вытер им пальцы.

– Тебе повезло, – заговорил он. – Я сниму с твоей души грех и очищу твое тело.

«Псих!» – мысли, как пугливые зайцы, метались в голове. Стелле и раньше приходилось бывать в опасных переделках и общаться с далеко не самыми приятными представителями мужского пола. Бандиты и милиционеры норовили попользоваться жрицей любви «за так», и с этим приходилось мириться. Жгучие брюнеты, выходцы из дружественных республик бывшего Союза, утомляли темпераментом и желанием расплатиться за услуги дынями, яблоками или розами. Робкие, замученные семейным счастьем мужички, потупив очи долу, просили такое, от чего даже у видавшей виды Стеллы глаза лезли на лоб. Но все они были по-своему понятны и предсказуемы. Но как поступать в ситуации, когда твой клиент вовсе не стремится завладеть твоим телом, а вместо того раскачивается из стороны в сторону как маятник и невнятно бормочет не то молитву, не то заклинание, девушка не представляла.

– …умножая, умножу скорбь твою.

«О чем это он?»

– …доколе не возвратишься ты в землю, из которой взята, ибо прах ты и в прах возвратишься. А теперь повторяй за мной…

Это было трудно. Распухший язык не желал подчиняться хозяйке. Из горла вырывался лишь сдавленный стон. Мелькнула мысль: «Я поплатилась за неосторожность. Теперь я уйду в ад».

Мужчина прикрыл глаза. Память вернула его в прошлое, в ту душную июньскую ночь, когда демонические силы, спрятанные где-то в глубине его души, впервые заявили о себе. Все было почти так же, как сейчас. Предутренние часы, влажная пахучая трава и она… такая близкая и желанная. Прошли годы, но он не забыл ее насмешливый взгляд и слова: «Ты, должно быть, спятил. Я никогда не буду твоей. Ума не приложу, как ты мог и мечтать о таком». И она засмеялась. Она хохотала во все горло, не замечая, как темнеет его лицо, как сжимаются в кулаки руки. Жар, поднимаясь от нагретой за день земли, коснулся его щек, лба. Стало трудно дышать. Он не ведал, что делает, знал только, что должен во что бы то ни стало прекратить этот ужасный смех. И когда он услышал стоны, вихрь восторга закружил его. Он чувствовал себя отомщенным. Она была покорена. Больше ей не удастся выставить его на всеобщее посмешище, бросить в его адрес ядовитую шутку, презрительно сморщить курносый носик. Никогда?! И вдруг ему на глаза попались ее чулки, маленьким комочком белевшие на смятой траве…

Когда кровавая пелена спала с глаз, мужчина увидел перед собой отвратительное зрелище. Это была не героиня его детских грез, не первая красавица школы, а третьеразрядная шлюшка из ночного клуба. Красный как кровь лак на пальцах ее ног окончательно вывел его из ступора.

«Надо же, она была начисто лишена вкуса. Какая распущенность!»

Мужчина брезгливо взял в руки ее джинсовую сумочку, больше похожую на косметичку, и внимательно просмотрел содержимое; кинул далеко в сторону картонную иконку, отшвырнул ключи и кошелек из кожзаменителя. Несколько смятых денежных бумажек он равнодушно сунул себе в карман.