Абсолют. Том 3 - Ascold Flow

Абсолют. Том 3

Глава 1

Клинок летал, собирая небывалый урожай. Враги пёрли напролом, пытаясь меня сломать и уничтожить. Магия, как и в первый мой день в этом мире, стремилась превратить меня в пыль.

ХРЕН ИМ!

Кости ломались, металл гнулся, доспехи крошились, ломались мои родные рёбра. Я летал. Я горел. Я тонул. Я превращался в лёд. Меня била молния. Едкая дрянь пыталась растворить тело до состояния лужи.

ХРЕМ ИМ!

Разрезая шкуры, протыкая сердца, отрубая головы, а иной раз и размазывая их чудовищными по силе ударами своей закованной в доспехи брони, активируя сокрушительную атаку, полученную от моих столь резвых и быстрых атак, я двигался вперёд.

И был на грани погибели, оказавшись под шквалом атак монстров, заброшенный сюда злополучной дубиной. Но у меня всё ещё был мой Метаморфизм. У меня был Контроль эволюции.

Отравили? Нейтрализовать яд! Растворили кости? СОЗДАТЬ НОВЫЕ! Сломали нагрудные пластины? Заменить! Нужна божественность? ДА НА ЗДОРОВЬЕ!

Мой счётчик запаса столь ценного ресурса скакал похлеще, чем курсы криптовалют на биржах в прошлой жизни. Но обычно всё-таки выходил в плюс. Я убивал одного, тратя десять-двадцать-тридцать божественности. Но тут же получал не менее тридцати единиц с одной твари. Пятихвостый страж выжимал из себя максимум, калеча и задерживая врагов и давая мне шанс нанести смертельный укол в глаз или рубящий удар по шее твари. Единственное, чего я опасался — оказаться обездвиженным какой-нибудь могучей тушей и в следующий момент стать разорванным на части.

Магия становилась всё более и более разнообразной. Рядом, подобно бомбам, взрывались камни, горели призванные деревья, что пытались оплести меня и задушить, как змеи.

ХРЕМ ИМ!

Ещё в первые мгновения столкновения с этой безумной толпой монстров я понял: движение — это жизнь. Остановишься — в порошок сотрут. И не поможет никакая броня, никакое сопротивление стихиям. Слишком велика мощь отдельных особей, попадавшихся в толпе. За одного такого, удачно попавшегося по пути и уничтоженного целой серией смертельных ударов жалом, мне отвалили аж сто семьдесят единиц божественности.

Скорость — вот моё главное оружие. По крайней мере сейчас. Я пытаюсь вырваться из этого океана врагов, но чем дальше, тем, мать его, хуже. Порталы открываются и открываются. В один я даже чуть было не влетел. Твари всё лезут и лезут. И несмотря на сумасшедшее количество богов и клановых бойцов, вышедших для обороны этих злосчастных ферм… в поле моего зрения становится всё меньше и меньше очагов сопротивления.

Удар вышел поистине чудовищным.

Где-то там, вдалеке, Дакис, как заправский самбист, взял на прогиб эту гигантскую каменную тварь, ломая ей хребет. Камни полетели в стороны, как при атаке осадных машин. Монстров местами просто скосило.

— ГУА-А-А! — зарычал какой-то сухопутный осьминог в леопардовой шкуре и получил клинком в мягкое брюшко.

Его царапающие и цепляющиеся за меня щупальца безвольно опали, а я получил сорок две единицы божественности.

— РХИИХИХИ! — швырнул в меня огненный шар трёхголовый прямоходящий осёл, и я, опалённый и подкопчённый, стараясь не думать о боли и принимая предложение Эволюциониста восстановить повреждения, пронзил его грудную клетку «жалом».

Модификация моей левой руки лучше всего работала тогда, когда я не знал, где сердце твари, а до головы было не достать. Масштабные разрушения, деформирующие целые части тела и разрывающие связки, артерии и вены, не оставляли противнику шансов.

Мощность «выстрела» жала была такова, что чудовища покрупнее отлетали на десяток метров, а тех, что послабее, попросту пронзало насквозь, словно лист бумаги.

— Когда же вы все закончитесь и сдохните…

Я ругался на себя за то, что до сих пор не имел масштабных атак по площади. Огонь, лёд, свет, тьма, земля… Плевать, чем их убивать. Духа у меня много. Разума тоже. Создать нечто масштабное и мощное, ввалив побольше божественности — это мне под силу. Но мне просто не к чему это всё применить! Даже если бы я не убил их всех, то хотя бы часть прикончил, а вторую покалечил! И насколько было бы проще выбраться из этого окружения…Но нет, у меня были лишь чудовищная, по местным меркам, регенерация, сумасшедшая защита и физическая сила. А впрочем…

ХРЕН ИМ!

Сообщения сыпались одно за другим. Дыхание сбивалось нападками врага. Приходилось быть максимально сосредоточенным, поддерживая ритм безумной битвы. Шаг вперёд, уворот, контратака! Удар с размаху шпагой, пинок ногой в наседающее тело, ещё удар, прыжок вперёд, подальше от толпы.

Огромный золотой жук, круша соратников и вереща, как умалишённый, прёт на меня… Прыжок вверх, уворачиваюсь от кем-то брошенного заклинания стихии льда, приземляюсь на спину жука и заношу клинок. Огромный каменный столп поднимает жука вверх, а меня вместе с ним. Он начинает дико светиться, и этот свет ослепляет. Я получаю травму и тут же начинаю лечение, опуская клинок. Для убийства этого оказывается мало. Повторяю ещё несколько раз и только после уведомления о смерти Золотокрылого жура, ощущаю, что мои ноги практически сплавились с тварью — настолько горячим стал его хитин.

Вырываю ноги, несусь вперёд, избегая обрушившейся песчаной бури. Падая, обновляю подошву на ногах и, врезаясь в тварь, протыкаю ей шею клинком, а ударом «жала» с левой руки отрываю уродливую голову, чтобы через мгновение отправить её в полёт.

Шаг вперёд. Кувырок в сторону. Удар, ещё удар! Меня пронзает призванное каким-то чёрным бизоном-мутантом с ртами по всей ширине спины копьё. Прямо на вылет… Вместе с частью внутренних органов… Ещё и заражение тьмой, снижающей все характеристики, получил…

Плюю кровью, всаживая клинок в прыгнувшую на меня мартышку. А нет, не мартышка… Плод быстрой любви «чужого» и русалки… Больное на голову биоразнообразие захваченных Системой миров.

ХРЕН ИМ!

Сила эволюциониста — это вам не какая-то мелочь беззубая. Это сила S-ранга. И я — её обладатель! ОЧИЩЕНИЕ ОРГАНИЗМА! Сорок божественности? Плевать! Восстановление внутренних органов за считанные мгновения — сто четыре божественности? ИДИ СЮДА, КОРОВА НЕДОДЕЛАННАЯ.

Сука, всего восемьдесят божественности с этой твари получил!

Бойня… Бойня продолжается. Я преодолел половину пути до теплиц и против воли заметил изменения.

Во-первых, Дакис вместе с другими богами почти раскидал этих горилл с дубинами. И мне не оставили… Во-вторых, над полем вновь появился дракон, чудовищным пламенем выжигая просеки в море врагов.

На него отвлеклись многие из сильнейших противников, дав мне выдохнуть. Я ускорился, входя в раж и на автомате разменивая божественность на исцеление от полученных повреждений. Я снова рубил. Запас божественности уже перешагнул за десять тысяч, и я решил, что мне хватит и этого, главное — вырваться из эпицентра. Сколько выйдет в итоге — столько выйдет.

К периметру у теплиц, который удерживали боги, я стал двигаться быстрее. Выбрал ближайшую крепость кланов в качестве ориентира и двинулся туда, продолжая оставлять за собой пусть не реку, но ручей из крови пришельцев. Кто попадался на пути — того и убивал. А если не убивал, то просто ломал, сталкивая с дороги. Иначе, не ровен час, опять появятся чудовищные твари, способные превратить моё существование и борьбу в насмешку над истинной силой.

От обилия магических заклинаний, крика и прочей гадости меня столько раз оглушило, что я перестал исцелять слух. Напрасная трата божественности. Всё равно в такой какофонии разобрать хоть что-то нереально. Оттого и приходится чаще вращать головой да восстанавливать, по мере необходимости, Пятихвостого стража.

Крепостей было десять… По количеству кланов, заседающих в совете города. Девять располагались по периметру теплиц и ферм, а под их стенами лежали поля с уничтоженным урожаем. Масштаб нашествия оказался таким, что говорить о «спасении посевов» уже не приходилось.

Крепости стали оплотом сопротивления местных. Оттуда вели отстрел, швыряли магические заклинания, а бойцы ближнего боя могли перевести дух, прежде чем вновь ринуться откидывать тварей от защитных стен.

Самая крупная крепость стояла в самом центре сельскохозяйственных угодий и легко выделялась на горизонте за счёт огромной, высоченной башни в самом её центре.

Дракон крушил и метал пламя во врагов, но вскоре улетел, увидев ещё одного гиганта, крайне опасного и жестокого. В этот раз — ледяной. До него