Балтиморский блюз - Лаура Липман

ЗНАМЕНИТЫЙ АДВОКАТ МЕРТВ —

ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ МЕДЭКСПЕРТИЗЫ

Согласно источникам близким к расследованию, мистер Абрамович был задушен или задавлен до смерти и жестоко избит. Все лицо его покрыто синяками, предположительно это были следы борьбы с Дэррилом Пакстоном, тридцатитрехлетним сотрудником медицинской школы Джонса Хопкинса, который по свидетельству охранника из бюро пропусков находился в кабинете жертвы после 10 часов вечера.

Ни в биографии, ни в карьере Абрамовича не было ничего примечательного. Во всяком случае, Тесс не усматривала в них ничего необычного, а эта газетная заметка выглядела более чем банально. Все характерные особенности стиля криминальных новостей были налицо: неизвестно откуда почерпнутые сведения, домыслы о способе убийства, стандартные обороты, поражающие воображение обывателя подробности, но охранник — вот, кто действительно что-то может знать.

— И все же я знаю больше, — громко сказала она.

Выражаю особую признательность Мишелю Б. Слангу; моему агенту Вики Бижу; и моему редактору Кэрри Ферон.

А также всем, кто работал со мной ранее и кто научил меня всему, чем я могла воспользоваться в дальнейшем — Джоан Джекобсон, Джею Апперсону, Артуру Хиршу, Майклу Джеймсу, Жаку Келли, Джой Мэтью, Патрику А. МакГиру, Мелодии Симмонз. Благодарю также Мелинду Хеннебергер, Джима МакАлистера, Сусанну Сигар и, конечно же, моего мужа Джона Роула за поддержку в этой работе.

Из всех движущихся механизмов, только смерть работает бесперебойно.

Г. Л. Менкес «Книга бурлесков».

Хотя я всегда испытывал глубокую любовь к моему родному Балтимору и к людям, живущим в нем, за время моей работы я неоднократно имел возможность убедиться в том, сколь неисправимо глупы, бездарны, ленивы и непредусмотрительны оказывались те, кому были доверены в нем наиболее ответственные посты и должности, вряд ли где-нибудь на белом свете существовала еще одна такая же компания глупцов. В своей высокомерной и самонадеянной тупости, они не желали снисходить ни до каких разумных доводов и полезных советов, предпочитая свои нелепые догадки даже тем очевидным фактам, которые сами собой напрашивались в соответствии с логикой и здравым смыслом, не говоря уже о компетентности, которой им всем недоставало и которую можно было приобрести только в результате тщательного и добросовестного изучения всех деталей и процедур следствия и судопроизводства.

Из опубликованного в разделе «Факты: прошлое, настоящее, будущее» парижского письма доктора Томаса Хепберна, адвоката городского суда Балтимора, высланного из города в 1873 году.

Я спал безмятежно в вонючей той луже

В неведенье сладком, но был я разбужен

И небо увидел в лучах заревых,

Высокое небо, а грез золотых

Как будто не стало и вовсе, и мир

Вокруг был таким же, как прежде, чужим,

И понял тогда я, что сколько живу,

Я столько же буду играть в ту игру.

А. Э. Хаусман

Теренс, так глупо теперь говорить…

Посвящается моим родителям

Вечером 31 августа Тесс Монаган отправилась в небольшой магазинчик, чтобы купить ежедневник в черно-белом мраморном переплете. Так она обычно поступала каждый раз перед наступлением осени с тех пор, как ей исполнилось шесть лет. И теперь в двадцать девять все еще не видела никаких причин изменять этой привычке. Домашний компьютер никак не повлиял на ее пристрастие письменно фиксировать все то, что она находила важным и существенным для себя. Как не повлияло и то, что всякий раз ей приходилось ездить за очередной книжкой в другой район, поскольку от магазина ее детства уже давно остались одни воспоминания. Даже то, что она больше не была студенткой, и у нее не было работы, не могло заставить ее нарушить этот ритуал. Тесс принадлежала к тому типу людей, которые верят в целительное воздействие ритуала. Именно поэтому она снова купила ежедневник за один доллар шестьдесят девять центов, возвратилась домой и, раскрыв его на первой странице, записала:

Планы на осень:

1. Накопить 120 фунтов.

2. Пробежать милю за 7 минут.

3. Прочитать «Дон Кихота».

4. Найти работу и т. д.

Она сидела за столом и смотрела на свои записи. Первые две цели казались ей вполне осуществимыми, хотя и требовали немалых усилий: благодаря жесткой экономии она смогла бы собрать сто фунтов, а после долгих тренировок пробежать за полчаса четыре мили. Что касается «Дон Кихота», то она уже не в первый раз собиралась взяться за него, но всякий раз откладывала чтение. Теперь как раз пришло время осуществить и этот замысел.

Самой сложной была последняя задача. Поскольку тут перед ней вставала дилемма, которую она не способна была разрешить в течение вот уже двух лет, с тех пор, как ей пришлось оставить работу в балтиморской «Звезде» и перейти в редакцию газеты «Маяк». Но, к сожалению, там ей так и не удалось получить место постоянного сотрудника.

Тесс захлопнула ежедневник и поставила его на книжную полку, где уже стояло двадцать два. Она не привыкла оставлять первую страницу пустой, и как только этот раздражитель был устранен, она тут же легла в постель и крепко заснула. Накануне первого дня осени ей необходимо было избавиться от чувства угнетенности и безнадежности, мучавшего ее весь август.

Будильник разбудил ее в четверть шестого утра. Она быстро оделась и вышла во двор, где стояла ее машина. Похоже, осень в этом году обещала наступить рано, утро встретило ее пронзительным свистом холодного ветра. Воздух был густой и влажный, и нельзя было сказать, что в первые минуты Тесс ощутила особый душевный подъем, сделав глубокий вдох. Но, несмотря ни на что, ее старая верная «тойота», которая служила ей уже одиннадцать лет, завелась почти мгновенно. «Слава богу», — довольно буркнула она и, выехав со двора, покатила по пустынным центральным улицам.

Лодочная станция на берегу была погружена во тьму. Оно и понятно: сотрудники лодочной станции, получавшие слишком низкую зарплату, не считали нужным подниматься ни свет ни заря, чтобы явиться в Шерри Хилл. Рядом с пристанью тянулись длинные ряды плодовых деревьев, уже успевших потерять часть своей пожелтевшей листвы. С холмов, которые поднимались чуть выше городских улиц, можно было полюбоваться видом Балтимора, но как ни странно, людям и в голову не приходило посещать эти места ради того, чтобы взглянуть на родной город.

В сущности, Тесс не слишком расстраивало отсутствие служащих станции. В их помощи она не нуждалась, поскольку у нее, как у большинства азартных любителей гребли, был свой ключ от лодочной станции. Ключ она прятала в помещении женской раздевалки в персональном ящике. Быстро достав его, она поднялась по лестнице наверх и забрала оттуда свои весла. Ей хотелось любыми способами избежать встречи со студентами, которые вот-вот должны были появиться на пристани. Как заметил один ее приятель, не было ничего утомительнее, чем их радостные вопли, шум и болтовня о том, как они сдали тот или иной экзамен и сколько литров спиртного выпили после сессии. Но и среди своих коллег по Балтиморскому клубу гребли она чувствовала себя также неуютно, хотя это уже были люди серьезные и деловые, врачи, ученые, директора фирм и сотрудники банков, а не желторотые юнцы из университета.