Стань моей, если осмелишься - Осадчук

— А себе? — Что себе? — Себе тоже вырежешь? — Я буду теперь видеть тебя голой чаще чем ты сама, Василиса, — он смаковал моё имя и смотрел на меня диким голодным необузданным взглядом. Кажется, что он хочет меня сожрать. Про реакцию моего тела на этот взгляд, на его голос, стараюсь не думать. Это безумие. — Не будешь, я не разрешу. — Посмотрим. Раздевайся. — Нет, не стану. — Я сам тебя раздену, если ты продолжишь сопротивляться. — Я не собираюсь ходить голая. — Петя, принеси её одежду, — всё еще жадно разглядывая меня, сказал Нарвал. Больше всего удивляло, что он даже не пытался скрыть свой интерес к моей персоне, хоть немного интригу бы сохранил, притворился бы равнодушным уродом, треплющим психику течных сучек, как в романах о холодных недоступных мужиках, тут же никакой загадки, всё в открытую. Я отвернулась и стала раздеваться, чувствовала, как его взгляд гуляет по моему телу. — Не смотри. — Привыкай ко мне, я буду на тебя смотреть всегда. Спиной протягиваю ему свой брючный костюм. — Нижнее бельё тоже. — Нет. — Я сказал да, Вась, могу помочь. — Нет!