Дама моего сердца - Ханна Хауэлл

Франция Весна 1458 года

— Зачем ты притащил сюда эту девку?

Бернар, высокий здоровенный детина, еще крепче обхватил мускулистой рукой свисавшую у него с плеча и не подававшую признаков жизни девушку и недоуменно взглянул на своего сеньора, сэра Чарлза Де Во.

— Я захватил ее во время набега, — пробурчал он.

— Я посылал тебя против Люсеттов не для того, чтобы ты хватал женщин! Их и так полным-полно шатается по округе, и они всегда готовы обслужить любого мужчину.

— Мы выполнили все, что вы нам приказывали, милорд. Я нашел эту девицу, когда мы уезжали от полыхавшего в огне замка Люсеттов, и подумал, что она как раз сгодится мне для оплаты долга.

— Это какого еще долга? — Сэр Чарлз почесал резко выступающий подбородок длинными, унизанными перстнями пальцами и попытался получше рассмотреть пленницу Бернара, однако у него ничего не получилось.

— Сэру Камерону Макалпину. Я проиграл ее в карты. Сэр Чарлз тихонько засмеялся, и Бернар нахмурился.

— Да ведь эта девчонка совсем еще ребенок, замызганная и вся исцарапанная. И потом, ты что, забыл, что наш шотландский рыцарь дал обет безбрачия?

— По правде говоря, он предпочитает держаться подальше от женщин, хотя они ему так и вешаются на шею.

— Что ж, поступай как хочешь, но мне кажется, сэр Камерон предпочел бы, чтобы ты отдал ему долг деньгами.

— А может, он согласится взять обеих женщин?

— Обеих? Но я вижу только одну.

— Вторая еще моложе этой. Ее забрал сэр Рэнфорд. Он любит таких малюток.

Сэр Чарлз пожал плечами:

— Что ж, иди попытай счастья, а то сэр Камерон уже собрался уезжать. Может, он и согласится забрать у тебя девчонку. Только помни, если она поднимет шум, будешь сам с ней разбираться.

Эвери почувствовала, как ее похититель поклонился. Внутри у нее все клокотало от гнева, и она с трудом сдержалась, чтобы не вырваться из рук Бернара и не пуститься наутек, когда он закончил разговор с мужчиной с холодным голосом и направился к выходу из просторного холла. Подумать только, этот подонок только что попытался уничтожить ее родственников, а теперь хочет использовать ее в качестве оплаты какого-то долга! Она до сих пор не могла поверить, что ее идиллическая поездка к родственникам матери обернулась кровавой трагедией. Сколько же ее кузенов погибло от мечей воинов Де Во? Неужели замок разрушен и сгорел дотла? И где ее кузина Джиллиана? Ведь она совсем еще ребенок, ей всего тринадцать. Все эти вопросы вертелись у Эвери на языке, однако она не стала их задавать, прекрасно понимая, что негодяй, решивший за нее ее судьбу, не даст себе труда на них ответить. Наконец Бернар остановился у массивной деревянной двери и громко забарабанил в нее. Эвери поморщилась: каждый стук болью отзывался в голове. Дверь открылась, и она тихо чертыхнулась: похититель шагнул через порог, не заметив, что ее ноги стукнулись о дверной косяк. Она попыталась разглядеть комнату, в которой они очутились, но не смогла — мешали свисавшие на лицо волосы. Бернар швырнул ее на толстую овечью шкуру, расстеленную у очага. При падении Эвери стукнулась головой об пол. Боль была такой сильной, что она едва не потеряла сознание.

— Кто это? — послышался низкий глубокий голос с сильным французским акцентом.

— Женщина, — буркнул Бернар.

— Это я и сам вижу. Зачем вы мне ее принесли?

— В счет оплаты долга.

— Даже если бы я и согласился взять ее вместо денег, она не стоит и половины той суммы, какую вы мне задолжали, — холодно проговорил незнакомец.

В ответ на это равнодушно высказанное оскорбление Эвери стиснула зубы и решила, что уже достаточно притворялась бездыханной. Она убрала с лица спутанные волосы да так и ахнула. Стоявший рядом с Бернаром мужчина, хмуро смотревший на нее, показался ей огромным и, как она догадывалась, вовсе не потому, что она смотрела на него снизу вверх. Башмаки из мягкой замши. Стройность длинных ног подчеркивали коричневые шерстяные лосины. Расстегнутая рубашка из белого льна открывала взору широкую гладкую грудь и плоский живот. Кожа незнакомца оказалась такой же смуглой, как и у большинства французов, которых ей уже доводилось видеть. Эвери подумала, что даже сама она показалась бы рядом с этим человеком светлокожей. Загорелое худощавое лицо незнакомца было непроницаемо. С густыми иссиня-черными волосами, ниспадавшими мягкими волнами до плеч, он казался почти красивым: твердый, решительный подбородок, высокие скулы, длинный прямой нос, четко очерченные губы, сейчас плотно сжатые. Но больше всего Эвери понравились его глаза с необыкновенно густыми длинными ресницами под темными изогнутыми бровями. Таких черных, как уголь, глаз она еще никогда не видела. Увы, в них не было даже намека на сострадание или желание помочь. И Эвери решила не скрывать своих чувств. Она с ненавистью уставилась незнакомцу в лицо, и тот удивленно приподнял брови.

— Я слышал, вы с вашими людьми скоро от нас уедете, сэр Камерон, — проговорил Бернар.

— Через два дня.

— В таком случае, боюсь, я не смогу собрать ту сумму, которую вам должен.

— Тогда не нужно было проигрывать. Лицо Бернара побагровело.

— Я совершил промах. Но вы можете использовать эту женщину по своему усмотрению — потребовать за нее выкуп или продать.

— Вы схватили ее, когда атаковали войска Люсетта?

— Да, прямо у ворот.

— Она наверняка простая крестьянка, и никакого выкупа за нее не дадут.

— Я думаю, вы ошибаетесь, сэр Камерон. Только взгляните на ее платье. Ни одна крестьянка не может себе такого позволить.

Камерон наклонился, чтобы получше рассмотреть наряд девушки, и, воспользовавшись этим, Эвери дала волю клокотавшему в ней гневу. Она выбросила ногу, целясь прямо в квадратный подбородок, но Камерон оказался на удивление проворен и успел крепко схватить ее за лодыжку. Юбка задралась, обнажив ее ноги, однако Камерон и не думал ее отпускать. Напротив, к негодованию Эвери, он еще выше задрал ей юбку и заглянул под нее. Его красивые губы скривились в некотором подобии улыбки.

— Штаны, — изумленно выдохнул он.

Бернар тоже успел насладиться диковинным зрелищем, прежде чем Камерон одернул Эвери юбку.

— Странное одеяние для женщины, — заметил он.

— Так, значит, вы сами не попользовались девчонкой, прежде чем отдать ее мне? — удивился Камерон.

— Нет, клянусь. Я похитил ее только для того, чтобы вернуть вам долг.

По-прежнему не отпуская ноги Эвери, Камерон провел по ней свободной рукой. От возмущения Эвери чуть не задохнулась: такой беспомощной она еще никогда себя не чувствовала. Этот негодяй обращался с ней, как с лошадью, которую собирался купить! Но в следующую секунду она испугалась: вдруг он обнаружит то, что она так тщательно спрятала? И опасения ее оправдались. Длинные пальцы Камерона скользнули по ее ноге вверх и… нащупали ножны кинжала. Эвери чертыхнулась с досады. Камерон взглянул на нее, и его глаза весело сверкнули, на секунду сделавшись не такими темными. Эвери мрачно воззрилась на него.