Непредсказуемая Пейдж - Миранда Ли

Лайнер, прибывший в аэропорт Мэскот, высадил пассажиров на двадцать минут позже, чем планировалось, но Антонио сошел одним из первых. По внешнему виду главы европейского отдела компании «Фотчен Продакшнз» вряд ли можно было догадаться, что он только что перенес изнурительный двадцатидвухчасовой перелет из Лондона в Сидней: великолепный серый костюм не был помят, густые, черные как смоль волосы аккуратно зачесаны назад, лицо свежевыбрито. Темные глаза Антонио смотрели ясно и спокойно.

В этом и заключалось преимущество полета первым классом.

Правда, было время, когда Антонио путешествовал в третьем классе, но как давно это было: сейчас он достиг вершины своей карьеры – во всяком случае, считал так. Ему тридцать четыре года, он богат, пользуется уважением в мире победителей жизни, и он твердо намерен оставаться в нем.

Служебный лимузин ждал его там же, где всегда. Антонио открыл заднюю дверь и скользнул в комфортабельный салон, где работал кондиционер.

– Доброе утро, Джим, – обратился он к шоферу.

– Доброе утро, Тони.

Антонио улыбнулся: он – в Австралии. В Лондоне, да и во всей Европе, шоферы обращались к нему «сеньор Скарлатти».

Глубоко вздохнув, Антонио расслабленно откинулся на сиденье, покрытое нубуком. По контракту каждые три месяца он мог на две недели летать домой, чтобы отдохнуть и восстановить силы, потому что, отвечая за продажу и рекламу телепрограмм «Фотчен Продакшнз» по всей Европе семь дней в неделю, он выматывался и физически, и морально.

– Домой, Джим, – сказал Антонио и закрыл глаза. Пару лет назад он купил себе роскошно обставленную квартиру, выходящую окнами на мост через гавань, и сейчас ему не терпелось окунуться в ее прохладный комфорт и тишину.

– Но босс хочет, чтобы ты с ним позавтракал, Тони, – ответил шофер, проводя длинный автомобиль мимо длинной цепочки такси, выстроившихся в очередь, чтобы встретить самолет из Лондона.

Антонио открыл глаза и тихо застонал. Шумный завтрак с журналистами не входил в его планы сегодня, да он и не выносил их никогда.

– Где, черт возьми? – спросил он раздраженно.

– В «Тадж-Махале».

– Слава Богу, – пробормотал Антонио.

Прозвище «Тадж-Махал» с легкой руки Джима как нельзя лучше подходило к резиденции Конрада Фотчена в Дарлинг-Пойнте: великолепный, отделанный с восточной роскошью и оснащенный новейшими системами сигнализации особняк расположился на акре самой дорогой земли в одном из фешенебельных кварталов Сиднея.

Единственным недостатком особняка была его помпезность: колонны на фасаде, мрамор в вестибюле, статуи и изысканно украшенные фонтаны перед домом превышали допустимое вкусом количество. Задний двор террасами спускался к бассейну и двум теннисным кортам. Тем не менее сливки сиднейского общества готовы были пресмыкаться перед Конрадом, чтобы попасть в списки приглашенных на его вечера.

– Как ты думаешь, зачем я ему нужен, Джим? – попробовал Антонио прозондировать почву.

– Понятия не имею. – Джим был человеком немногословным.

Однако, когда лимузин подкатил к роскошному парадному входу и Антонио, вылезая из машины, хотел взять ноутбук, Джим сказал:

– Это тебе не понадобится.

Антонио бросил на шофера внимательный взгляд: значит, парень все-таки что-то знал. И, конечно, речь шла не о бизнесе.

Странно.

Дверь открыла экономка Эвелин, некрасивая и немолодая, как и все женщины, работающие у Конрада, который не хотел иметь в своем доме какую-нибудь честолюбивую и броскую особу с далеко идущими целями. Однако это не значило, что Конрад, хотя ему было за шестьдесят, не интересовался противоположным полом: он содержал трех любовниц: в Сиднее, в Париже и на Багамах. Эвелин, профессиональная и надежная, уже больше десяти лет верой и правдой служила Конраду и, что особенно важно, отбивала атаки журналистов.

– Конрад ждет вас, – сразу же сообщила она Антонио. – Он в малой столовой.

Конрад сидел за огромным стеклянным овальным столом, закутанный в толстый темно-синий купальный халат. Несмотря на возраст, у него были великолепная серебристая грива и пронзительные голубые глаза. Когда вошел Антонио, он окинул его таким оценивающим взглядом, что тот смутился: с какой стати Конрад его разглядывает, будто впервые видит?

– Садитесь, Антонио, – приказал Конрад. – Дайте ногам отдохнуть и для разнообразия выпейте хорошего кофе.

– В чем дело? – спросил Антонио, усаживаясь и придвигая к себе кофе.

Его начальник еще раз задумчиво посмотрел на него через стол. Антонио стало не по себе.

– Пейдж снова вернулась домой, – неожиданно сообщил Конрад.

С тех пор, как сумасбродной и своенравной дочери Конрада исполнилось семнадцать, она регулярно убегала из дому, а через год возвращалась. Затем исчезала снова, сообщая, что будет снимать квартиру с подругами. Однако частный детектив без труда выяснял, что подруга оказывалась мужчиной, и притом интересным, неизменно художником или музыкантом.

Сначала Конрад опасался, что сожителей Пейдж интересуют только деньги, которые он ежемесячно ей щедро выделял. Но вскоре он узнал, что его деньги жертвуются Королевскому обществу защиты животных, а Пейдж сама зарабатывает себе на жизнь. И тогда Конрад прекратил оказывать ей какую бы то ни было финансовую помощь. «Пусть работает, если хочет!» – в ярости заявил он Антонио, но все-таки морщился, когда узнавал, что Пейдж устроилась официанткой в какое-нибудь кафе или клуб.

Но больше всего он боялся, что Пейдж забеременеет от одного из своих дружков и дома появится с ребенком: Конрад не любил детей.

– Она беременна? – спросил Антонио.

– Нет. Но она плохо кончит, если я не вмешаюсь. Вы знаете, что на следующей неделе ей исполнится двадцать три?

Антонио был поражен. Как быстро летит время!

– По-моему, вы прекрасный отец. Большинство девушек мечтают иметь то, что имеет Пейдж: прекрасный дом, туалеты и все остальное, и непонятно, что ей нужно для счастья… Она и сама не знает.

– Зато я знаю, – медленно сказал Конрад и снова пронзительно посмотрел на Антонио.

– И что же это?

– Замужество, – произнес Конрад.

Антонио невольно засмеялся.

– Вы думаете, Пейдж выйдет замуж за человека, которого вы выберете?

– Конечно, нет. Я думаю о человеке, которого выберет она. То есть о вас, Антонио.

– Обо мне? – Антонио был потрясен.

– Да, о вас. Не притворяйтесь, Антонио. Я прекрасно знаю, что случилось перед тем, как Пейдж убежала из дому в тот, первый, раз. Персонал Фотчен-холла слышал, что произошло между вами и моей дочерью тогда, у бассейна. – Конрад жестом остановил открывшего рот Антонио. – Пожалуйста, не трудитесь защищаться, вам не за что отвечать. Вы поступили совершенно правильно. Откуда вы могли знать, что эта глупая маленькая девочка воспримет ваш отказ так остро и убежит с разбитым сердцем?