Ничейная магия - Ирина Ростова

В далекой земле, в лесной стороне, у короля, отринувшего корону и мирские блага, и его благочестивой королевы народился сын. Он был воспитан в вере и почитании Эйна, и учился у доброго своего отца как наукам, так и доброй нравственности. Достигши совершеннолетия, он отправился в странствие, чтобы из любви к Эйну и ближним совершать чудеса веры и творить добро повсюду, куда вела его дорога. Однако …

Никто не знает, кто был его отец, а кто мать, ведь нет рода Эйиладд в памяти живых: он, бывало, после пары бутылок утверждал, что матерью его была самая магия, и трудно было не поверить в это, поскольку был досточтимый ис-Эйиладд ар-Маэрэ Иллэмэйр искусен в волшебстве сверх меры. Учителями своими он называл не магов настоящего, а магов прошлого, тех, чьи имена со страхом, с восхищением повторяет каждый, владеющий искусством. А среди тех, кто живет сейчас, говорил нам не раз ар-Маэрэ, нет того, кто достоин был бы его учить. И в самом деле…

Интере ас ар-Маэрэ, 1

– Мы идиоты, – доверительно сообщил один второму, пока третий с задумчивым интересом разглядывал приподнятый над остальным полом блок. Было ли это результатом землетрясения или иной неприятности, или же тут таилась ловушка, предстояло только понять.

– Невероятное открытие, – сказал второй. – Срочно пиши об этом работу. Ты, кажется, жаловался, что тему для диплома придумать не можешь?

– Не оценят, глядь, размах моей мысли, – посетовал первый и осторожненько поинтересовался. – Гронс, ну, там, чего есть-то?

Тот на них даже не посмотрел. Опустившись на корточки, он склонился над плитой, едва не обнюхивая ее, потом встал на одно колено и, достав из-за пояса проволоку, согнул ее закорюкой и засунул под каменную поверхность. Шурудил он там с таким сосредоточенным и скорбным лицом, что не иначе как ближайшего родственника в последний путь снаряжал. Наконец, что-то щелкнуло и плита двинулась вниз, прижимая проволоку и едва не закусывая вместе с ней пальцы Гронса. Тот, довольный собой, даже позволил себе кривоватую усмешку, демонстриующую практически полное отсутствие зубов.

– Старый трюк, – сказал он, поднимаясь. – Дальше.

– Дальше тоже, глядь, могут быть такие штуки.

– Типун тебе на язык, Тор! Глаза, значит, разуй и смотри во все, которые разуешь.

– Тебе, Виль, только бы командовать, – посетовал первый из кладокопателей и кладоискателей, снова беря наизготовку свое внушительное оружие и делая осторожный шаг вперед. Как самый сильный член отряда, во все подозрительные места он заходил первым и, в общем-то, ничего не имел против.

– Говорят, – игнорируя его показное нытье, сказал его приятель. – У нормальных людей гильдии есть, и там даже страховки какие от профессиональных опасностей если что, дают. Не то, что нам.

– Так мы и взносов не платим, глядь, – отозвался Тор примирительно и осекся, когда Гронс приложил палец к губам, призывая прислушаться.

Оба послушно замолкли, отдавая должное острому слуху своего спутника, но в первый момент удалось разобрать только собственное нервное дыхание.

– Я ничего не сл., – начал было Виль, но Тор схватил его за плечо, предупреждающе поднимая палец вверх.

В самом деле, над ними, сверху, откуда они недавно спустились, были слышны даже не шаги – а ощущение шагов, легкое, очень недоброжелательное колебание почвы и старых досок и камней, составляющих подгнивший свод. Ощущалось это не слишком обнадеживающе: в такую глухомань “просто так” могло занести разве что только таких же приключенцев, или еще кого похуже, так что на бесконфликтный исход надеяться не приходилось.

Вилс в поисках интерпретации или решения посмотрел на Тора, Тор на Гронса, Гронс на потолок, но на потолке никаких подсказок не было, так что пришлось принимать решение без знаков свыше.

– Дальше, – сказал Гронс. – Вход спрятан.

– Найдут не сразу?

– Не сразу. Успеем до конца.

– Ты прав, с добычей и драпаться будет бодрее, – согласился с опытом их штатного следопыта Виль.

– Глядь, добычу они уже придумали какую-то, – проворчал Тор, но снова напружинил ноги, поднял меч и продолжил движение по узкому коридору, зорко вглядываясь в стены и потолок в мягком, нежарком свете магического светильника – едва ли не главной (и самой полезной!) их с Вилем добычи за все четырехлетнее время увлечения кладоисканием. – Придумайте лучше второй выход.

– Придумал, – тут же отозвался Виль. – Отважная гибель.

– Не, глядь, это мне нельзя, у меня сессия не сдана, а плачено до конца года. Отец не поймет.

– Воистину, – хмыкнул Виль. – Такого грозного господина лучше не злить, а?

– Глядь! – возмутился Тор. При всем эмоциональном начале, диалог продолжил происходить полушепотом, едва слышно. – Как будто ты готов вот так вот, за здорово живешь, своего за усы подергать?

– Да во-первых, нету у него усов. А во вторых, ты не сравнивай целого князя Имрейса и, голову на плаху, какого-то там купца! Да еще и с усами.

– Какого-то?.. – разъярился было Тор, и даже начал оборачиваться, но Гронс стукнул его по руке, призывая к порядку следования и отклика на вызовы окружающего мира. Тор, пыхтя, обернулся – и столкнулся лицом к лицу с кем-то незнакомым и бледным. Реакция его была моментальна и жестока: не рассуждая, он взмахнул по внезапному противнику мечом, но лезвие только со свистом рассекло воздух.

Противник просто исчез.

Не отпрыгнул, не увильнул, не перекатился под или за: нет, просто-напросто растворился в воздухе, словно туман. Тор заморгал, перехватывая меч и пялясь в сумрак впереди растерянными глазами.

– Глядь, – привычно выругался он даже повышая голос от нервов. – Это, вы это видели?

– Призрак, – совершенно спокойно прокомментировал Гронс, хотя Виль от неожиданности даже отпрыгнул назад, выставляя вперед руку с ручным арбалетом. – Или морок.

– Это что, нормально, что ли? – осведомился он, тараща глаза в пространство и пытаясь углядеть там очертания неведомого противника.

– Было нормально. Пока святой Амайрил не уничтожил магию, – пояснил Гронс, ничуть не обескураженный вопросом. – Мороки только пугают, нечего стоять. Сзади враги.

– И правильно, что ли, сделал, что уничтожил, – содрогнулся Виль. – Вы видели эту рожу?

– Я-то видел, – отозвался Тор, чувствуя себя не в своей тарелке от такого внезапного столкновения с совершенно не радующими его реликтами прошлых эпох. – Это что же, глядь, у любого покойника раньше такие сторожевые собачки были?

– Мороков-животных меньше, – подумав рассудил Гронс и снова подтолкнул Тора вперед. – Это, может, сам покойник. Такое случалось.