Каникулы Петрова и Васечкина - Владимир Алеников

Филиппу Аленикову

Антон Антонов вышел из прохладного уюта столовой и остановился на пороге, щурясь от солнца. После сытного обеда хотелось расслабиться, но дела…

Вспомнив о них, Антон озабоченно вздохнул. Нелегко быть председателем совета дружины, а особенно в таком большом лагере. Но Антон, несмотря на свои неполные четырнадцать лет, с кипучей энергией и полным сознанием ответственности нёс все тяготы этой почётной, но трудной должности.

Вот и сейчас он шёл по лагерю, хозяйским глазом замечая непорядок и тут же принимая, пока в уме, соответствующие меры.

Антон вспомнил о письме, которое получил ещё утром, но до сих пор не выбрал времени прочитать. Он сунул руку в карман и достал успевший уже помяться конверт. Распечатав его и вынув оттуда несколько листиков, он начал читать на ходу.

По мере чтения лицо его принимало всё более озабоченное выражение. Дочитав до конца, он остановился и задумался, ероша коротко остриженные волосы.

Впрочем, думал он недолго. Озабоченность на его лице почти сразу сменилась решительностью. Антон остановил пробегавшего мимо пионера и, отдав короткое приказание, энергично припустил дальше. А пионер сорвался с места и побежал исполнять поручение…

Приказ, пущенный по цепочке, в считаные секунды пронёсся по лагерю, и к главному корпусу со всех сторон заспешили члены совета дружины…

Антон внимательно оглядел всех присутствующих и многозначительно произнёс:

– Я пригласил вас, товарищи члены совета дружины, с тем чтобы сообщить вам пренеприятное известие: к нам едет хулиган!

Известие это настолько поразило членов совета дружины, что дальнейший диалог незаметно для них перешёл в… пение. Да, да, да, представьте себе. Они запели.

АЛИК. Как хулиган?

ЛЁША. Зачем хулиган?

АРТЁМ. Какой хулиган?

АНТОН. Самый настоящий! Ху-ли-ган!

АЛИК. Ну вот те на!

АРТЁМ. Вот не было заботы!

ЛЁША. Да он же может нам разрушить план

учебно-воспитательной работы!

АНТОН. И главное, я будто чувствовал…

Две вражеские лодки подводные

Сегодня мне снились всю ночь…

Всплыли, перископы выставили,

А сами такие огромные.

И тут же уплыли прочь!

А у одной в боку дыра

И хищный нос такой при этом…

И на тебе – письмо с утра,

Вот говорят – не верь приметам!

ЛЁША. Что это за письмо?

АРТЁМ. Давай сюда!

АНТОН. От друга – Чмыхова Андрея…

АЛИК (с надеждой). А может, шутка? Ерунда?

АРТЁМ. Давай, Антон, читай скорее!

АНТОН. Сейчас, ага… Вот с этой строчки…

(Читает.)

«Советовать тебе я не берусь,

Но едет к вам – я это знаю точно —

Известный хулиган по кличке Гусь!»

АЛИК (через плечо Антона,

дрожащим голосом).

Он в детской комнате милиции

На днях поставлен на учёт!..

АРТЁМ. Вот это гусь!

ЛЁША. Вот это птица!

АЛИК. Зачем он нам? На кой он чёрт!

АРТЁМ. Он снизит показатели,

Испортит весь отчёт!

АЛИК (вскакивая).

Доложим воспитателям.

Он будет здесь вот-вот!

АРТЁМ. Избавиться бы! Выжить!

ЛЁША. Отпор в газете дать!

АНТОН. Ребята, лучше выждать…

АРТЁМ. Чего там выжидать!

АНТОН. Зачем напрасно спорим?

Пока что не горит!

Мы выждем и посмотрим,

Чего он натворит!

АРТЁМ. Затем его в работу

Серьёзную возьмём!

ЛЁША. Проявим и заботу

Известную о нём!

АНТОН (со вздохом).

Раз от него уже не скрыться,

То мы включим его в отчёт.

АРТЁМ. Вот это гусь!

ЛЁША. Вот это птица!

АЛИК. Зачем он нам? На кой он чёрт!

Змею пригрей! А жало?!

Долой заботу с плеч!..

АРТЁМ. Я думаю, пожалуй,

Его бы в спорт вовлечь!

АНТОН. Всё дело в интересах.

Расширить! Вот в чём соль!

ЛЁША. Открытки, шашки, пресса

Свою сыграют роль.

АЛИК. Стараетесь напрасно.

Он даст вам прикурить!..

АНТОН. Вниманием и лаской

Его бы окружить!

АРТЁМ. Ну как?

АЛИК. Вот это штука!

АНТОН. Ребята, по рукам!

Но никому ни звука,

Что едет хулиган!

А в это время, припав к дверям пионерской комнаты, толкались и перешёптывались, стараясь не пропустить ни одного слова из того, о чём говорилось и пелось на сборе совета дружины, две девчонки – Оля Добкина и Оля Бобкина.

Уловив главное из происходящего за дверью, они подхватили лейтмотив всего разговора и с криками «Хулиган! Хулиган!» побежали по лагерю.

Тревожная весть моментально разлетелась повсюду.

А в это самое время у главных лагерных ворот остановился автобус, и из него выгрузились двое наших старых знакомых – Петя Васечкин и Вася Петров. Васечкин, как всегда, был налегке, потому что вся поклажа размещалась на широких плечах его верного друга.

Друзья вошли в ворота и огляделись. Лагерь словно затаился. На аллеях и спортплощадках было пусто.

– Не могу! – сказал Петров. – Есть так хочется, и в животе трескотня такая, будто целая пионерская дружина в трубы затрубила. Эх, хоть бы какие-нибудь щи!

Васечкин повертел головой по сторонам. Но везде было пусто. Только на волейбольной площадке, в судейском кресле, как на наблюдательном пункте, восседал Филипп, малыш лет семи.

– Эй! – окликнул его Васечкин. – Где тут у вас столовая?

– Там! – махнул рукой малыш.

– А где все? – не отставал Васечкин.

– Хулигана ждут! – охотно ответил малыш.

– Какого? – испуганно спросил Васечкин и оглянулся.