Загадочное происшествие в Стайлзе - Агата Кристи

Повышенный интерес публики к нашумевшему судебному процессу,известному в свое время как «преступление в Стайлзе», теперь несколькопоубавился. Однако этот процесс приобрел широкую известность, и мой друг Пуаро,а также обитатели Стайлза попросили меня подробно изложить эту историю, надеясьтаким образом заставить умолкнуть сенсационные слухи, которые все ещепродолжают распространяться.

Вначале кратко об обстоятельствах, из-за которых я оказалсясвязанным с этим трагическим происшествием.

В связи с ранением меня отправили с фронта в тыл, и посленескольких месяцев, проведенных в довольно унылых, мрачных госпиталях инаводящих тоску санаториях для послебольничного долечивания, я получил месячныйотпуск по болезни. А поскольку у меня не было ни родных, ни близких друзей, якак раз пытался решить, что предпринять, когда случайно встретил ДжонаКавендиша. Последние десять лет я встречался с ним крайне редко. Собственноговоря, я никогда особенно хорошо его не знал. Начать с того, что он старшеменя лет на пятнадцать, хотя и не выглядел на свои сорок пять. В детстве ячасто бывал в Стайлзе, имении в Эссексе, которое принадлежало его матери.

Но теперь, встретившись через столько лет, мы судовольствием предались воспоминаниям о старых временах, и в результате Джонпригласил меня провести мой отпуск в Стайлзе.

– Mater[1] будет очень рада снова васувидеть, – добавил он.

– Как она себя чувствует? – осведомился я. –Надеюсь, хорошо?

– О да! Полагаю, вы знаете, что она снова вышла замуж.

Боюсь, я слишком явно выразил удивление. Миссис Кавендиш,какой я ее помнил, вышла замуж за отца Джона – в то время вдовца с двумя сыновьями.Тогда она была красивой женщиной средних лет. Теперь ей никак не могло бытьменьше семидесяти. Я запомнил ее энергичной, доминирующей личностью, несколькочрезмерно увлеченной благотворительностью и подобного рода общественнойдеятельностью. Миссис Кавендиш обожала открывать благотворительные базары ивообще изображать Lady Bountiful.[2] Она действительно былащедрой женщиной, да и сама обладала значительным состоянием.

Загородное имение Стайлз-Корт мистер Кавендиш приобрел впервые годы их супружества. Он полностью находился под влиянием жены и, умирая,оставил ей в пожизненное пользование не только имение, но и большую частьдоходов, что было явно несправедливо по отношению к двум его сыновьям. Однакомачеха всегда была добра и щедра к ним, да и мальчики в момент женитьбы их отцабыли еще так малы, что считали ее своей матерью.

Лоуренс, младший, с детства отличался болезненностью. Онполучил диплом врача, но довольно быстро оставил медицину и жил дома, вСтайлзе, лелея честолюбивые литературные амбиции, хотя его стихи никогда неимели заметного успеха.

Джон, старший из сыновей, какое-то время занималсяадвокатской практикой, но в конце концов тоже обосновался в Стайлзе и сталвести более приятную для него жизнь сельского сквайра. Два года назад онженился и привез жену в Стайлз, хотя я подозреваю, что, если бы мать увеличилаему денежное содержание, он предпочел бы обзавестись собственным домом. Однакомиссис Кавендиш относилась к тому типу женщин, которые любят поступатьпо-своему и ожидают, чтобы это всех устраивало. В данном случае она,разумеется, являлась хозяйкой положения – деньги были в ее руках.

Джон не мог не заметить моего удивления, когда я услышал оновом замужестве его матери, и довольно мрачно ухмыльнулся.

– К тому же он отвратительный прохвост ипройдоха! – в ярости крикнул Джон. – Должен сказать, Гастингс, чтоэто очень осложнило нашу жизнь. А уж Эви… Вы помните Эви?

– Нет.

– О! Наверное, она появилась уже после вашего отъезда.Это помощница моей матери, компаньонка и вообще мастер на все руки! Эви –просто молодчина! Нельзя сказать, чтобы она была особенно молода и красива, ноэнергии ей не занимать!

– Вы собирались что-то сказать…

– О, про этого типа?… Он появился из ниоткуда, подпредлогом, будто является троюродным братом Эви или что-то в этом роде, хотя самаЭви не особенно охотно признает это родство. Этот тип абсолютный чужак, чтосразу видно. У него большая черная борода, и он носит лакированные туфли влюбую погоду! Однако мать сразу почувствовала к нему симпатию и взяла его вкачестве секретаря… Вы ведь знаете, она постоянно ведает сотнями всякихблаготворительных обществ.

Я кивнул.

– Ну и, разумеется, за время войны сотни таких обществпревратились в тысячи! Этот тип, конечно, оказался ей очень полезен. Но выможете себе представить, как мы были ошеломлены, когда три месяца назад онавдруг объявила, что они с Алфредом помолвлены! Он по крайней мере лет надвадцать моложе ее! Просто-напросто бесстыдная, неприкрытая погоня занаследством!.. Но что поделаешь – она сама себе хозяйка… и вышла замуж за этоготипа!

– Должно быть, для вас всех ситуация сложиласьнелегкая?

– Мало сказать – нелегкая! Ужасная!

Вот так и получилось, что три дня спустя я сошел с поезда вСтайлз-Мэри на маленькой нелепой станции, не имевшей никакой видимой причины насуществование, но все-таки примостившейся посреди зеленых полей и сельскихпроезжих дорог. Джон Кавендиш ждал меня на платформе и проводил к машине.

– У меня еще осталась капля-другая бензина. Он почтивесь расходуется благодаря повышенной активности матери.

Деревня Стайлз-Сент-Мэри находилась милях в двух от станции,а Стайлз-Корт располагался приблизительно на расстоянии мили по другую сторону.Стоял теплый тихий день раннего июля. Глядя на спокойную равнину Эссекса, такуюзеленую и мирную в лучах послеполуденного солнца, я не верил своим глазам, мнеказалось почти невероятным, что где-то недалеко отсюда идет война. Я вдругоказался совсем в ином мире.

– Боюсь, Гастингс, вам покажется здесь слишкомтихо, – сказал Джон, когда мы повернули к въездным воротам.

– Как раз то, чего я хочу, дружище!

– О, вообще-то здесь довольно приятно, если вы хотитевести бездеятельную жизнь. Два раза в неделю я провожу занятия с добровольцамии помогаю на фермах. Моя жена регулярно работает «на земле». Каждое утро онаподнимается в пять часов доить коров и работает до ленча. В общем, это оченьхорошая жизнь, если бы не Алфред Инглторп! – Джон вдруг резко затормозил ипосмотрел на часы. – Интересно, есть ли у нас время захватить Цинтию?Пожалуй, нет! К этому времени она уже вышла из госпиталя.