Похищенные - Элизабет Хейтер

Девочки бежали по двору, взявшись за руки. Смеялись радостно и беспечно, не думая о грозящих со всех сторон опасностях. Потом припустили наперегонки к границе участка и остановились в добрых двух сотнях футов от дома. Там, где никто не мог их разглядеть из окон.

Ярость полыхнула с такой силой, что нервные окончания отозвались вспышками боли. Не будь его здесь, сколько бед могло бы приключиться с этими детьми…

Он забрался поглубже в густые заросли цветущей сирени, затаился, вдыхая аромат влажного лета Южной Каролины, и ждал. За девочками он следил уже несколько недель, поэтому точно знал, сколько времени в запасе до того, как кто-нибудь из дома позовет их обедать.

Участок принадлежал семье белокурой крошки по имени Касси. Именно ее он и приметил в городе первой: золотистые кудряшки плясали на ветру, в глазах плескалась синева ясного летнего неба. Такая невинная и доверчивая… Касси не знала, что уготовил для нее жестокий мир. И он не хотел, чтобы узнала.

Он выбрал Касси до того, как появилась ее подружка.

Вторая девочка была совсем другой. Слишком миниатюрная для своих двенадцати лет. Кожа цвета кофе со щедрой порцией сливок. Светло-зеленые глаза смотрят пристально и беспокойно. Эвелин.

Эвелин не из тех девочек, которые нуждаются в его защите, но, если учесть, как к этой малышке относятся в городе, ей лучше быть с ним. Вот почему он так долго наблюдал за двумя подругами и до сих пор не решил, которую из них спасти. Он нужен им обеим. Но кого же, кого уберечь? Эвелин или Касси?

Боль пронеслась по спине, терзая позвонок за позвонком, и ударила в голову. Опять мигрень. Наверное, из-за того, что он так разнервничался, принуждая себя сделать выбор.

Нельзя бросать на произвол судьбы одну из этих девочек. Но и взять с собой обеих тоже невозможно. Затевать поиск в Роуз-Бей и без того было очень рискованно. Раньше он не осмеливался действовать в родном городе.

Касси звонко рассмеялась, и у него по коже побежали мурашки, хотя девочка была на расстоянии двадцати футов.

– Давай играть в прятки! – крикнула она подруге и, сразу зажмурившись, принялась громко считать.

Эвелин, заложив крутой поворот, помчалась к кустам сирени; взвизгнула по дороге, чуть не угодив в лужу. Он думал, девочка влетит прямиком в его убежище, но она остановилась и провела тонкими руками по нежно-пурпурным цветам, словно хотела убедиться, послужат ли они надежным укрытием, можно ли им довериться.

«Можно!» – прошептал он одними губами.

Эвелин подступила ближе, вглядываясь сквозь ветки, и он подался назад. Эвелин наклонила голову, примериваясь, как половчее пролезть в кусты, – и напрягся, чтобы схватить ее, как только она окажется в пределах досягаемости.

– Девочки! – донесся женский голос. – Лимонад готов!

Эвелин повернулась к кустам спиной, подождала бежавшую к ней Касси, и они, снова взявшись за руки, поскакали к дому.

Как только две подруги пропали из вида, он вышел из зарослей. От аромата сирени слегка кружилась голова, этот аромат преследовал его даже среди столетних дубов на окраине участка с той стороны, где на улице был припаркован его фургон. Зато мигрень наконец унялась, уступив место покою. Решение было принято.

Сегодня ночью он вернется сюда той же дорогой, когда все взрослые в городе крепко заснут, оставив детей без присмотра и не подозревая о том, что может случиться с их дочерьми в любой момент. А завтра никто из горожан уже не будет таким беспечным.

Потому что этой ночью все изменится.

Возможно, ему нужна только одна девочка. Но он не вправе бросить вторую. Этой ночью он заберет с собой обеих.

Эвелин Бейн умела мыслить как преступники.

Она делала это виртуозно – проникала в больное, извращенное сознание серийных убийц, поджигателей, бомбометателей, киднепперов и террористов. Изучала их фантазии, могла предсказать каждый следующий шаг и напасть на след.

Она находила преступников одного за другим, но всякий раз появлялись новые.

Вот и теперь, подходя к неприметному зданию без опознавательных знаков на тихой улице в Аквии, штат Виргиния, где находился офис Бригады поведенческого анализа ФБР, Эвелин уже знала, что стопка запросов на профайлы – поисковые психологические портреты и поведенческие модели – у нее на столе ощутимо выросла за минувшую ночь. Это было неизбежно.

На входе ледяная волна воздуха из кондиционера преградила путь июньской жаре, и кожа на руках Эвелин мгновенно покрылась зябкими пупырышками. За серо-коричневой стеной находились разделенные перегородками рабочие места-отсеки, над ними витал запах кофе, у двери стояла белая доска, исписанная черным маркером. Разборчивый почерк босса, заметки по новому делу. Этих записей еще не было, когда Эвелин уходила вчера поздно вечером.

Несколько аналитиков Криминального следственного отдела, явившихся раньше Эвелин, а может быть, и заночевавших в офисе, уставились на нее покрасневшими глазами, в которых отчетливо читалось недоумение. А ведь прошло уже целых две недели с тех пор, как ее снова допустили к работе. Пора бы им привыкнуть, что агент Бейн перестала прибегать первой и уходить последней.

Целых две недели на то, чтобы она и сама успела к этому привыкнуть. Но всем, и ей в том числе, такая перемена по-прежнему казалась странной.

В своем уютном отсеке Эвелин поставила портфель на пол, повесила жакет на спинку кресла, сняла кобуру с пистолетом «ЗИГ Зауэр П228» и заперла оружие в ящике стола. Да уж, стопка с материалами по криминальным делам подросла изрядно. А на стационарном телефоне ожесточенно мигал огонек голосовых сообщений.

От чувства вины перехватило дыхание, будто в груди поднялась песчаная буря. Если бы вчера она задержалась здесь на пару часов и еще на пару часов позавчера, могла бы изучить на несколько дел больше. Но до этого она целый год работала по десять часов семь дней в неделю и точно знала, что даже добровольное заточение всех сотрудников в рабочих отсеках не уменьшит число строк в криминальных сводках. Добровольным заточением Эвелин лишь отнимала у самой себя личную жизнь, а после того, как она чуть не погибла от рук серийного убийцы, чей профайл составила месяц назад, вдруг пришло понимание, что личная жизнь – это важно. Потому девушка отогнала чувство вины подальше и, усевшись в кресло, включила голосовую почту.

Трое агентов звонили с просьбой о дополнительных сведениях по делам, которыми она занималась, – обычное начало рабочего дня. Эвелин сделала пометки в блокноте и прослушала следующее сообщение: отдел помощи сотрудникам напоминал ей, что бюро располагает командой профессиональных психологов. Она может обратиться к ним и поговорить о том расследовании, во время которого один агент погиб, а она едва сумела спастись. Скрипнув зубами, Эвелин удалила сообщение. Еще чего! У нее самой докторская степень по психологии, и, согласно ее собственному профессиональному мнению, она в полном порядке.