Наследник рода Ривас - Св Ск Са

* * *

Часть дороги до Люксембурга я честно проспал – сказалась усталость последних ночей. Проснувшись, я первым делом перебрался на сиденье к Астре и вознамерился положить голову ей на колени. Та грустно усмехнулась:

– Первородный хочет оказать мне такую честь?

Я немного смутился:

– А это что-то означает? Просто я неоднократно видел, как молодые люди делают так, и подумал, что в этом нет ничего, противного чести.

– Противного чести – ничего. Только вот таким образом мужчина показывает, что доверяет данной женщине. Так часто унижают юнцов, позволяя им отдохнуть у себя на коленях, а затем без их разрешения принимая приглашения других мужчин на танец или сопровождение, к примеру, на второй акт театрального представления.

Я немедленно простил обоих братьев Лонг. Если бы не они, меня бы вполне могли поймать в эту ловушку и я даже не понял бы, в чём дело!

– Век живи, век учись и дураком помрёшь, – сказал я и… улёгся головой на колени Астры под её звонкий смех. Кстати, это первый раз, когда я его слышу.

Я сразу почувствовал в энергетике Астры какую-то родную для себя нотку. И только через несколько минут сообразил, что это: Астра имела канал на план смерти, такой же был у графа Ашениаси!

То ли по этой причине, то ли почему-то ещё – надо проверять, но полное изучение энергосистемы Астры заняло у меня всего около двадцати минут. Всё это время Астра сидела не шевелясь, убрав руки. Кроме канала на план смерти у неё обнаружилась ещё одна особенность – значительно более развитые каналы от средоточия к низу живота. Закончив с этим делом, я решил немного разговорить Астру:

– А ты едешь в Люксембург по делу или за компанию?

– Мне… неприятно находиться рядом с Марией. Она ведь ждёт ребёнка.

Да уж, похоже, Марию многие члены этой семейки очень хотят увидеть в месте поминовения.

– Это из-за того, что после рождения ребёнка ты лишишься положения наследницы семьи?

– Моё положение наследницы всегда было лишь пустой формальностью. Я скорее покончу с собой, чем приму права и обязанности главы рода Тодт.

– Почему?

– Я пустоцвет.

– И что это означает?

– Я не могу иметь детей, – по её голосу было понятно, насколько ей горько и больно произносить это.

Вот это поворот! Естественно, ей, должно быть, очень неприятно смотреть на счастливую Марию. Если ещё учесть, что необученные маги с каналом на план смерти отличаются склонностью к меланхолии, понятно, почему я никогда не слышал её смеха.

Вот я дурак! Конечно же она не может иметь детей! Посмотрел бы я, кто сможет выносить ребёнка, которого двадцать четыре часа в сутки «подкармливают» энергией смерти – конечно же, если у ребёнка самого нет канала на этот план. Да их по году учат перекрывать поток по направлению к плоду, чтобы не навредить ребёнку. А Астра наверняка, если вспомнить картину её энергосистемы, наоборот, ещё и усиливала ток своей магии к плоду. Естественно, у неё были выкидыш за выкидышем. Я больше для себя, чем для неё произнёс:

– И ты едешь в Люксембург к сестре по несчастью.

– Именно так. Альбина согласилась приютить меня, может быть, даже поискать мне работу. В университете я неплохо справлялась с целительством.

Естественно, маг с каналом на план смерти просто-таки обречён иметь хорошие задатки целителя.

Я повернулся на спину и посмотрел в глаза Астры. Мне стало бесконечно жаль её, но дарить ей спасение за просто так? Меня самое сильное животное в мире ни за что не поймёт. Надо искать выгоду. Впрочем, хватит лукавить, причём ещё и самому с собой. И помогу я ей конечно же, только вот как бы это обставить, чтобы не было вопросов откуда и было полное доверие к поступившей информации? И выгода есть хотя бы в том, что отдавать в лапы демону человека с каналом на план смерти – это как изводить сорную траву удобрениями. Пока концентрация удобрений достигнет такой отметки, что сорная трава перестанет расти, любое культурное растение уже давно сдохнет. Вдруг Астра прервала молчание:

– Вы… вы мне поможете?

– Так, насколько я понял, информация о том, что моя помощь может решить твою проблему, пошла от Марии?

– Да. – Она смотрела на меня во все глаза. Нет, такую отчаянную надежду я обмануть не могу.

– И как она это объяснила?

– Как и всё, что она говорит о вас: «Он сможет».

У меня просто нет слов! Одной – двадцать пять, другой, по словам тётушки Бра, почти тридцать, и обе верят в мальчишку, которому меньше одиннадцати лет! Да, и почему это Астра мне «выкает»? Её ответ меня убил:

– Потому что я принесу вам клятву личного вассалитета. – И, очевидно, что-то увидев в моих глазах, заторопилась: – А та же Альбина запросила бы с меня за помощь не меньше. Так что уж лучше я буду служить вам за надежду иметь хоть одного ребёнка, чем ей за стол и кров. А оставаться в замке Тодт я точно не смогу. Я ведь ещё и Анжеле мешаю: если бы не я, у Терезы уже давно был бы брат или сестра.

В этот момент мне показалось, что я обнаружил слабое звено в её рассуждениях:

– Но если я тебе помогу, то причина, по которой ты хочешь держаться подальше от родного дома, исчезнет.

– И что? Оставаться в замке приживалкой ни я, ни Анжела не хотим. Вы подарили Анжеле шанс найти приличное место, и она обязательно уедет, как только вам исполнится шестнадцать лет…

– То есть, – перебил я её, – как только станет ясно, сможет ли помощь Марии вновь пробудить алтарный камень, вернув Тодтам наименование «род» и титул «родовитые»?

– Да, первородный.

– Хорошо, слушай моё решение. – Астра вытянулась в струнку на сиденье, умудрившись никак не потревожить при этом мою тушку. – Прежде всего я расскажу тебе о тех упражнениях, которые, может быть, помогут тебе. Ты дашь клятву неразглашения этих сведений. – Хотела что-то сказать, но смолчала, молодец. – Затем я разговариваю с Георгом. – Мне кажется, Мария заслужила порку за такие рекомендации – вселить надежду, причём даже не поставив меня в известность! – И выясняю его отношение к тому, что ты покинешь замок Тодт. После этого ты проделываешь упражнения, я же наблюдаю. И только после того, как забеременеешь, мы вернемся к разговору о личном вассалитете, если эта больная фантазия не выветрится из твоей головы. Я ничего не забыл?

– Забыли, первородный.

– И что же?

– Забыли приказать мне не ставить в известность Марию о том, что её ждёт после вашего возвращения.

– Да? А вот интересно, почему это я должен именно приказывать человеку, который не является моим вассалом и с такими детскими ловушками далеко не факт, что станет?