Игры вчетвером - Джейн Мур

До сих пор Джо не могла понять, что тогда побудило ее действовать. Возможно, женская интуиция. День начинался как обычно. Услышав будильник, она полежала, не открывая глаз, и прислушалась. Но из спален детей уже доносились возбужденные голоса. Джо вскочила, натянула черные легинсы прямо на футболку, в которой спала, и сунула ноги в тапочки. Быстро собрав густые русые волосы в хвост, она сбежала вниз готовить завтрак. Усадив детей за стол, Джо закрутилась, собирая их в школу. Джеф, как всегда озабоченный только своей персоной, слонялся по дому. Как обычно, он уже довел ее до белого каления утренней порцией своих дурацких вопросов. Где чистые полотенца, носки и рубашка? Есть ли в доме молоко? Работает ли отопление и почему так холодно? И дальше в таком же духе. Как будто каждую ночь муж волшебным образом превращался в маленького мальчика, впервые попавшего в дом. А ведь они прожили здесь четыре года.

Но все чудеса объяснялись просто. Джеф представлял славную породу мужчин, за которых с детства все делала мать. Раздеваясь, он скидывал вещи на пол. А утром одежда ждала его в шкафу – чистая, выглаженная и аккуратно развешанная заботливой мамочкой. Джо подозревала, что свекровь втайне гордится тем, что ей иногда удавалось расстегнуть ему брюки до их приземления на полу. Нетрудно догадаться, каким ударом стала для нее женитьба сына на Джоан, у которой домашняя работа никогда не стояла на первом месте.

Дети завтракали. Восьмилетний Томас сидел в пижамных штанах, закинув пижамную куртку за спину на манер плаща обожаемого Бэтмена. Волосы сына, как обычно по утрам, торчали в разные стороны. Он смотрел телевизор, роняя на стол кукурузные хлопья.

Как и все девочки в ее возрасте, шестилетняя Софи пребывала в розовом периоде. Барби, кумир ее грез, красовалась на ее пижаме и тапочках. Белокурые кудрявые волосы дочери, как и у любимой куклы, были зачесаны на левую сторону. Одной рукой она старательно выводила на бумаге красное сердце, пронзенное стрелой, а другой отправляла один за другим в рот тосты с джемом.

Джо торопливо делала сандвичи для детей и складывала их в коробки для завтраков. Появившийся на кухне с заклеенными в двух местах порезами после бритья, Джеф явно был не в духе.

– Где мой галстук? Ты опять брила ноги моей бритвой? Лезвие совсем затупилось, – проворчал он.

– Нет, – буркнула в ответ Джо, вытирая масленый палец о легинсы.

Это было не совсем ложью, ведь брила-то она не ноги, а кое-что повыше.

– Твои галстуки все там же, в шкафу.

Джеф вышел и вернулся при полном параде. В элегантном синем костюме с галстуком и голубой рубашке он скорее напоминал удачливого бизнесмена, нежели заурядного юриста. Поредевшие, еще влажные после душа темные волосы были зачесаны назад по моде восьмидесятых годов. Высохнув, они снова лягут непокорными прядями, делая его похожим на обаятельного мальчугана. Джеф работал в местной юридической консультации, занимаясь подготовкой документов для гражданских дел, разводов и имущественных тяжб. Эта работа не позволяла ему блеснуть на процессе в суде и стать известным адвокатом, как мечтала его мать, но зато давала возможность оплачивать семейные счета.

– Где мой...

– За дверью, – ответила Джо, предвосхищая вопрос, который слышала каждое утро.

Джеф подхватил кейс и подошел к детям поцеловать их на прощание.

– Ну, сорванцы! Ведите себя в школе хорошо, – пробормотала едва слышно Джо, зная наперед все реплики мужа.

– Ну, сорванцы! Ведите себя в школе хорошо, – бодро сказал Джеф и направился к двери.

– Папочка, посмотри! – воскликнула Софи, показывая листок с рисунком. – Это я тебе нарисовала!

Не очень довольный задержкой, Джеф вернулся к столу. Девочка протянула ему свой рисунок. «Папочке с большой любовью от Софи», – было старательно выведено на нем.

– Какое чудесное яблоко, малышка, – произнес Джеф с улыбкой и положил рисунок на стол.

При виде огорченного лица дочери у Джо сжалось сердце.

– Какие все папы глупые, правда, котенок? – вмешалась она. – Это не яблоко, а любящее сердце! Не забудь взять рисунок с собой на работу и повесить его над своим столом.

Джеф с видом великомученика поставил кейс на стол и открыл крышку. Сверху лежала пачка фотографий.

– Черт, чуть не забыл. Я же напечатал пленку. Там есть очень хорошие снимки детей, а ты получилась просто великолепно. Это в тот уик-энд у твоих родителей и на дне рождении Софи, помнишь?

– Спасибо. Когда ты вернешься? – спросила она. Больше всего на свете она боялась превратиться в сварливую жену. Но жизнь, к сожалению, не всегда позволяла этого избежать.

– Точно не знаю. Кажется, у нас сегодня собрание. Я тебе позвоню.

Джо стояла и рассеянно смотрела на захлопнувшуюся за мужем дверь, пытаясь осознать, в какой же момент их жизнь превратилась в рутину. Когда между ними исчезла близость? Уже несколько месяцев он не целует ее по утрам на прощание, не говорит лживых слов. Похоже, что их связывают теперь только дети и общие выплаты за дом.

Отправив Томаса и Софи наверх одеваться, Джо зашла на минутку в гостиную, выходившую окнами на улочку. Она постояла у окна, наблюдая за жизнью соседей в доме напротив. С виду безмятежная жизнь посторонних людей всегда действовала на нее успокаивающе. В квартире на втором этаже жили двое мужчин-любовников, они, абсолютно не стесняясь, никогда не закрывали шторы на окнах. Они завтракали, сидя за кухонным столом. А миссис Хоббз, восьмидесятилетняя старушка с первого этажа, уже заняла наблюдательный пост у своего окна. С первых же дней после переезда Джо приложила немало усилий, чтобы подружиться с ней. Всегда лучше иметь кого-то рядом, кто может присмотреть за домом, если уезжаешь на несколько дней. Однажды, сплетничая о других обитателях дома, старушка высказалась о соседях со второго этажа:

– Вы только подумайте, они ведь гомо сапиенсы, – понизив голос, с видом заговорщицы прошептала она.

– Я тоже, – засмеявшись, ответила Джо.

Но до старушки не дошел смысл ее ответа. С тех пор миссис Хоббз всегда ухмылялась при встрече, считая Джо, видимо, особой экзотической.

На пороге дома появилась модно одетая молодая парочка с первого этажа. У каждого из них в руках был кейс и зонтик. Мужчина поспешил взять зонтик жены и, открыв его, протянул ей. Этот простой знак внимания напомнил Джо о чудесных отношениях с Джефом в самом начале семейной жизни. Такие маленькие знаки внимания очень красноречивы. Джо вспомнила, как бывает приятно, когда ты еще не успела попросить налить вино, а тебе уже протягивают наполненный бокал. Или возвращаться уставшей и продрогшей домой в холодный, дождливый день, а тебе уже наполняют горячую ванну. Или заботливо открывают над тобой зонтик на пороге. Последний раз Джеф ухаживал за ней два месяца назад, когда она свалилась в постель с жутким гриппом. «Конечно, куда бы он делся, он просто вынужден был это делать», – уныло подумала Джо. Молодые люди на улице поцеловались и разошлись в разные стороны.