Главный противник - Николай Басов

Осень еще казалась золотой сказкой, порой сытости, всеобщего изобилия, ленивого веселья. Она еще не повеяла сыростью, пусть и Полдневными, но все-таки ветрами с моря. Огромная масса воды, подвешенная чуть не наклонно, словно стена пологой чаши сразу за берегом, еще не дохнула промозглым холодом. Она оставалась теплой и дружелюбной, и рыба, выловленная по ночам, грела руку.

Ростик, который пытался уже в который раз научиться вязать из травы мешки, чтобы было во что складывать урожай, с возрастающей завистью посмотрел на Винторука. Тот творил чудеса, одной лишь правой рукой и зубами плетя три мешка за время, которое требовалось Росту для того, чтобы сотворить – другое слово было бы неточным – всего половинку кривой, почти наверняка непрочной конструкции, каковую другие обитатели Храма лишь из вежливости именовали благородным термином «мешок».

Рост вздохнул и перевел взгляд на гору фасоли, сваленную перед входом в Храм. Она была велика, так велика, что полусотни мешков, которые уже имелись, наверняка не хватит.

– И как у тебя получается? – проговорил Рост уже с явной досадой, принимаясь за сплетенные плотными косичками травяные нити, которые постоянно грозили запутаться.

– Нров… к, – объяснил Винт.

– Не «нров», а сноровка, – поправил Рост. Но на Винта не подействовало, он лишь широко ухмыльнулся, обнажив огромные желтоватые зубы, а для полноты картины даже приподнял дневную пленку с огромных темных глаз.

– Так, – согласился бакумур и принялся перегрызать слишком длинные нити.

Рост вздохнул и отложил свое… рукоделие. Следовало признать, что даже без руки и ноги Винт в хозяйстве был полезнее, чем он, бывший старлей человечества, оказавшийся в ссылке. А может, так и должно было случиться? Он все-таки офицер, а не крестьянин. Хотя, если подумать, сейчас-то он как раз крестьянин.

Бакумурские детишки, которые должны были отпугивать иглохвостых попугаев, в несметном количестве налетевших невесть откуда за последнюю неделю, подозрительно затихли. Значит, что-то почувствовали. Рост оглянулся на трех пурпурных, которые прибились к его Храму пару лет тому назад да так и поселились в его удивительной, ни с чем не сообразной коммуне. Все трое: и Висам, немного нытик, но исполнительный и добрый парень, и Дак из породы пурпурных гигантов, и Гвета, очаровательная девушка совершенно человеческой внешности, которая в последнее время стала слишком заметно строить глазки не только обоим своим приятелям, но и Ростику, – послушно, как им и было приказано, лущили стручки. С этой стороны никаких волнений не ожидалось.

Тогда Рост посмотрел за угол всего сооружения, в сторону моря. Там у берега, в летней кухоньке должна была возиться с готовкой Кирлан, старшая жена Винта. Она оказалась на месте, перебирая вкуснейшие сентябрьские раковины, из которых варила на малом зеркале суп и что-то еще творила с недавно выкованной сковородой, от которой валил такой пар, словно Кирлан вознамерилась через весь залив подавать сигналы пернатым.

Берега бегимлеси, кстати, все равно не было видно, туманная подушка над морем скрывала даже Одессу, которая находилась по прямой всего-то в восьмидесяти километрах через заливчик, в последнее время облюбованный Фоп-фалла. Обитая рядом с городом, он так раскормился, что краев его было не видать. Ким во время последнего прилета рассказывал, что специально пытался замерить Фоп-фалла, но это ему не удалось… Что же, зато рыболюдям, когда они задумывают «посетить» Храм, нелегко прорваться. Для них это становится возможным, только если Фоп-фалла уходит к Одессе, направо, тогда слева, от дварского берега возникает прямая дорога к Храму, и их рожицы появляются у самых ступеней, древних, как и основание Храма, уходящих в воду. Хотя зачем, для кого все это было построено? Не понять. Слишком мало Рост знал о Полдневье.

Когда они с Евой впервые нашли эти развалины, позже превращенные, вернее восстановленные как Храм, они эти ступени не заметили. Их расчистили позже, и вела лестница с берега глубоко под воду, словно это имело какой-то практический смысл. Кстати, чистить ступени пришлось Росту, что он и сделал в одиночку, потому что работать рядом с Фоп-фалла бакумурские женщины побаивались, а Винт не мог, так сказать, по техническим причинам. Да и вообще, волосатики не самые большие поклонники морских купаний. Вот под водопадом – другое дело, могут плескаться часами.

Внезапно издалека донесся чей-то отчаянный вопль. Рост нащупал на бедре пистолет и пошел в сторону крика. Винт уже топал сзади, он-то услышал эти звуки, конечно, гораздо раньше и обо всем уже догадался. Поразмыслив, что бы это могло быть, догадался и Рост.

Едва они взобрались на верхушку песчано-ракушечной дюны, закрывающей часть суши от Храма, все окончательно прояснилось. Ждо, молодая жена Винта, волокла за специальный ошейник ящерокорову. Это было обычным делом. Даже после того как урожай был собран, на поле осталось достаточно ароматных стеблей, чтобы эти страховидные, но добродушнейшие на свете существа выбирались из своего сумрачного леса и принимались лакомиться. А по старинной договоренности корова, перешедшая обозначенную камнями бог весть сколько тысячелетий границу, становилась добычей Храма. Они, конечно, этих коровок не убивали, тем более осенью, когда редкая из них не ожидала приплода, но подоить могли. Вот только…

Все равно нужно разобраться, решил Рост и зашагал навстречу Ждо. Винт, понимая, что сейчас что-то будет, заторопился следом на своей деревяшке. Когда до волосатой женщины осталось чуть более ста метров, Рост начал свою речь:

– На этот раз, Ждо, ты перешла всякую границу. Я ведь просил тебя…

Волосы на голове Ждо шевельнулись, и из них возникли высокие уши, чем-то похожие на уши овчарок. С такого расстояния она не только услышала слова Роста, но и безошибочно определила их интонацию.

– Сколько раз я просил тебя не приманивать этих несчастных коров?

– Чму н-част Ны? – удивился Винт сзади. Как всякий мужчина, он пытался взять часть начальственного гнева на себя.

– Н-ны, – сказала Ждо и покрутила головой.

До нее оставалось уже метров семьдесят. Может, у меня тоже слух обостряется, подумал Рост. Несколько лет назад ему и в голову не пришло бы заводить разговор на таком расстоянии.

– Ты хочешь сказать, что не приманивала эту корову?

– Аха, – согласилась Ждо.

– Тогда почему… Нет, ты объясни, пожалуйста, почему у тех коров, которых приводишь с пастбища ты, всегда полные вымя? – Ждо вдруг захихикала и даже поднесла ладони к щекам, обозначая смущение. Рост оглянулся. Винт был рядом, он все мог объяснить. – Ждо, ты чего?

– Мы просм «жалу-ста» тол-ко дла лубов, – объяснил Винт.

Рост осознал свою ошибку. М-да, формы вежливости не выветриваются слишком легко, у разных рас разный этикет, вот и возникают накладки… Или волосатики просто сбивают Роста с темы?