Потерявшиеся в мирах - Валентина Ульянова

Больше всего на свете Ася не любила ходить с родителями в гости. У взрослых начиналось застолье и горячий, всех увлекавший, но решительно непонятный ей разговор, а дети, чаще всего незнакомые, собирались в кружок и не знали, что делать друг с другом целый долгий вечер. В детские игры ей играть было уже неинтересно, а разговоры случайных друзей обычно получались еще скучнее, чем игры. Нет, Ася вовсе не была необщительной или глупенькой, просто то, о чем обычно говорили в таких компаниях, ее не трогало, а она не любила навязываться другим с тем, что занимало ее. В конце концов всегда получалось так, что она, побродив по чужой квартире, ожидала родителей с книгой или альбомом где-нибудь в уголке, чтобы никому не мешать.

Вот такой совершенно никчёмный вечер ожидал ее, видимо, и теперь, потому что родители собрались идти к незнакомым ей людям. Ася, обреченно вздыхая, натянула выходные джинсы и свитер и, в который раз, с умоляющим видом подошла к отцу.

Он брился в ванной.

— Па… ну зачем я там нужна? — протянула она, снизу вверх заглядывая в его сосредоточенные глаза, устремленные в зеркало.

Отец выключил бритву и улыбнулся:

— Не кисни, Синеглазка! Мы приглашены всей семьей. Да и сын у Николая Ивановича — редкий мальчик, серьезный и умный, и всего на год старше тебя. Думаю, вы найдете общий язык.

«Только зануды мне не хватало! — вздохнув, подумала Ася. — Да разве папе понять?!»

И она отправилась восвояси заплетать «гостевую» косу. Волосы, легкие и длинные, не слушались, рассыпались, и Ася намаялась, пока справилась с ними. Ее бы воля — давно бы обрезала их, — насколько легче стало бы жить! Но отец и мама без ума от них, светлых как лен и таких же мягких, и ни за что не позволят. А ей мучиться, особенно перед таким вот визитом в гости!.. И снова вздыхала Ася: столько мороки, и ради чего?!..

Но все оказалось совсем не так, как ожидала она. Совсем не так!

Сюрпризы начались прямо от подъезда. В самом буквальном смысле: таксист подвез их не к обычной многоэтажке, а к стоявшему в заснеженном саду старинному деревянному дому с высоким крыльцом, резными деревянными ставнями и круглой башней, похожей на терем.

— Это музей? — не удержалась Ася.

— Почти, — улыбнулась мама. — Это дом профессора Смирнова, там еще и не такое увидишь…

— Вот-вот, сама все увидишь, — вставил папа, — сейчас не время рассказывать: нас ждут.

И они поднялись по высоким деревянным ступенькам к гостеприимно распахнувшейся двери.

Потом все было, как обычно бывает в гостях: радостные приветствия, знакомство, оживленная беседа взрослых о политике и погоде, живописно накрытый стол, вкусная еда… Сын хозяев, Сергей, высокий, темноволосый мальчик с живым, быстрым взглядом тёмно-серых глаз и порывистыми, хотя и сдержанными, движениями, сидел рядом с Асей. Но он все время воспитанно молчал, только слушал. Молчала и Ася.

Наконец седовласый профессор обратился к сыну:

— Сережа, покажи Асеньке дом: я вижу, вы уже сыты. Что вам с нами, стариками, сидеть!

Мальчик кивнул и застенчиво обернулся к Асе:

— Пойдем?

Девочка с радостью выбралась из-за стола: она и впрямь устала сидеть «со стариками».

Они направились к двери, и последнее, что услышала Ася, были слова отца:

— Что же, Николай Иванович, теперь можно и дела обсудить?..

В узком холле, куда выходило несколько дверей, внимание Аси сразу привлекла к себе крутая винтовая лестница.

— Это лестница в башню? — робко спросила она.

— Да, — просто ответил Сергей, — там кабинет отца. Вообще-то посторонним туда нельзя, но ведь твои родители будут с нами работать, и ты всё равно всё узнаешь. От друзей у нас секретов нет: пойдём.

И он рыцарским жестом пригласил Асю подниматься первой.

Кабинет оказался круглой, очень большой и очень странной комнатой. От удивления Ася даже забыла о своём провожатом. Чего здесь только не было! Первым бросался в глаза огромный металлический пульт со множеством приборов, кнопок и лампочек, загадочно мигавших. Он занимал всё пространство справа и изгибался дугой, повторяя линию стены. Перед ним стояло высокое, чёрное, на вертящейся ножке, офисное кресло. Левее пульта тянулся длинный стол с какими-то приборами, загадочно блестевшими открытыми схемами из мелких, похожих на разноцветные бусинки, деталей. Среди приборов, как будто им тут и было место, рядами лежали кольца, браслеты, ремешки со вставленными в них цветными камнями и какие-то еще, явно старинные, украшения.

Рядом, слева от двери, стояли книжные шкафы, битком набитые книгами и художественными альбомами! В изумлении Ася повернулась к Сергею, — но тут же забыла все свои вопросы, потому что увидела за его спиной высокий металлический ящик, больше всего похожий на… лифт.

— Это… лифт?! — воскликнула Ася.

— Лифт? — загадочно улыбнулся Сергей. — Пожалуй, в некотором роде… Это — лифт… в прошлое. Отец назвал его «Темо темпестатис». Колесница времени!

— То есть — машина времени?! Ты шутишь?!

— Нисколько! — Сергей, довольный эффектом, улыбнулся. — Отец — профессор, серьёзный человек. Он посвятил этому жизнь.

Ася ещё раз огляделась. Да, всё в кабинете подтверждало слова этого необычного мальчика: соединение здесь множества, казалось бы, неподходящих вещей становилось понятным.

— И… он там был? — переведя вдруг сбившееся дыхание, спросила Ася.

— Нет… — вздохнул Сергей. — Что-то пока не срабатывает. Отец говорит, что есть какой-то неизвестный фактор, который влияет на переход… Его надо найти… Это сложно… Я ещё не очень-то разбираюсь… Но скоро буду, — уверенно добавил он.

И Ася почему-то сразу поверила, что это не пустая мальчишеская похвальба.

— А эти кольца, браслеты, — зачем они? — обернулась она к столу.

Сергей подошёл поближе, взял один из браслетов и объяснил:

— Это аппаратура. Смотри! — он нажал на одну из бляшек, составлявших браслет, и она раскрылась, точно шкатулка. Под крышкой оказались часы, и он объяснил: — Здесь показано не только время, но и месяц, и год, — тот год, в который попадёт человек. И каждое звено браслета — маленький аппарат или кнопка. Ведь, понимаешь, нельзя же расхаживать среди древних людей с компьютером! Надо всё замаскировать… — он закрыл овальную крышечку и надел браслет на своё запястье. — Видишь, ни за что не догадаешься, что это не примитивная безделушка!