Взорванный император, или Скромный герой - Наталия Кузнецова

За окном шелестел мелкий противный дождик. Осень пришла как-то вдруг, нежданно и незаметно. И хотя знаки свои она разбросала загодя в виде пожелтевших травы и листьев, летающих в воздухе паутинок, быстрее приходящих сумерек, однако тепло и яркое солнышко не давали поверить в скорые холода.

А что делать в дождь, да еще когда болеешь, как не грустить о прошедшем лете?

Лешка смотрела на плачущее окно, и ей казалось, что вместе с теплом ушло все хорошее, что было в ее короткой жизни. Ушло — и больше не вернется. Но главная причина Лешкиной тоски заключалась не в наступившей осени, а в том, что своим приходом она отняла у нее Артема.

И попрощались они как-то не так, как она себе рисовала. Лешка надеялась, что они выберут минутку, останутся наедине, и в последний момент он обнимет ее и скажет что-то такое, что придаст ей силы перенести долгую разлуку.

Может, все так бы и было, но помешал Ромка.

Они стояли в аэропорту и ждали начала регистрации, Артем с родителями и они с Ромкой. У Ромки таяло мороженое, оно капало на пол, на его джинсы, текло по рукавам, и все совали ему салфетки и переживали из-за испачканной одежды, и Артем повел его мыть руки. А когда они вернулись, очередь подошла, родители Артема кинулись его обнимать-целовать, и он успел только хлопнуть Ромку по плечу, а Лешке пожать руку. И сказать, что будет им писать и звонить. А потом махнул из-за загородки рукой и ушел вместе с другими пассажирами. А они зачем-то еще немножко постояли и поехали домой…

Донесшийся со двора мальчишеский крик перекрыл шум дождя.

— Джим, ко мне!

Это их друг Славка перед школой вывел свою собаку. А Ромка еще спал. И мама с папой тоже. Одна она проснулась от сильного кашля и никак не могла заснуть.

Лешка встала, попила водички, выглянула во двор. Там верный пес нес палочку своему хозяину.

А ведь если б не Джим, подумалось ей, она не подружилась бы с Артемом и всей их теперешней компанией, да и с Ромкой у них бы не было таких хороших, доверительных отношений. Прежде они с ним только дрались, а потом друг на друга часами дулись, и у каждого была своя жизнь.

Все изменил случай.

Славка переехал в их дом весной, и Лешка стала часто встречать его во дворе гуляющим с породистой немецкой овчаркой по кличке Джим. А потом увидела его одного, растерянного и подавленного. Она спросила, что с ним такое, а он ответил, что пес пропал, и, кажется, безвозвратно. Ей оставалось только посочувствовать ему.

А тут Ромкин одноклассник Артем пригласил свой класс к себе на дачу. Лешке тоже захотелось поехать, и с помощью мамы она уговорила брата взять ее с собой.

В Медовке — так назывался дачный поселок, куда они приехали в выходной день, — было весело и прикольно, только Наташка Тихонова, воображая себя первой красавицей, уж больно кривлялась и задавалась, чтобы привлечь к себе внимание мальчишек, в особенности Артема. И не она одна, он нравился многим. Лешка это сразу заметила. Сама она держалась в сторонке — выпендриваться не умела и стеснялась чужой компании.

А потом Артем предложил поиграть в «осла». Для этого он сдвинул стулья и кресла, рассадил всех по кругу и спросил, кто хочет стать ведущим. И Лешка, неожиданно для самой себя, — или в пику Наташке? — вскинула руку вверх и крикнула: «Я!»

— Ну хорошо, — легко согласился Артем. — Ты выходишь за дверь, а мы договариваемся, кто будет ослом. Когда позовем тебя назад, ты войдешь и громко спросишь: «Кто осел?» Мы будем хором кричать: «Я», а ты должна догадаться, кого мы выбрали на эту роль. Угадаешь правильно — сядешь на его место, а «осел» станет ведущим и отправится за дверь.

— И все? — удивилась Лешка. — Так просто?

— Как видишь. Выходи и жди, когда позовем. И не подслушивай!

Минуты через две ее позвали назад.

— Кто осел?! — как и было велено, громко крикнула Лешка.

— Я! — дружно отозвались ребята.

Лешка оглядела компанию. Кто бы это мог быть? Может, Наташка Тихонова? Чего это она так усмехается? Нет, Наташка ни за что не согласилась бы назваться ослихой. Стас Конюхов? Валерка? Или Ромка? Ну, конечно, это Ромка. Не зря он теребит свою пуговицу и смотрит на нее подозрительно равнодушно.

Она указала рукой на брата.

— Ты — осел!

— Надо ж, догадалась.

Ромка вскочил и скрылся за дверью.

Безмерно довольная собой, Лешка села на его место, и Артем назначил ослом Сережку Неделина.

— Только кричите громче, — попросил он всех.

Ромка вернулся в комнату и задал тот же вопрос:

— Кто осел?

— Я! — очень стараясь, изо всех сил крикнула Лешка и… оглянулась в недоумении. Ее вопль оказался единственным. Остальные молчали. А потом раздался дружный хохот.

Лешка сразу почувствовала себя маленькой и несчастной и от обиды не смогла найти нужных слов. Она злилась на Артема, на Ромку, на их класс, и весь белый свет, и еще больше не себя. И как она сразу не сообразила, что это такой прикол, обыкновенный розыгрыш? И как глупо выглядела она перед ребятами, а главное, перед Артемом.

Схватив свою куртку, она выскочила из дома и побежала куда глаза глядят.

А воздух в поселке был свежим, солнышко пригревало совсем по-летнему, под ногами зеленела первая травка, а встречные дачники приветливо улыбались. И Лешкина обида улетучилась как дым: ведь только зануды обижаются на шутки, а у нее был легкий характер.

И тут ее внимание привлек дом с мансардой. Лешка собирала красочные глянцевые журналы по интерьеру и дизайну и немножко интересовалась архитектурой. Ей показалось, что она видела такой дом на картинке, и потому подошла к оригинальному строению ближе. И услышала, как за забором кто-то скулит. Она заглянула в щелочку и увидела собачью будку и около нее немецкую овчарку. Рыжая, с черной спиной, она была очень похожа на пропавшего Джима.

Лешка припала к забору и вгляделась в пса. Глаза у него были тоскливыми-претоскливыми, хвост поджат, живот подтянут, а рядом стояла полная миска с едой, из чего следовало, что пес отказывается от пищи.

Джим! Точно, Джим.

Окрыленная находкой, Лешка понеслась к дому. И когда они вчетвером: она, Ромка, Артем и Славка, — снова приехали в Медовку, пес сразу узнал своего хозяина, и счастливый Славка получил его назад. Владельцы дома с мансардой, Маргарита Павловна и ее племянник — чудесные, как потом оказалось, люди, — ничуть не возражали против того, чтобы Джим вернулся домой.

Но странной пропажей и неожиданной находкой собаки дело не ограничилось. Продолжение истории было страшнее: исчезла двоюродная Славкина сестра Ирка, улетела будто бы на Мальту учиться гостиничному бизнесу и перестала давать о себе знать. Ее отец, Славкин дядя, жутко переживал, и Славкина бабушка попросила друзей съездить в агентство, направившее Ирку за границу. Но агентство словно испарилось, а его директор, как выяснилось, работал по чужому паспорту и тоже пропал.