Корона Всевластия - Татьяна Форш

Всем жителям Красного мира и Лазури посвящается

Добро и зло, как свет и тьма,

На разных полюсах ожившего магнита.

Соединение их — лезвие ножа,

И грань различий временем размыта.

Ад или рай. Их пропасть держит цепко,

Но это если посмотреть вблизи.

Два разных мира спаяны так крепко

Не мягким оловом, а гранями Земли.

Ольга Истомина

Каменная зала была заполнена рогатыми силуэтами. Обряд коронации со времен сотворения этого мира обязывал всех, кто присутствует на ней, быть в броне, указывающей на принадлежность к роду.

В расколотой надвое огромной каменной чаше бурлил огонь, а над ним парила черная, круглая площадка с возвышающимся на ней троном.

В центре залы закружился пыльный смерч, оповестив всех о начале церемонии. Два демона из рода Сапфир в броне рыцарей смерти вели под руки демоницу — избранницу короны Всевластия, капризной игрушки Лучезарного.

Одно незаметное движение, и узорные каменные плиты, лежавшие по краям бурлящего огнем бассейна, взлетели и выстроились ступенями, приглашая избранницу взойти на пьедестал властителей Красного мира.

С каждым шагом воцарившееся молчание оглушало ее громче восторженного рева. Наконец ступив на черные камни площадки, она нерешительно огляделась. Да, она знала, что избрана этой короной. Она знала, что ей предстоит стать той королевой, которая прекратит войны, вернет стабильность и процветание этому миру. Да! Она сделает все, чтобы крылатые научились уважать ее народ, но…

Эллеайз замерла на площадке, глядя на искрившуюся драгоценными камнями корону. Ее корону! Что-то заставляло ее медлить… Даже не страх — мгновение на то, чтобы осознать, смириться…

Еще один взгляд на будто окаменевших подданных… взгляд на избранного ею, чьи глаза жгли, заставляя торопиться и принять наконец неизбежное.

И она решилась. Протянув руки, она взяла корону, позволяя истинной силе этого мира проникнуть в нее, стать ею, и тут… Единый вздох пронесся над собравшимися в зале, когда корона выскользнула из рук Эллеайз и упала на черный трон.

Лайла

Маленький коридор закончился, приведя меня к массивной двери. Я подняла руку, чтобы постучать, и в нерешительности замерла. Мало того что опоздала на целых две Славы, так не куда-нибудь, а на распределение! Конечно, все лучшие места уже разобрали, но, возможно, и мне перепадет беспроблемная душа на ма-а-аленький срок?

Глубоко вздохнув, я решительно стукнула в дверь.

— Входи, дитя мое. — Голос учителя заставил меня шумно выдохнуть и решительно распахнуть дверь.

— Господин Гаврилий, я…

Он отвлекся от изучения бумаг.

— Здравствуй, Лайла. Как всегда, самая последняя! Скажи на милость, где на этот раз тебя ангелы носили?

— Э-э-э, не то чтобы ангелы и не то чтобы носили… — Я шагнула в его кабинет и виновато принялась разглядывать пол. Тьма, и откуда он все знает? — В мою келью новенькую подселили. А у нее свой шестикрыл имеется, вот они с ним меня и подбросили…

— Понятно! — Учитель, изо всех, стараясь оставаться серьезным, нахмурился. — Как можно доверять свое бесценное время этой глупой животине? Не удивлюсь, если вы летели через Инквизель, попутно заскочив проведать стадо этого шестикрыла, пасущееся где-нибудь на берегу Святых вод.

Я кашлянула, изобразив глубочайшую вину и раскаяние. Ну не признаваться же ему, что примерно так все и было, только попутно мы еще останавливались во всех райских забегаловках, чтобы утихомирить капризную тварь: то манна ей подгорела, то в росе градусов мало!

— Сожалею, учитель. Я с шестикрылами раньше так тесно не общалась, а тут случай и все такое…

— Любознательная ты наша! — Архангел не удержался от ухмылки и тут же посерьезнел. — Что мне с тобой делать? Вся твоя группа уже распределена, а пока ты летала на этой зверюге, последний подопечный, который тебе достался, решил с земной жизнью повременить.

— Как повременить? — Только не это! Еще целый год слушать его занудные лекции? Я не выдержу повторного курса! Знала бы, что из-за этого шестикрыла лишусь практики, я пришла бы сюда еще вчера и переночевала у дверей, чтобы быть первой! — И что мне теперь делать? Мне просто необходимо для духовного роста о ком-то заботиться!

— Я понимаю! — Учитель пригладил белоснежные локоны и задумчиво прошелся по комнате. — Заботиться? Ну а в чем проблема? Вот возьми хотя бы на перевоспитание какого-нибудь шестикрыла!

Я поморгала, разглядывая его долговязую фигуру.

— Вы шутите?

— На этот раз да! — Он остановился напротив меня. — Но, будь моя воля, я бы отправил тебя на повторный курс, потому что тебе даже этих зверюг доверить страшно! Ладно, не буду тебя мучить. — В его руке словно из воздуха появился исписанный лист. — Вот. Комитет по душам прислал это за мгновение до твоего прихода. Одно скажу сразу: довольно странная судьба. Никаких роковых событий у этой души не прописано, кроме одного. По исполнении двадцати семи лет — этот человек умрет. Хотя это тоже не факт, так как все будет зависеть от тебя.

— Как это — от меня? — Стараясь скрыть радость, я нахмурилась. Свобода. Свобода!!! Через двадцать семь земных лет я стану полноправным ангелом!!! У меня будут собственные крылья! — Если по судьбе идет эта дата…

— …значит, ангел-хранитель должен сделать все, чтобы ее отодвинуть! Хотя бы на день! Может, смерть наступит в результате аварии? Или отравления? Предотвратив эти несчастья, ты можешь отсрочить смерть своего подопечного на очень долгий срок.

Только этого не хватало!

Чтобы он не догадался о моих мыслях, я состроила невинные, полные рвения глаза.

— Конечно, я сделаю все, чтобы эта душа не страдала. А… мм… когда она должна родиться?

Учитель заглянул в исписанный лист и недоуменно нахмурился.

— Я, возможно, чего-то не понимаю… — Он поднял на меня круглые от изумления глаза. — Но тут указано, что она уже родилась! Быстро! Немедленно к ней!!!

Возле архангела, открываясь, рассыпался серой пылью переход.

— Что? Как? Сейчас? Но я не готова!

О Вседержитель, за что ты так меня не любишь?! Теперь, в шаге перед неизвестностью, я неожиданно с тоской вспомнила о нудных, скучных, а главное, спокойных годах прозябания в школе ангелов.

Учитель сунул мне в руку листок с вдруг засеребрившимися буквами и потащил меня к серому смерчу.