Обманчивая внешность - Вирджиния Браун

Посвящается Чаку Бьянки, человеку гор, романтическому герою и моему мужу, который вдохновил меня на написание этого романа и показал красоту и великолепие штата Айдахо.

В. Браун.

Смерть, где твое жало? Ад, где твоя победа?

Первое послание к коринфянам св. апостола Павла, XV 54

«Иногда смерть приходит под маской друга», – чуть позже подумает Ханна. Но сейчас никто и не предполагал, что этот восхитительный весенний день закончится трагедией.

Ледяные зимние ветры вернулись в Канаду, растопив снежный покров и обнажив весенние первоцветы – нежные фиалки, окруженные зеленой травкой. Теперь белыми оставались только высокие пики гор и солнце сияло улыбкой, глядя на широкую равнину Северного Айдахо.

Деревянные хижины буквально усыпали берег речушки – она лентой тянулась из Канады в Айдахо и, повернув на территорию Монтаны, снова возвращалась в Канаду. Клубы дыма спиралью поднимались из каменных печных труб. – горела солома. На полях трудились мужчины. Они вырубали под корень деревья, расчищая место для посадки зерна, оставляя огромные пни, – слишком много сил требовалось, чтобы выкорчевать их вместе с корнями. Эти пни выглядели диковинными чучелами посреди молодых побегов бобов и кукурузы.

Небольшое стадо коров мирно паслось на лугу, опустошив его уже наполовину. Коровы были тощими – кожа да кости. Они переходили с места на место в поисках сочной травы под присмотром маленького мальчишки, который старательно затачивал палочку, лишь изредка поглядывая на коров.

В этот теплый весенний день Ханна Элизабет Магуайр несла воду в грубо обтесанной деревянной бадье. Остановившись на полпути, девушка улыбнулась веселым лучам солнышка, запутавшимся в зеленых ветвях высоких деревьев. Играя, лучи позолотили кудрявые волосы девушки, обрамлявшие ее пухлые щечки, согрели нежные, словно лепестки колокольчиков, полупрозрачные веки, заставив их опуститься. Но Ханна знала, что это тепло, подаренное ей ласковым солнышком, обманчиво. В любой момент может налететь северный ветер и унести его. Ведь уже май месяц, а солнышко только-только выглянуло из своего убежища и не прогрело землю, едва покрытую первоцветами. Девушка слышала, как об этом говорили мужчины, вернувшиеся вчера с полей усталые и грязные.

– Здравствуйте, мисс Ханна! – раздался веселый голосок, и Ханна с улыбкой обернулась.

– Здравствуй, Эрик. Как себя чувствует твоя мама?

– Спасибо, уже гораздо лучше, – ответил малыш, напустив на себя такой серьезный вид, что Ханна не сдержала улыбки. Мать Эрика была буквально в шоке, когда накануне он преподнес ей огромную сахарницу, кишевшую муравьями. Ханна представила себе, как малыш терпеливо пытался объяснить, что хотел напугать сестренку, а вовсе не маму.

Взяв бадью в другую руку, Ханна строго посмотрела на мальчика и перевела взгляд на тонкую длинную палку в его руках.

– Занятия начинаются через полчаса, Эрик. Ты уверен, что не забыл об этом?

– Нет, мисс Ханна. Это удочка Флетчера. Я вытачивал се для него. Видите мою работу? Для удочки нужен отличный поплавок, чтобы держался на воде.

Мальчик показал поплавок собственного изготовления, и Ханна, выросшая на берегах Миссисипи, сразу поняла: поплавок не годится для ловли рыбы.

Поджав губы, она твердо произнесла:

– По-моему, он тяжеловат для поплавка, Эрик. Ты уверен, что он не утонет и не потянет за собой маленьких разбойников?

– Еще как утонет! – признал Эрик без обиняков. – А вы разве не хотели бы видеть их лица в тот самый момент?

– Эрик, не надо хулиганить. Сделай все, как полагается, – произнесла Ханна.

Выражение лица мальчика изменилось: он явно был огорчен.

– Но как же, мисс Ханна?..

– Увидимся в классе, Эрик, через полчаса. Очень надеюсь, что на этот раз ты не наполнил чернильницы грязью.

Виновато опустив голову, мальчик вздохнул и, уходя, что-то пробормотал себе под нос. Ханна весело и с обожанием смотрела ему вслед. Именно из-за него география, правописание и арифметика стали тяжким испытанием для молодой учительницы. Но, как частенько говорил ее батюшка, терпение и труд все перетрут. Для нес учительство стало тяжким испытанием с тех пор, как они переехали в Северное Айдахо.

Ханна прикрыла на мгновение глаза и тяжело вздохнула. Она многое узнала об этой земле за те три года, что прожила здесь. Но далеко не все. И видимо, поэтому совершила столько ошибок. Она училась, как учились остальные – ее отец и жители маленького поселения. Чужаки на этой земле, они не знали, как выжить в высоких горах и диких северо-западных лесах. Да, красивая, но гордая и жестокая страна. Она не прощала ошибок. В первую зиму под глубоким снегом погибла половина урожая, но с тех пор они многому научились.

Недалеко отсюда, ближе к пологим берегам реки Кутепэ, щипал нежные молодые побеги травы пятнистый пони с поредевшей за зиму шерсткой. Ханна заметила его словно бы случайно, боковым зрением, и отвернулась. Дуновение легкого ветерка растрепало ее шелковистые волосы, пока она стояла, прислушиваясь к привычным звукам их маленького поселения.

Слышались глухие удары топора о дерево; позвякиванье молотка о подковы – это работал кузнец; невдалеке раздался задорный смех детворы – начинался новый день. Из маленькой деревянной церковки доносился голос отца Ханны, читавшего молитву. Небольшую уютную церковь построили для прихожан. Ханна улыбнулась. Жизнь не казалась ей беспросветной, заполненной только тяжелым трудом. Оставалось время и на то, чтобы наслаждаться простыми вещами. Джошуа Магуайр любил петь, повышая голос в молитвенном экстазе, когда восхвалял эту чудесную землю и людей вокруг.

Джошуа Магуайр стал и матерью, и отцом для Ханны. Он постоянно внушал своему единственному чаду сострадание к окружающему миру и учил Ханну скромности. Нелегко было одному растить ребенка, но эту задачу он выполнял с таким же усердием, как и порученную ему миссию проповедничества среди бедных язычников-дикарей в Айдахо. Джошуа был единственным протестантским священником на многие мили вокруг.

Ханна прислонилась к деревянному забору небольшого садового участка, где несколько недель назад посадили морковь, тыкву и бобовые. Он не шел ни в какое сравнение с се садом в Сент-Луисе, где она разводила растения забавы ради. Этот сад должен был прокормить всю семью, жившую в небольшом деревянном домике. Ханна в задумчивости положила голову на руки, облокотившись о забор. Она наблюдала за нежными ростками, пробившимися из земли, такими хрупкими и беззащитными. Появление культурных растений в этой стране казалось поистине удивительным.

Несмотря на то что Джошуа был полон веры и религиозного пыла, он не сразу добился результатов: привить различным племенам религиозные понятия и сплотить в одно селение оказалось нелегкой задачей. Так же трудно ему далось воспитание единственной дочери, непоседливой и шаловливой, то и дело норовившей сбежать из скромного домика, где жила с тетушкой и отцом. Время и терпение Джошуа сделали свое дело: и Ханна, и индейцы образумились. И теперь Джошуа праздновал победу. По его мнению – Ханна однажды слышала его признание старой миссис Кроссуэйт, – его дочь стала скромной молодой леди, в которой лишь изредка мелькает живая искорка веселья, дарованного Господом. Помимо всего прочего, она чудесная наставница для индейских детишек в поселке, который он назвал Джубили.