Искушение проклятого демона - Ольга Силаева

Я застыла перед зеркалом, рассматривая золотую пудру, поблёскивающую на обнажённой груди. Ещё немного чёрной — вот сюда, в ложбинку. Две линии вразлёт, изображающие вырез невидимого платья, — и мазки серебряной пудры, подчёркивающей два полукружья. Никакого жемчуга, атласа, драгоценностей — только сложный узор цветных пудр.

Домик Чёрных Роз. Ночь, проведённая с хейко, здесь стоила дорого — прежде всего для самой юной хейко. Девушка, надевшая чёрное кимоно и полумаску, обязана была позволить мужчине всё. Вообще всё.

Ночью здесь не было законов. Не было запретов.

И не всем удавалось дожить до утра.

Мне очень хотелось стать исключением. Но шансы, скажем честно, были невелики.

Глядя на своё отражение, я провела пальцем по животу, оставляя сверкающий золотистый след. Вот эта ямочка, пожалуй, останется без пудры: если я оставлю бок обнажённым, включая косточку бедра, это будет сводить мужчин с ума.

Я согнула ногу, изукрашенную узорами синего и серебряного, и закинула её на столик, придирчиво изучая пальчики.

Сегодня я не надену кимоно, входя в зал. Мне хватит и полумаски.

И меня самой. Я вновь окинула себя взглядом в зеркале. Посмотреть было на что. Высокая прическа с изящно распущенными вокруг неё тонкими прядями — и орхидеей, вплетённой в волосы. Невесомый рисунок золотых, охряных и дымчато-синих пудр, ласкающих кожу. Лепестки чёрных туфель на лакированных каблуках ждали своего часа у двери.

Отражение скептически уставилось на меня. Я показала ему язык.

— Я собираюсь убить этой ночью высшего демона, — сообщила я. — Тут кто-то против?

О да. Ещё как против, судя по взгляду второй Дары в зеркале.

— У меня нет выбора, — напомнила я. — Я подписала контракт на три ночи, и я уже здесь. Меня не выпустят, даже если я начну визжать и сопротивляться.

Отражение лишь подняло бровь.

— Ладно, допустим, сбежать я могу, — поправилась я. — Раз уж я собираюсь прирезать высшего демона, странно притворяться, что я с перепуганным видом рухну на колени, завидев пару охранников. Но глупо же будет, если я просто сбегу, а? Глупо и обидно.

Хотя следовало бы. Я на цыпочках подошла к окну. Шторы, разумеется, были плотно задёрнуты, но через узкую щель сияли яркие огни подъездной дорожки, а у ворот выстроились высокие мужчины в золотых полумасках — личная стража Триумвирата. Если что-то пойдёт не так, выстоять против них будет куда сложнее. Столько охраны я не видела даже в Янтарном квартале Рин Дредена, не говоря уже о Чед Нате. Тень, к примеру, никогда не брал с собой охрану, отправляясь в домик Золотых Слив.

Тень… Я грустно улыбнулась, глядя в зеркало. Если бы он увидел меня сейчас, он бы оценил мой наряд. По крайней мере, ту его часть, которую я наносила отдельно прохладным кончиком пальца. Алая кайма по серебру, нежный цветок, готовый раскрыться перед жадным ртом.

Цветок, который как-то просуществовал нетронутым эти девятнадцать лет. И было бы неплохо, если бы пока так оставалось и дальше.

Я опустила взгляд, оглядывая себя до кончиков пальцев. Кажется, я в жизни никогда не выглядела столь соблазнительно. И все эти усилия — ради демона, которого я собираюсь убить.

Который к тому же чуть не купил меня на аукционе. Мороз прошёл по коже, когда я вспомнила, как стояла перед Триумвиратом в платье с открытой спиной, безоружная и беззащитная, а они делали ставки, чтобы потом взять меня в наложницы или принести в жертву. Гирен, я помнила, хотел и того, и другого.

Тогда я бежала от него без оглядки. А сегодня ночью приду к нему сама.

И он возьмёт меня. Не сможет не взять.

Я пробежалась кончиками пальцев по голым плечам, оставляя золотые искры мазков на ничем не прикрытой коже. Алые капли, разбрызганные, как земляничный сок. За ухом, под самым подбородком. их так и хочется слизнуть, правда? Я с иронией улыбнулась зеркалу. Когда твой мужчина на эту ночь — один из демонов Триумвирата, дырявой рубашкой и засаленными кожаными штанами лучше не ограничиваться, правда?

Хотя Тень бы не пренебрёг мной в любом наряде. Особенно в этом.

Дьявол, да сколько же можно о нём думать!

Я изогнулась в лучах хрустальной лампы, глядя на себя через плечо. Спальня, где я одевалась, дышала изысканным уютом полумрака, мягких ковров и широкого ложа, покрытого чёрным шёлком. Дышала ночью, предвещающей нежность и тишину.

Но меня ждала тёмная, дерзкая и дикая ночь. И так было куда интереснее.

Последние линии золотисто-охряной и бежевой пудры уверенными штрихами легли на место. Я прошлась пуховкой по обнажённому бедру, едва прикасаясь к ослепительно-алой полосе, обвивающей ногу хищной змеёй. И улыбнулась зеркалу в последний раз, стараясь за улыбкой скрыть волнение, испуг и невыносимое желание сбежать отсюда к чёрту прямо сейчас.

В дверь постучали. Я решительно схватила со столика крошечную бутылочку с боевым зельем и одним глотком выпила содержимое. Теперь, сравнявшись с любым демоном в скорости и силе, я была готова.

Пора.

Прошлой ночью мне снился обычный человеческий сон. Сейчас, когда в моих жилах дремала кровь Церона, ожидая, пока он получит власть надо мной, мне было безумно страшно засыпать.

Но вместо кошмара мне приснилось сверкающее море. Далёкое, до горизонта. Лёгкий бриз играл прядями, перебирал волосы, и я стояла на берегу в лёгком платье, подставив лицо ветру и блаженно щурясь. Никаких демонов. Никаких охотников. Только солнце, море и покой.

На моё плечо легла прохладная твёрдая рука. А передо мной на песок упала корона.

Я моргнула:

— Это мне?

— Если захочешь.

Голос Тени был холодным и далёким. Но корона перед моими глазами была пугающе реальной.

— Откуда у тебя такие побрякушки? — осторожно спросила я. — И что Триумвират скажет по поводу моей, гм… коронации?

Короткий смешок.

— Триумвират? Какой Триумвират?

Я повернула голову — и увидела три разбитые золотые маски. Прибой швырял их в песок снова и снова. Застывшие, безмолвные. потерявшие силу.

— Правь со мной, — произнёс Тень. — Здесь — и в Подземье.

Песок и море вдруг исчезли из-под ног, растворились в мираже, и я едва удержалась на ногах.

Передо мной был огромный зал. Сталактиты спускались с потолка огромными колоннами, сияя в отблесках тысячи огней, а далеко впереди на пьедестале из чёрных ступеней грозной громадой возвышался трон.

А перед ним свежей багровой кровью зияла пентаграмма. И меня, полунагую и связанную, вели к ней четверо крылатых конвоиров. Призрачные крылья расстилались за их плечами, серебряная броня сверкала, и я, лишённая воли и сил двигаться, словно со стороны смотрела, как меня укладывают в пентаграмму, приковывая за руки и за ноги.