Золотое сечение Иуды - Валерий Ламзов

Моей жене Галине.

Сергей Арнольдович Ванин был известен в узких кругах чиновничьего мира федерального уровня как человек деятельный, разумный и лояльный. Звезд с неба не хватал, но всегда был нужен, особенно в конце 90-х, когда все в стране было так зыбко и ненадежно. Когда власть ждала выкрутасов от народа и боялась, а народ ждал выкрутасов от власти. И тоже еще боялся. И, конечно же, надежные люди на высоком уровне управления были просто необходимы тем, кто жил в гуще дикой приватизации общенародной собственности, политики и жизни, как таковой, вообще.

Тогда неожиданно выяснилось, что на необъятных просторах нашей великой Родины еще сохранился тот редкий, как казалось, исчезнувший, вид людей, которые могли приватизировать и сделать частной собственностью буквально все. Правда, мало кто знал их тогда в лицо. Они были скромны и застенчивы, что называется «делали свое дело втихаря», то есть жестко и незаметно. Именно такому контингенту новых русских с очень новым мышлением Сергей Арнольдович Ванин был жизненно необходим как солнце дню, как радость после печали.

Был он невысокого роста, полноват, но не толстый. Лицо слегка вытянутое, украшенное по бокам лысеющей головы курчавым рыжим пушком над широко распахнутыми ушами. Заканчивал портрет аккуратный, то ли кавказский, то ли еврейский нос. Но самой удачной находкой создателя оказались его голубые и всегда маслянистые глаза, которые несведущему человеку могли показаться участливыми и добрыми. Руки у него были мягкие и при пожатии теплые. В них не было твердой мужской уверенности и силы, но было понимание и расположение, можно сказать, симпатия. Ходил он почему-то всегда в сером мышиного цвета костюме, и очень любил голубые сорочки различной тональности с неяркими галстуками. Манеру говорить и общаться с интересующими его людьми Ванин приобрел на освобожденной комсомольской работе еще в советское время. Никто не мог сказать дурного слова о Сергее Арнольдовиче: настолько он был обаятелен и приятен. Даже люди, «пущенные по миру без штанов» усилиями нашего покорного слуги, и подумать не могли, что их ситуация есть дело рук этого замечательного человека. Девизом его жизни было «не вмешиваться никогда и ни во что, и не делать ничего предосудительного своими руками».

Перемены, произошедшие в стране после развала, были на руку таким ребятам как Ванин. И он не терял время зря, отдавая себе отчет в том, что малиновые пиджаки с бритыми затылками в скором времени будут почивать на погосте. А на смену им придут не очень опрятные и еще совсем молодые мужчинки с командой юристов, экономистов, аналитиков и прочих, готовых «порвать любого на части» ради прихоти своего господина, даже и само государство, если он того пожелает. И он мечтал быть таким господином.

Определив цель, Сергей Арнольдович придумывал различные схемы и варианты, как можно сделать так, чтобы он, Ванин, был «в шоколаде». А тот, кто был там до него, вдруг неожиданно для себя «оказывался в мусорном ведре» с пониманием того, что если и есть на белом свете человек, который может помочь бедолаге в сложившейся ситуации, так это Сергей Арнольдович. Вот так, благодаря природному уму и вышеперечисленным качествам Ванин в «смутное» время быстро поднимался по карьерной лестнице.

Подходило к концу второе тысячелетие. К этому времени наш герой уже трудился в ранге заместителя министра. Но Сергей Арнольдович не был тем полковником, который «мечтает стать генералом». Он готовил себя к другой деятельности, а занимаемая должность открывала перед ним неограниченные возможности административного ресурса.

Как водится в мире чиновников, министры дружат с министрами, а заместители министров дружат с заместителями. И раз уж заместителей значительно больше, чем министров, то и дружба их крепче, и влияние больше.

Конечно, такое судьбоносное явление в жизни государства как приватизация не могло пройти мимо незамеченным для такого человека как Сергей Арнольдович. Надо заметить, что он ни к кому в акционеры не напрашивался. Обычно его просили помочь пробить какое-либо распоряжение, закрыть глаза на что-то или кого-то, или не реагировать на то-то. И он пробивал, закрывал, не реагировал. Это было в порядке вещей. А что взамен? Взамен, когда ему предлагали деньги, он впивался в собеседника своими голубыми, неморгающими глазами, как бы говоря ему: «Я вас считал очень порядочным человеком, что в наше время большая редкость, и видимо, в очередной раз ошибся».

Любопытно, что стены в министерстве обладают весьма полезным свойством: они помогают посетителям правильно думать, вернее, как надо думать. Естественно, что ошарашенный своей собственной бестактностью посетитель чувствует себя последним негодяем, и возвращаясь к себе на периферию на родной завод, скромно просит по телефону Сергея Арнольдовича прислать по факсу копию своего паспорта или того человека, кому он доверяет. Сергей Арнольдович не спрашивал, для чего нужна копия его паспорта, а через неделю получал решение собрания акционеров предприятия, в котором он был в списке совета директоров. Вот так, потихоньку, особенно не напрягаясь.

К 1998 году он уже имел юридическую компанию и финансовую группу, работающие в регионах и в центре по внедрению в промышленные, добывающие и транспортные предприятия страны – иначе говоря, занимался их захватом. Мало-помалу в руках Ванина и его структур оказалось более двух десятков предприятий с разной степенью влияния на советы директоров и владельцев. И что восхищало в этом человеке, так это его умение сплачивать вокруг себя коллег из других министерств, которые считали за честь водить дружбу с господином Ваниным, а тем более оказать ему услугу. Вы спросите почему? Да потому, что Сергей Арнольдович никогда не скажет слова «нет». Он всегда найдет решение, не сможет сделать сам – найдет человека, который поможет вам добиться желаемого результата. Сводить и разводить, координировать и направлять, создавать ситуации, ставить перед фактом, которого еще вчера не было, – это было не только его призвание, это было его хобби, которое шаг за шагом Сергей Арнольдович превращал в бизнес.

Его команды рыскали по территории Российской Федерации, как стаи голодных волков, в поисках предприятий и заводов, естественно, по наводке коллег, туда, где возникали конфликты между руководителями и трудовыми коллективами. Они ловко с помощью юристов и арбитражных судов исправляли ситуацию в свою пользу. Во многом этому способствовало то, что новые владельцы еще не могли управлять, а старые уже не могли. У старых руководителей не было средств, а новые не затем пришли, чтобы давать деньги. Они пришли их брать. По этому поводу Ванин любил рассказывать услышанный где-то в коридорах власти анекдот о первом этапе приватизации: «Новые русские украли ящик водки, продали его, а деньги пропили».

Новые хозяева приватизированных предприятий в то время не очень доверяли центральной власти и потому, получив в собственность государственное имущество, начинали «отсасывать» из него деньги без оглядки на людей и завтрашний день. Тогда еще многие думали, что скоро все закончится. И надо нахапать много и сразу. Ванин смотрел на эту новорусскую буржуазию, злорадно потирая руки: уж кто-кто, а он-то знал, что денег много не бывает. Значит, будут, воровать, грабить. Это крест матушки России. Часто выступая на собраниях акционеров, он призывал их к скромности, просил жить «по средствам», быть внимательными к простым людям. Конечно, это были игра «кошки с мышкой». Правда, тогда еще мышка очень верила, что съест кошку. На деле все участники распила государственного пирога прекрасно сознавали, что первичный капитал в эпоху перемен создается только на разрушении. На созидании много не заработаешь. Это очень длинный депозит. И когда Ванину предлагали как бы его кровные акционерные деньги, которые управляющий просто извлекал из оборотных средств, он искренне возмущался: «Коллеги, как такое может быть? На предприятии несколько месяцев не платят зарплату, объясняя это отсутствием заказов, а совет директоров получает бонусы, которые с лихвой могли бы закрыть эти проблемы». Ванин прекрасно понимал, что управляющий директор считает себя полномочным хозяином предприятия и ведет двойную бухгалтерию, и соответственно, ворует отдельно для акционеров и отдельно для себя, в надежде избавиться от первых вообще, считая их временными попутчиками.