Реликт - Андрей Ливадный

Время действия согласного Хронологии «Истории Галактики» – 3807 год.

Большие города разнолики.

В них есть частичка вечности, легенды, истории, и порой она заключена не только в архитектуре разных эпох.

…Маслянистая гладь океана вдавалась в сушу, образуя залив Эйкон, где на мелководье пламенели знаменитые Раворы, – уникальные представители исконной жизни планеты, символ богатства и процветания Элио, столицы Конфедерации Солнц.

Город огибал темную гладь залива, вздымаясь к небесам стройными архитектурными ансамблями сверхнебоскребов. Он был великолепен: главный мегаполис союза миров блистал миллиардами огней, как искусно ограненный бриллиант небывалых размеров, случайно оброненный на берегу, в оправу из маслянистых вод и просторных парков.

Ничто не нарушало гармонии.

Одного взгляда на текучие огни транспортных артерий и неподвижные факелы пламенеющих в ночи деревьев, чьи могучие стволы вздымались из воды на высоту пятидесяти метров, хватало чтобы понять: здесь проживают люди, сумевшие глубоко постичь тайны мироздания. Призрачные факела Раворов, соседствующие с мириадами городских огней, доказывали это одним фактом своего сосуществования ; чистый воздух без примеси смога нес ароматы свежести со стороны бескрайних лесопарковых зон, где теплый вечерний ветер невнятно шумел кронами вековых деревьев, каких не встретишь и на родине человечества, – далекой Земле.

Кажется, тут все должно быть гармонично и отчасти это именно так.

Но только отчасти, потому что у величественного города, как у любого океана есть дно, куда медленно, но неотвратимо оседают отходы жизни, процветающей наверху.

Здесь среди загадочных обитателей дна царят свои законы и правила.

Жизнь в глубине принимает самые неожиданные формы, скрытая от посторонних глаз, она зачастую не поддается мгновенному осмыслению и потому кажется неестественной, экзотической, а зачастую – жестокой…

Здесь недоступен пряный запах трав, из зарешеченных зевов городской вентиляции сквозит теплый, пахнущий металлом ветер.

Он лениво шевелит мусор, толкая его к маслянистой кромке волны, глухо набегающей на стометровую отмостку цоколя.

Над головой тут простирается не небо: тяжкие своды несущих конструкций давят своей массивной неколебимостью, и лишь редкие огоньки технических ламп разбегаются прихотливым узором рукотворных созвездий.

Никто не приходит сюда по своей воле, благо современный город наделен огромной армией исполнительных механизмов, начиная от многочисленных датчиков, циркулирующих по системам вентиляции в виде высокотехнологичной нанопыли, и заканчивая внушительными, защищенными от вандализма передвижными уборочными станциями.

Планета Элио. 30 мая 3807 года.

Отто фон Раух, хозяин антикварного магазина, расположенного на третьем уровне столицы Элио Раворграда, откровенно не любил ксеноморфов. Особенно не нравились ему инсекты, и причина антипатии крылась вовсе не в отталкивающей внешности насекомоподобных «братьев по разуму», а в их врожденной способности к восприятию чужих мыслей.

Вот и сейчас, приняв сигнал от расположенного на входе в магазин охранно-сканирующего комплекса, он невольно поморщился. У дверей, автоматически заблокированных охранной системой, топтался инсект, причем явно не кредитоспособного вида.

Внимательно рассмотрев ксеноморфа, Отто скривился, как от внезапной зубной боли, но вызывать наряд полиции не стал: ни к чему лишний раз привлекать внимание блюстителей порядка к своему скромному магазину.

Сев в кресло он нервно коснулся сенсора связи.

– Саша, у дверей инсект. Мне не нужны осложнения с отделом разумных жизненных форм, так что попроси его уйти, причем вежливо, ты меня понял? И не забудь включить мысленную блокаду. Возможно, этот полинявший муравей не случайно забрел сюда. Сам знаешь, налоговые службы не чураются информации, добытой любыми способами.

– Понял. Я все сделаю. Не беспокойтесь.

Фон Раух откинулся на спинку кресла.

Неприятно когда утро начинается с таких вот визитов. Он не страдал суевериями, но в данном случае у него появилось стойкое предчувствие, что весь предстоящий день может пойти насмарку из-за негаданного посетителя.

И откуда он только взялся? – Раздраженно подумал Фон Раух, неприязненно рассматривая укрупненное изображение насекомоподобного существа. На инсекте не было иной «одежды» кроме той, что дала ему природа. Появляться на улицах Раворграда в таком виде, означало оскорблять взгляды людей. Обычно представители иных рас использовали необходимый минимум одежды, в виде широких свободных плащей с глубокими капюшонами, не стесняющих движений, но полностью скрадывающих контур фигуры.

…Сбоку, в десяти метрах от центрального входа в магазин открылась дверь подсобного помещения, и оттуда вышел Александр Замятин, бывший космодесантник, уволенный из состава флота за какую-то провинность. В небольшом магазине он исполнял обязанности охранника, совмещая их с работой по приему грузов, и доставке заказов постоянным клиентам.

Остановившись в двух шагах от инсекта, Замятин издал несколько выразительных щелчков, привлекая внимание ксеноморфа, который смотрел на голографический рекламный шар, где в данный момент вращалась объемная надпись: «Извините, магазин временно закрыт».

Не врубается. Или не умеет читать . – Выводы Замятина были четкими, лаконичными, он привык мыслить узко, концентрируясь на текущей проблеме. – Скорее последнее , – рассудил он, скользнув взглядом по исцарапанным, выцветшим хитиновым покровам насекомоподобного существа.

Во время службы он насмотрелся на подобных тварей и мог различить, что, не смотря на потрепанный вид, перед ним стоит разумная особь.

Фрайг их всех разберет . – Подумал Александр, когда инсект повернулся к нему. – Язык понимает, но читать не умеет. Значит не заблудившийся член какой-нибудь делегации. Турист? Не похоже. Насекомые никогда не путешествуют в одиночку.

Курс специальной подготовки, пройденный еще во время службы в космофлоте, включал в себя изучение древнего звукового языка инсектов. В отсутствии автопереводчика Замятин мог поддерживать диалог с представителем иной расы. Его лексикон ограничивался скупым набором стандартных фраз, но в данном случае, этого должно хватить, чтобы вежливо попросить ксеноморфа перейти на другую сторону улицы и дразнить судьбу где-нибудь в другом месте.

Александр издал еще одну серию щелчков, сопровождаемым переливчатым свистом, для вящей убедительности чуть распахнув полы своей куртки, чтобы выпученные фасетчатые глаза ксеноморфа смогли разглядеть импульсный пистолет в захватах силовой кобуры.