Изумруд раджи - Агата Кристи

Миссис Сент-Винсент выписала в ряд цифры и, вздохнув,провела рукой по лбу. Она с детства ненавидела арифметику. Сложение до смешногомалых сумм всегда давало итог, который поражал и тревожил ее.

Не может быть! Она снова склонилась над цифрами. Однако счети на этот раз оказался точным, не считая незначительной ошибки в пенсах.

Миссис Сент-Винсент снова глубоко вздохнула. У нееразболелась голова. Открылась дверь, и вошла ее дочь. Барбара Сент-Винсент былаочень красива. От матери она унаследовала нежные черты лица и гордую посадкуголовы, но в отличие от миссис Сент-Винсент глаза ее были не голубые, а карие.И рот другой, слегка капризный. Словом, она была очаровательна.

– О, мама! – вскричала девушка. – Ты все еще сражаешься сэтими ужасными цифрами? Брось все это в огонь!

– Нужно же нам знать, что у нас осталось. – Голос материзвучал неуверенно.

Девушка пожала плечами.

– Всегда одна и та же история, – сухо бросила она. – У нас,как обычно, ни гроша.

Мать в очередной раз вздохнула:

– Я хотела бы...

– Я найду себе какое-нибудь занятие, – решительно заявилаБарбара. – И скоро. У меня диплом машинистки-стенографистки, но такой же имеетеще миллион девушек. И первое, что спрашивают при приеме на работу: «Какой увас опыт?» – «Никакого!» – «Какие рекомендации можете представить?» – «Никаких,но...» – «Спасибо, до свидания. Мы вам сообщим». Но и этого никогда не делают!Мне необходимо найти работу, мама, любую работу!

– Подожди, дорогая. Подожди еще немного.

Барбара, стоя у окна, невидящими глазами смотрела на серыедома.

– Я жалею, – медленно произнесла она, – что ездила с нашейкузиной Эми в Египет в прошлом году. Ох! Мне было тогда так весело! Со мной этослучилось в первый раз и, без сомнения, в последний. И потом вернуться ко всемуэтому!.. – Она обвела рукой вокруг.

Миссис Сент-Винсент вздрогнула. Обстановка обычная длядешевых меблированных комнат. Пыльные листья фикуса, герани, безвкусная мебель,кричащие, в пятнах, обои.

– Все это не имеет никакого значения, – продолжала Барбара.– Но как вспомнишь об Энстее... – Она замолчала, у нее просто не хваталомужества говорить о милом старом доме, который не одно столетие принадлежалСент-Винсентам, а теперь попал в чужие руки. – Если бы отец не спекулировал...не занимал...

– Милая, твой отец, увы, никогда не был деловым человеком, –ласково, но твердо сказала миссис Сент-Винсент, и Барбара наклонилась, чтобыпоцеловать ее.

– Бедная мама! Ничего больше не буду говорить.

Мать снова взялась за перо, а Барбара вернулась к окну.

– Мама, сегодня утром я получила известие. От ДжимаМастертона. Он собирается зайти ко мне.

Миссис Сент-Винсент быстро подняла голову.

– Сюда?! – воскликнула она.

– Но мы же не можем пригласить его пообедать в «Рице»! – сгоречью сказала девушка.

Мать удрученно огляделась.

– Ты права, – вздохнула Барбара. – Отвратительное место!Позолоченная нищета... Наверное, лучше было бы иметь маленький беленький домикв деревне с поблекшими, но из хорошей ткани занавесками, посуду с фамильнымгербом, которую мы сами же мыли бы... Но такое бывает только в романах. А вжизни, когда единственный сын – конторщик... Лондон, крикливые хозяйкимеблированных комнат, грязные дети, с которыми сталкиваешься на каждом шагу,жильцы, похожие на полукровок...

– Если бы только это... – начала миссис Сент-Винсент. –Убивает страх, что и этого скоро мы не сможем себе позволить.

– Тогда, значит, спальня-гостиная для нас с тобой и мансардадля Руперта?! Какой кошмар! А когда придет Джим, придется принимать его в тойужасной комнате внизу, на глазах у всех этих старых ведьм, которые без концавяжут и харкают прямо на пол!

– Барбара, – помолчав, сказала миссис Сент-Винсент, – тыхотела бы... ну, подошло бы тебе... – Она слегка покраснела и запнулась.

– Не смущайся, мама! Ты хочешь сказать, не хочу ли я выйтизамуж за Джима? О, это было бы мне очень по душе... Но, боюсь, он не сделаетмне предложения.

– О, Барбара, милая!

– Он встретил меня во время путешествия с Эми, я, как бы этосказать, вращалась в высшем обществе и, кажется, ему понравилась. А теперь оннайдет меня здесь, в такой обстановке! Джим немного странный, скучноватый истаромодный, но этим он мне и нравится – чем-то напоминает Энстей и деревню,словом, наше милое прошлое. Знаешь, мама, это что-то вроде аромата давнозабытой лаванды! – Она засмеялась, устыдившись своей сентиментальности.

– Я хотела бы, чтобы ты вышла за Джима Мастертона, – сказаламиссис Сент-Винсент просто. – Он... из наших. У него неплохое состояние, но этоне самое главное.

– Нет, для меня это имеет значение, – ответила Барбара. –Мне надоело нищенствовать.

– Но, Барбара, ведь не только из...

– Не только из-за этого? Конечно, не только, мама. Но,право, я делаю все, что могу!

Миссис Сент-Винсент заметно погрустнела.

– Я так хотела, чтобы он увидел тебя в достойной обстановке,– вздохнула она.

– Зачем портить себе кровь из-за каких-то пустяков? Будемсмотреть на вещи проще! Мне жаль, что я тебя расстроила, честное слово!

Она поцеловала мать в лоб и тут же исчезла.

Забыв о своих недавних подсчетах, миссис Сент-Винсент селана продавленный диван с поскрипывающими пружинами.

«Что ни говори, – подумала она, – а для мужчин главное – этовнешний вид женщины, ее привлекательность. Наши дети так естественно перенимаютвзгляды не только близких, но и вообще своего круга. А Руперт очень изменился впоследнее время. Нет, я была далека от мысли делать из своих детей снобов, нотолько бы он не женился на этой ужасной дочери табачного торговца. Она,конечно, не безобразна, нет, но она совсем не нашего круга. Как все это сложно!Бедная Бэбс! Если бы я только могла что-нибудь сделать! Но откуда взять денег?Мы продали все, чтобы помочь Руперту как-то устроиться...»

Чтобы отвлечься от горестных мыслей, миссис Сент-Винсентвзяла «Морнинг пост» и пробежала глазами объявления. Многие из них она ужезнала наизусть. Одни жаждут разбогатеть, другие хотят купить золотые зубы (онавсегда брезгливо удивлялась – зачем), оптимисты предлагали меха и платья повесьма экстравагантным ценам...