Дракон и его человечка - Ляна Вечер

Яркая вспышка света разлилась золотом по дворику загородного дома, а я лишь тихонько пискнула…

В метре от меня стоял здоровенный лысый… голый мужик.

Не смогла заставить себя не смотреть на незнакомца, и он смотрел. Точнее, пытался поймать мой взгляд. Растерявшись, я не сразу сообразила, что это хозяин дома — дракон Кощеев — в человеческой ипостаси. Ничего общего со сказочным дрыщём у Кира Юрьевича не оказалось — габариты, как у Валуева. Всё у него крупное, и ниже пояса тоже: человеческие аналоги с драконьим «кинг-сайзом» рядом не стояли. Наконец, смогла оторвать взгляд от мощной обнажёнки и отвернулась.

Поздно.

От густого, тягучего возбуждения собравшегося внизу живота, слабели колени и ехала крыша. Стыд какой! Первая встреча с работодателем…

— Кто такая? — хриплый глубокий баритон забрался мне в уши злой щекоткой.

Ответ очевиден — я ведь в рабочей униформе. Чего непонятного? До смерти перепуганная горничная, у которой нормального секса уже чёрт знает сколько не было.

— Новенькая, — выдала на автомате и собралась слинять, чтобы пережить этот кошмар в одиночестве в комнате под одеялом.

Не знаю как, но дракон материализовался передо мной. Он словно из воздуха вырос, совсем близко — опасно. Градус прохладной осенней ночи повысился, меня бросило в жар, ноутбук выскользнул из рук и шлёпнулся на камни. Я сглотнула вязкую слюну и зашагала вниз по ступенькам. Коленки дрожали — жуть. Как. только с лестницы не улетела?

— Стоять, — плотоядно скомандовал крылатый оборотень, и я замерла.

Последнее, что я видела ясно — отражение собственного лица в глазах крылатого оборотня, а потом провал…

Очнулась в поцелуе. Вцепившись до онемевших пальцев в мощные покатые плечи, я терпела болючие укусы на своих губах, глубокие страстные ласки языком у себя во рту, и, чёрт возьми, зачем-то пыталась отвечать, но получалось не очень. Болтаясь безвольной тряпочкой в тяжёлых стальных объятиях дракона, я тихонько поскуливала от сладких мук, надеясь, что всё как-нибудь само рассосётся. Крылатый оборотень подхватил меня под попу и рывком поднял вверх, а я послушно обняла его торс ногами и… окончательно пришла в себя.

— Пустите! — взвыла.

Мой самый страшный и одновременно желанный эротический кошмар прекратился — крылатый оборотень опустил меня на землю. Прикрывая глаза ладошкой, чтобы не видеть это наглое перевозбуждённое безобразие, я судорожно пыталась сообразить, как слинять с минимальными потерями для репутации. Долго думала — дракон снова притянул к себе и по-хозяйски прошёлся горячими ладонями по моим бёдрам.

— Вы что себе позволяете?! — шипела, отбрыкиваясь от совсем уже обалдевшего хозяина, а у самой между ног ныло желание позволить ему всё, что хочет, и чуточку больше. — Неадекват!

Всё… Теперь точно — всё.

— Вон пошла, — тихо и ёмко приказал Кир Юрьевич.

Я не пошла — побежала. Прорываясь по коридору до своей комнаты, цепляла бёдрами острые углы мебели, но боли не чувствовала. Я вообще плохо ощущала собственное тело. Забежав в спальню, захлопнула дверь, задвинула щеколду, которая всё равно не спасла бы от Кощеева-Валуева, и замерла. Жутко боялась, что дракон подумает минутку-другую и решит откусить мне голову…

«Я — воин чистоты, борец с грязью…» — успокаивала себя, стоя на крыльце огромного загородного дома. Ага… Амазонка с «Кёрхером» — вот кто я. Не чувствовала ни рук, ни ног — с восьми утра всё тут драили. Попойка богатых деток-студентов, оставшихся без родительского контроля, вылилась для нас с Катькой — моей напарницей — в очень тяжёлый рабочий день. Начало учебного года они праздновали…

— Жень! — Катя хлопнула крышкой багажника служебной машины и помахала мне рукой. — Всё, валим.

И снизошла благодать! Думала, этот проклятый карнавал пустых бутылок, резиновых изделий и пятен биологического происхождения никогда не закончится.

— Живут же люди, — ворчала, стягивая с себя уродскую униформу, — а мы только последствия разгребаем.

— Да ладно?! — напарница сощурилась, глядя на меня. — Ты тоже неплохо оторвалась, за это из колледжа вылетела.

— Ой, всё, Кать, — я уселась в авто и громко хлопнула дверью.

Где мой отрыв и где гулянки «золотой» молодёжи? Подозреваю, что клубы, в которых я расслаблялась, в год не приносят столько бабла, сколько стоит вылизанный нами до блеска особняк. И, между прочим, меня не выперли из медицинского, я взяла академ. Да, пришлось хорошенько извернуться и из общаги съехать, но ничего — прорвёмся. На следующий год с новыми силами в бой — стану знаменитым фармацевтом и покажу всем краснодипломникам кузькину мать. Катя с работой помогла — спасибо, теперь есть деньги на комнату с подселением, бутылку кефира вечером и булочку с утра. Не шикую, но и не еду обратно в свой «Пердянск» к маме на шею.

— Ты ещё настоящего шика не видела, дорогая, — Катюха выехала на главную улицу в загородном элитном посёлке.

— Так вот он, — буркнула, кивая в сторону почти кукольных домов-Боингов. — Смотрю.

— Люди, — она грустно улыбнулась. — Вот в Империи драконы живут — да-а.

Чего это она про драконов заговорила? Империя крылатых оборотней под боком у человечества, и, говорят, в их городах можно нехило заработать обслугой, но рабочих мест мало — там вроде почти всё на магии держится.

— Осень, Женёк, — напарница с досадой хлопнула ладошкой по баранке. — Каждый сентябрь в наше клининговое агентство приходит заявка от дракона на двух горничных. Сезонный вариант — всего на три месяца, но денег там можно срубить… — она задумалась. — Много, короче. В прошлом году я должна была ехать, но Шилова меня подвинула.

Даже спрашивать не стала как: ежу понятно — кормой. Наш босс-южанин — Марат Ашотович — имеет гордый кавказский профиль и арбузообразный живот и питает любовь к активным анальным забавам, а Юлька Шилова пассивно удовлетворяет капризы начальника. Ясно, что у Катюхи не было шанса отбить своё законное право на место под солнцем. Катя — натура морально цельная, не надломленная замашками карьеристки. Понимаю. Я тоже не привыкла раздвигать ноги по требованию, без чувств и всё такое. В клининговом тружусь без году месяц, но уже успела испытать на себе напористые ухаживания Марата Ашотовича. Пока счёт в мою пользу — я крепко держу ляжки вместе и до сих пор не знаю, где в Москве биржа труда.

До самого офиса Катя больше ни слова не проронила. Видимо, прошлогодний случай оставил у неё в душе глубокую рану. Жалко девку, хорошая она. Тянет в свои двадцать восемь лямку быта и мужа-алкаша, а больше у неё ни котёнка, ни ребёнка. В принцев она не верит, а рожать от ошибки молодости, за которую по глупости замуж выскочила, считает плохим вариантом. Иногда я смотрю на Катюху и думаю, что у меня в жизни всё ништяк.