Тень заговора - Злата Иволга

Злата Иволга

Змеиное гнездо. Тень заговора

Я знал одной лишь думы власть,

Одну — но пламенную страсть:

Она, как червь, во мне жила,

Изгрызла душу и сожгла.

М.Ю. Лермонтов «Мцыри»

Увертюра

Вилайет Сэдыр, Сурида, 25 день Носа Оленя 19 лет назад

— Сдаемся? Что нам грозит?

Здоровенный бородатый Вито бросил хмурый взгляд на последнюю застреленную лошадь.

— Мы прикончили брата этого купца, отобрали деньги и увели лошадей. Нас не бросят в темницу, а сразу удавят.

— Этот купец не заплатил нам! А его брат сам пытался прирезать! — вспылил Хенрик, — Это наши деньги и… лошади… были.

— Молод ты еще и глуп. — Вито отвернулся и посмотрел на кучку людей, которые по-прежнему смотрели на него с надеждой. — Плохи дела, братцы. Кто пожелает спасаться сам по себе — удерживать не стану. Может, в одиночку вам повезет. — Он обвел взглядом молчащих людей. — Будете уходить — возьмите свою долю. Деньги в мешке на лошади. Удачи всем.

Хенрик почувствовал, как на лоб и руку упали крупные капли дождя.

— Эй. — Он радостно дернул Вито за рукав. — Духи меня раздери, это наш шанс, дождь смоет следы. Можем переждать в спокойном месте, а потом дойдем до границы. Надо только миновать перевал.

Вито промолчал. Трое из их небольшого отряда ссыпали монеты к себе за пояса и, приложив ладони поочередно к губам и ко лбу, скрылись за кустами. Вместе с Хенриком оставалось еще четверо.

— Ты же говорил, что не хочешь возвращаться в Илеханд. — Вито заметно повеселел, глядя на мрачные серые тучи и ежась под усиливающимся дождем.

— Лучше моя неприветливая родина, чем суридский суд и удавка, — отозвался Хенрик.

Он прекрасно знал, что мало кто из удачливого до сегодняшнего дня отряда «сираскера» Вито не имел неприятностей с властями родной страны, а некоторые, особо успешные, прославились и в соседних государствах.

— Родина одна, — сказал Вито. — Ты можешь духи весть сколько времени не жить там. Но она всегда должна быть для тебя приветливой. — Он обернулся к оставшимся людям. — Попробуем через перевал. Главное, ноги не переломать в этих горах. А после такого дождя нас и Башни не найдут. И, кстати, в Суриде очень быстрый суд. Кади выносит решение, приговоренного выволакивают во двор и сразу душат.

Через долгие два часа Хенрик услышал голоса и конский топот. Сумерки сгустились, и они наугад шли по заросшей тропе в редком горном леске, временами продираясь через густые заросли ежевики. Дождь кончился, дул сильный ветер.

— Вито! — позвал Хенрик и резко остановился.

— Слышу, не ори.

— Теперь нам точно конец. Я тебе говорил — они взяли с собой мага.

Вито шумно вздохнул и махнул рукой вперед. Он все еще наделялся оторваться от погони. Хенрик пожал плечами. Сильно уставшее тело отозвалось ломотой. Оставалось уповать на все воплощения Бога или чудо.

— Ты слышал легенду о воинственной Змейке? Вот она бы нам сейчас пригодилась.

— Очередные детские сказки? — фыркнул Вито, не оборачиваясь.

— Угу. В детстве мачеха рассказывала. Когда не лупила меня палкой для белья, — отозвался Хенрик, пыхтя и догоняя его. — Вот послушай. В далекие времена жила принцесса, которая была прекраснее и сильнее всех на свете. Ни один враг не смел прийти к ее народу, пока она охраняла их покой. Когда же принцесса умерла, то упросила Хора позволить ей остаться у порога мира духов ровно на тысячу лет. Бог согласился, и с тех пор воинственная Змейка открывает двери из мира духов и приходит на помощь всем нуждающимся. Расстояние и время для нее не преграда.

— Илехандская покровительница воинов и наемников, — хмыкнул Вито. — Наслышан. Бабки у нас в Тусаре прибавляли, что она была магом. Но не надейся, что она выпрыгнет из темноты и спасет нас.

Спустя еще четверть часа Хенрик сам готовился отправиться в мир духов. Погоня находилась от них всего в нескольких минутах езды. Были слышны голоса и звяканье сбруи.

Вито огляделся.

— Спрячемся там. — Он указал на кусты, представлявшие собой темный бесформенный ком в стороне от тропы.

Хенрик бежал за всеми, с трудом перебирая ногами. Ну как Вито не может понять, что чем дольше они сопротивляются, тем больше шансов оказаться на колу?

Забравшись под мокрый колючий куст, Хенрик вспомнил, что Вито говорил про палачей-душителей, а не про кол. «Страх из камня гору делает», — подумал Хенрик и пригнулся, потому что на тропу ниже по склону выбрался отряд всадников и резко остановился.

— В чем дело? Опять след потеряли? — раздался низкий недовольный голос. — Учтите, мы рядом с границей Илеханда. Если нарушим ее или столкнемся с тамошним патрулем, мне поджарят пятки. А вы и этим не отделаетесь.

— Никак нет, Мехмет ага, след вроде в порядке. Просто где-то рядом недавно… — Говоривший помолчал. — Вы уверены, что среди этих наемников не было мага?

— Не бывает у них магов, они слишком дорого стоят. Да и кто из ваших Башен пойдет в отряд головорезов?

— Чужая душа потемки, ага.

— Недобрые духи вас всех раздери! Не надо мне проповедей о спасении души, я человек простой. Вы прямо скажите, что там ваша птичка насвистала? Мы правильно идем? А то пора бросить это проклятое дело и вернуться в казарму, там, по крайней мере, сухо. Давно не припомню такой погодки в Нос Оленя.

Послышалось ржание лошади и сухое покашливание. Хенрик чуть высунул голову, чтобы посмотреть на мага из Башни, благодаря которому отряд вышел на их след. Магов Хенрик в своей жизни видел мало. Этот был вторым.

На полянке можно было разглядеть чуть больше дюжины лошадей, половина всадников спешились. Конь мага стоял рядом с лошадью командира в белом, но теперь уже мокром и грязном плаще. А у купца неплохие связи. Похоже, личная стража самого кади. Или даже шаха. Маг был с ног до головы закутан в темный плащ.

Справа послышался треск веток и тихие всхлипывания.

— Мехмет ага, вон там!

— Рассыпаться! Обыскать окрестности! Далеко друг от друга не отходить!

Хенрик услышал, как тихо зашипел рядом с ним Вито, и попытался нашарить кинжал, которым сейчас можно было только зарезаться.

Неожиданно раздался скрипучий смех мага.

— Да это ребенок!

Хенрик поднял голову и осторожно выглянул из кустов. Маг уже спешился и смотрел на что-то у его коленей.

— Что вы там несете, какой ребенок?

— Самый обычный, думаю, крестьянский, заблудился. Здесь