Знаменитый сыщик Калле Блюмквист рискует - Астрид Линдгрен

– Послушай, ты ненормальный, ты определённо ненормальный! – сказал Андерс. – Опять валяешься тут и мечтаешь?

«Ненормальный» поспешно вскочил и обиженно уставился на друзей, стоящих у забора.

– Миленький, хорошенький Калле, – подхватила Ева-Лотта, – у тебя ведь пролежни появятся, если ты каждый божий день будешь валяться, вытаращив глаза, под этим деревом.

– И вовсе я не каждый день валяюсь, вытаращив глаза! – сердито возразил Калле.

– Не преувеличивай, пожалуйста, Ева-Лотта, – вступился Андерс. – Ты разве не помнишь то воскресенье в начале июня? Тогда ведь Калле за весь день ни разу не прилёг под грушей. И за весь день ни разу не был сыщиком! Воры и убийцы бесчинствовали вовсю.

– Как же, припоминаю! – воскликнула Ева-Лотта. – Убийцы действительно блаженствовали в то воскресенье.

– Катитесь вы отсюда! – буркнул Калле.

– Именно это мы и собирались сделать, – согласился Андерс. – Только мы хотели и тебя прихватить. Если, понятно, ты допускаешь, что убийц можно оставить на часок без присмотра.

– Что ты! Конечно, нельзя! – весело подзадоривала бессердечная Ева-Лотта. – За ними нужен глаз да глаз, как за маленькими детьми.

Калле вздохнул. Безнадёжно, совершенно безнадёжно… Он – знаменитый сыщик Блюмквист и требует уважения к своей профессии. А где оно, это уважение? По крайней мере, со стороны Андерса и Евы-Лотты он его не чувствует. А между тем прошлым летом он совершенно самостоятельно накрыл целых трёх бандитов. Правда, Андерс и Ева-Лотта ему помогали, но ведь это он, Калле, благодаря своей проницательности и наблюдательности напал на след преступников.

В тот раз Андерс и Ева-Лотта признали, что он настоящий сыщик, знающий своё дело. А теперь дразнят его, словно этого никогда и не было! Словно вообще на свете нет преступников, за которыми чуть не доглядишь – таких дел натворят! Как будто он какой-то чудак мечтатель, вбивший себе в голову бог знает что!

– Когда мы прошлым летом поймали тех бандитов, вы не очень-то ехидничали! – Он негодующе плюнул. – Небось тогда сыщик Блюмквист был хорош!

– Да тебя и сейчас никто не упрекает, – возразил Андерс. – Но ты же понимаешь, что такие вещи случаются раз в жизни. Наш городишко существует с четырнадцатого века, и, насколько мне известно, здесь никогда не бывало никаких преступников, кроме той тройки. Да и то уже целый год прошёл. А ты всё лежишь под своей грушей и решаешь криминальные головоломки. Калле, голубчик, брось ты это, брось! Ей-богу, не скоро ещё у нас здесь опять появятся бандиты.

– И вообще всякому овощу своё время, – заметила Ева-Лотта. – Надо знать, когда охотиться за преступниками, а когда делать отбивные котлеты из Алых.

– Вот именно, отбивные из Алых! – радостно воскликнул Андерс. – Алая роза опять объявила нам войну. Только что заявился с посланием Бенка. На, читай! – Он вынул из кармана большой лист бумаги и протянул его Калле.

Калле прочёл:

Война! Война!

Слабоумному вождю преступной шайки, именующей себя Белой розой

Настоящим уведомляется, что во всей стране Швеции ни у одного крестьянина нет поросёнка хоть вполовину такого глупого, как вождь Белой розы. Доказательством этого служит следующий факт: когда вчера это отребье человечества встретило посреди площади нашего великодушного и всеми уважаемого вождя, то вышеупомянутое отребье не пожелало посторониться, а в своей невообразимой глупости осмелилось пихнуть нашего благородного, овеянного славой вождя и разразиться гнусными ругательствами. Это оскорбление можно смыть только кровью.

Начинается война Алой и Белой розы, и смерть поглотит тысячи тысяч душ и унесёт их в своё чёрное царство.

Благородный Сикстен,

вождь Алой розы

– Уж мы им зададим перцу! Пойдёшь с нами?

Лицо Калле озарилось счастливой улыбкой. Война роз была не такой штукой, от которой добровольно отказываются. Вот уже не первый год она скрашивала летние каникулы, которые иначе могли бы показаться несколько однообразными.

Кататься на велосипеде, купаться, поливать клубнику, выполнять разные поручения в лавке отца, удить рыбу, торчать в саду у Евы-Лотты, играть в футбол – разве одним этим заполнишь всё время! Ведь летние каникулы такие длинные…

Да, летние каникулы длятся долго – к счастью. Калле считал их величайшим изобретением на земле. Даже странно, что взрослые до этого додумались. Как это они разрешают детям два с половиной месяца болтаться на солнышке и ни капельки не думать про Тридцатилетнюю войну и тому подобное. То ли дело война Роз!

– Ещё бы не пойти, – отозвался Калле. – Спрашиваешь тоже!

При таком скудном урожае на преступников, как за последнее время, Калле был только рад взять кратковременный отпуск и целиком отдаться благородной войне Роз. И вообще интересно посмотреть, что там придумали Алые на этот раз.

– Я, пожалуй, пойду сейчас на разведку, – вызвался Андерс.

– Давай, – сказала Ева-Лотта. – А мы выйдем через полчасика. Я только сначала кинжалы поточу.

Это звучало внушительно и угрожающе. Андерс и Калле одобрительно кивнули. Ева-Лотта – настоящий воин, на неё можно положиться!

Под кинжалами, которые следовало наточить, подразумевались всего-навсего хлебные ножи булочника, но всё-таки!

Ева-Лотта обещала папе покрутить точильный камень, прежде чем она убежит. Стоять под палящим солнцем и крутить тяжёлый камень – дело нелёгкое, но, если представить, что ты точишь оружие против Алых, сразу становится гораздо легче.

– «…и смерть поглотит тысячи тысяч душ и унесёт их в своё чёрное царство», – бормотала Ева-Лотта себе под нос и крутила камень так усердно, что на лбу у неё выступили капельки пота, а светлые волосы на висках завились колечками.

– Что ты сказала? – спросил булочник, подняв глаза от ножей.

– Ничего.

– Ничего, говоришь? – Он попробовал пальцем лезвие. – Ну, беги тогда!

И Ева-Лотта побежала. Она легко проскользнула через щель в заборе, отделявшем её сад от сада Калле.