Синий чулок особого назначения - Татьяна Бегоулова

Известие, что мой жених Альберт женится на другой, не стало для меня сокрушительным ударом. Я не проронила ни слезинки по этому поводу, чем сильно разочаровала младшую сестру. И даже когда Гриэль сообщила, что избранницей Альберта стала моя подруга, а поводом для скоропалительного брака — интересное положение Лизи, я и тогда не стала сыпать проклятиями и призывать кару на голову предателей. Гриэль посмотрела на меня с восхищением и сочувствием одновременно и вынесла вердикт:

— Твоё сердце совсем очерствело. Сестрёнка, ещё чуть-чуть, и ты станешь сухарём.

Словесные перепалки с сестрой были у нас ежедневным ритуалом. Мы любили друг друга, но наша любовь выражалась странным образом. Каждая из нас пыталась доказать, что жить так, как живет любимая сестра нельзя. Гриэль попрекала меня тем, что я постоянно корпела над учебниками. Я же считала, что сестра слишком легкомысленна и беспечна.

Вся ситуация у меня вызывала недоумение. Как я могла быть настолько слепой? Почему не заметила, что между Альбертом и Лизи что-то происходит? А ещё не понимала, почему именно я удостаиваюсь насмешливо — сочувственных взглядов соседских кумушек. Это же не я иду под венец с уже наметившимся животом. Это же не я встречалась одновременно с двумя кавалерами и не могла определиться. Так почему во всей этой истории именно я предстала в невыгодном свете?

Впрочем, в неведении я оставалась недолго. Любимая сестренка доходчиво объяснила мне, что в двадцать три года остаться без жениха, это почти что поставить на себе клеймо старой девы. А быть при этом невыносимой занудой и всезнайкой, это вообще преступление. И если я не хочу всю оставшуюся жизнь провести в окружении пыльных книг, мне нужно срочно сменить приоритеты.

И вот сегодня, когда почтальон Гренкис вручил мне пухлый конверт, я поняла, что шанс изменить свою жизнь мне предоставили. И только от меня зависит, воспользуюсь я им или нет.

Прочитав письмо, я сначала сильно удивилась. А потом так же сильно обрадовалась. И поспешила поделиться своей радостью и удивлением с родителями.

Выяснилось, что некая Матильда Энн оставила мне в наследство небольшую квартиру в Ритау. Квартира в столице? Откуда такие щедрые родственники? Но тут мама, покопавшись в памяти, припомнила, что Матильдой звали старшую сестру ныне покойной нашей бабушки. Матильда по каким-то причинам разорвала связь с семьей и долгие годы не давала о себе знать. Наша бабушка предприняла в своё время попытку возобновить общение с сестрой, но безуспешно. И вот теперь Матильда завещала мне свою квартиру. Откуда она вообще узнала о моём существовании, если даже моя мама никогда тетку в глаза не видела? На этот вопрос ответа не было.

— Я полагаю, что эту квартиру нужно продать. А полученную сумму поделить поровну между вами, мои дорогие. Шикарное приданое получится, — мама была в восторге от пришедшей в голову идеи. А вот я возмутилась:

— Вообще-то, квартиру Матильда оставила мне. И я не собираюсь её продавать.

— Робертина, зачем тебе квартира в Ритау? Что ты с ней делать собралась? — когда матушка бывает мной недовольна, она всегда называет меня Робертиной. Терпеть не могу это имя!

— Жить в ней. И не смотрите так на меня. Это мой шанс устроить жизнь так, как я хочу. К чему прозябать в нашей глуши, когда есть возможность переехать в столицу?

Тут возмутился отец:

— Роберта, что за глупости? Что тебе делать в столице? Здесь твоя семья, а в Ритау ты останешься совсем одна. И если вдруг что-то случится, никто не протянет руку помощи!

— Всё, что могло со мной плохого произойти, уже произошло. Зря я получала образование? Уж в столице я найду применение своим способностям.

Гриэль, которая по моей вине лишилась шикарного приданого, ядовито заметила:

— Ты сначала определись, какими именно способностями ты обладаешь. И обладаешь ли вообще.

О, да. Сестренка никак не может простить, что именно я унаследовала магические способности, передающиеся по матушкиной линии. Честно говоря, способности были не особо выдающиеся. И преподаватели по магическим основам в нашем провинциальном институте так и не пришли к единому мнению, какой же конкретно магией я владею. Но ведь владею же.

Семейный совет грозил перерасти в семейный скандал. Гриэль требовала свою часть наследства, упирая на то, что она-то в отличие от меня, уже помолвлена и свадьба не за горами. Отец настаивал отказаться от затеи переехать в столицу. Он уже почти договорился со своим приятелем о месте помощника секретаря для меня в нотариальной конторе. А матушка пила успокоительные капли, всем своим видом демонстрируя разочарование старшей дочерью. Ещё немного и я поступлю как Матильда.

Чтобы не вспылить и не сказать что-нибудь резкое, ушла из дома. Ничего, прогуляюсь, остужу голову, да и домочадцам нужно успокоиться. Но, если честно, было обидно. Почему вместо поддержки и надежды, что я смогу чего-то добиться, я получила такое сопротивление и неприятие? Отца я отчасти могу понять. Он всегда относился к магическим способностям с недоверием и пренебрежением. Гордился тем, что в его родословной обошлось без магов. Но мама? Она сама частенько признавалась, что ей очень хотелось бы владеть магией. Но ей это наследственная особенность не досталась. Как и нашей бабушке. Бабуля Розалия рассказывала нам с Гриэль вместо сказок интересные истории о своих родственниках, которые владели магией. Мы с сестрой слушали бабушкины истории, раскрыв рты. И каждая из нас надеялась, что магические способности со временем проявятся. Бабушка Розалия откровенно говорила, чтобы мы не тешили себя напрасными надеждами. Раз ни у неё самой, ни у нашей мамы магии нет, то, скорее всего, и у нас с сестрой её не будет. Но мне неожиданно повезло. И в тот же месяц, когда я из девочки превратилась в девушку, моя сила вдруг дала о себе знать. Меня сразу же перевели в класс с магическим уклоном. А после окончания школы я поступила в Институт магических наук.

— Роберта! Робертина Клорр! — я обернулась на голос и увидела, что ко мне спешит мой бывший преподаватель по основам целительства, профессор Дангер. Седой, с аккуратно подстриженной бородкой, уже немолодой профессор всегда вызывал у меня большую симпатию. Если честно, я всегда хотела стать целителем. Мне представлялось, что это самая благородная профессия для мага. Но увы, целитель из меня вышел весьма и весьма… Да никудышный я целитель, откровенно говоря! Самое большее, что я могу — это снять болевой синдром, сбить жар, ну и залечить царапины и неглубокие порезы. Но этого совершенно недостаточно чтобы получить хотя бы младшую категорию по целительству.

Я пробовала себя и в других направлениях магии. И опытным путем выяснилось, что и прикладная магия определённо не моё. На первом же практическом занятии я, применив магическую силу, вывела из строя два очень ценных артефакта. После этого преподаватель по артефактологии запретил мне приближаться к его кабинету. Я пробовала найти себя в сфере стихийной магии. Но все мои потуги привели лишь к тому, что в институтской оранжерее зацвел редчайший вид папоротника. Кстати, этой моей способностью пользуется мама. Благодаря моей силе наш палисадник вот уже пятый год подряд занимает первое место в конкурсе цветников. У меня цветет даже то, что по определению цвести не может.