Третий Рейх. Гитлер-югенд - Сергей Кормилицын

Молодежная политика, пожалуй, наилучшим образом раскрывает истинные планы на будущее тех сил, которые стоят у власти. Ни одна политическая партия, претендующая на сколь бы то ни было значительную роль, не обходилась и не обходится без молодежной организации в своем составе. Такое направление деятельности — не только залог политической долговечности. Работа с молодежью до сегодняшнего дня остается достаточно выигрышным популистским ходом, способным привлечь новых сторонников, улучшить имидж политической организации.

Естественно, что задачу работы с молодежью не упускал из виду ни один тоталитарный режим: воспитанные в духе изначально заданных идеалов, прочно соединенных с партийной идеологией, члены молодежных организаций при тоталитарных партиях и движениях должны были прийти на смену старшему поколению функционеров, сохраняя едва ли не еще более фанатичную преданность «зафиксированным» с самого начала ценностям.

Следует помнить и о том, что у подобных режимов — куда большие возможности, и куда более широкий спектр применяемых средств воздействия. Поэтому в тоталитарном государстве эффективность работы с молодежью, воспитания нового поколения граждан, безгранично преданных тем, кто стоит у власти, чрезвычайно высока. Молодежные организации, существующие в масштабе всей страны и подпитываемые из бюджета на государственном уровне, включают в себя до 90 % всех детей и юношества. Учебные программы, утвержденные ведущими идеологами, превращают школьное образование в инструмент психологической обработки, в средство, при помощи которого незрелые умы шлифуются по образцам, необходимым Вождю, или группе Вождей. В итоге достигаются результаты, поражающие воображение: достаточно вспомнить яростное сопротивление, оказанное немецкими мальчишками русским войскам при штурме Берлина или действия отечественных «пионеров-героев». Фраза Йозефа Геббельса о том, что будущее принадлежит тому, кому принадлежит молодежь — это первый и основной завет для всех политических партий и режимов диктаторского толка.

Касаться подобных тем у нас долгое время было не принято: слишком уж бросалось в глаза сходство между практикой Третьего Рейха и реалиями молодежной политики социалистического лагеря. Например, пионерская организация вкупе с ВЛКСМ или восточно-германская FDJ были почти близнецами нацистской Гитлер-югенд. Сходная структура, одинаковые методики, во многом — похожие цели, — все это чрезвычайно заметно. Разговоров на эту тему у нас старались избегать, не углубляясь в социальную историю гитлеровской Германии, а ограничиваясь историей политической. А то советский школьник, принадлежащий к гордому племени «внучат Ильича», вдруг узнает, что на хрестоматийную мелодию песни про юного барабанщика можно успешно наложить весьма благородный текст на немецком языке, искренне нравившийся детишкам из Гитлер-югенд, — балладу «Был у меня товарищ». Или, чего доброго, выяснится, что «святой» красный галстук мало того, что придуман не в Советском Союзе, так еще и применение первоначально носил весьма практическое, успешно заменяя бандану, веревку, или жгут. Не стоит говорить и о том, какой трагедией обернулась бы для партийных идеологов правда о том, что уровень жизни в Третьем Рейхе был едва ли не на порядок выше, чем в Советском Союзе. Любые «лишние» факты могли подорвать, а то и вовсе разрушить одну из легенд, которыми была пронизана вся жизнь советского общества.

Поэтому в советской, да и в восточно-европейской историографии темы молодежной политики Третьего Рейха, фашистской Италии, маоистского Китая всегда обходились стороной, а если и затрагивались, то, почти обязательно, — на повышенных тонах, почти истерично, с укоризненным покачиванием головой и горестными вздохами относительно «юности в кандалах», «жестокой идеологической обработки» и т. д. Осторожность в сравнениях и ассоциациях стала настолько привычной для подчинявшихся советским идеологическим установкам историков и социологов, настолько естественной для обывателя, что и поныне любые сопоставления Советского Союза и Третьего Рейха вызывают к жизни настоящий селевый поток обвинений в утрате патриотизма, святотатстве, осквернении памяти предков, погибших на войне и прочих, не менее страшных вещах. Это, пожалуй, основная причина того, что книга, которую вы сейчас держите в руках, избавлена от каких бы то ни было попыток морально-этической оценки, осуждения или — наоборот — восхваления. Перед вами очищенные от пыли времени факты, разложенные по страницам в логическом порядке.

Несмотря на различие в цвете флагов, основных лозунгах и названиях, все существовавшие в XX веке и существующие поныне тоталитарные государства и партии применяли и применяет для формирования своей молодежной политики достаточно единообразную схему. В нее в обязательном порядке входят создание организации для молодежи, по возможности — изменение системы образования, а затем — перестройка всего воспитания молодого поколения, внедрение новых идеалов и ценностей. Рассматривать эту схему удобнее всего на примере Третьего Рейха — государства, практически успевшего ее реализовать, но существовавшего в течение очень краткого по историческим меркам периода — всего двенадцати лет. Поражение во второй мировой войне не позволило национал-социалистам завершить начатую ими широчайшую программу, направленную на создание нового поколения «расы господ». Тем не менее, она была практически полностью развернута уже к началу сороковых годов, и весьма сходна с аналогичными действиями, предпринимавшимися в Италии, Китае или СССР.

В составе этой программы можно условно выделить четыре основных направления.

Первое — реформирование системы школьного образования путем структурного упрощения и заметной примитивизации: из, собственно, образовательного учреждения школа превратилась в учреждение воспитательное. Для этого были предприняты значительные усилия по составлению новых учебных программ, выпуску новых учебников. Их отличие от издававшихся и использовавшихся ранее заключалось в перегруженности элементами идеологии. Практически все предметы, начиная от математики, и заканчивая родной речью, получили должный пропагандистский заряд. История была переписана заново, литература отредактирована и вычищена до неузнаваемости. События, противоречащие взглядам Вождя на историческую миссию германского народа были преданы забвению, книги, могущие стать опасными для молодого поколения, пробудить сомнение в истинности произносимых с трибуны речей — выброшены из библиотек и уничтожены. Этим, однако, дело не закончилось. Желая лично контролировать воспитание будущих партфункционеров, руководители НСДАП создали принципиально новую систему партийных школ, призванных выполнять единственную задачу — готовить новые кадры для управляющих структур самого разного уровня.

Вторым, не менее важным направлением молодежной политики, было создание массовой молодежной организации, способной объединить в своих рядах всю молодежь страны. Такой организацией стала Гитлер-югенд, созданная на базе небольшого молодежного подразделения, возникшего в рядах НСДАП в начале двадцатых годов. После закрепления национал-социалистов у власти, она поглотила все крупные и мелкие объединения этого рода, в результате чего в сферу влияния партии попало большинство юных немцев. Одной из основных задач Гитлер-югенд было подчинить себе все свободное время, остающееся у подростков за пределами школы, не допустить проявлений свободомыслия. Поэтому частью повседневной жизни немецких детей и подростков стали ежедневные политинформации, строевые смотры, маршировка, выезды за город в походы и пикники. Средства массовой политизации молодежи, применявшиеся национал-социалистами, были, по большей части, заимствованы у других молодежных организаций[1]: скаутского движения, движения Вандерфогель[2]и пр.