Семейное дело - Чарлз Стросс

Стиву и Дженни Гловерам

За десять с половиной часов до того, как ее пытался убить похожий на древнего рыцаря всадник, вооруженный автоматом, Мириам Бекштейн, весьма способная журналистка, потеряла работу. Полученная ею посреди рабочего дня «розовая метка» потянет за собой цепь событий, способных привести к падению правительств, гражданским войнам и гибели многих тысяч людей. Грядет самая сенсационная новость за всю ее карьеру, да, пожалуй, за карьеру любого журналиста… куда более скандальная, чем Уотергейт и даже 11 сентября… И героем этой сенсации станет сама Мириам. Но в семь часов утра упомянутая сенсация все еще оставалась делом будущего: Мириам знала только, что сейчас дождливое утро обычного октябрьского понедельника и ей предстоит обычный рабочий день, ее ждет статья, которую надо написать, и назначенная на десять часов встреча в редакции.

Роняющее дождь серебристо-серое небо напоминало экран выключенного ноутбука. Мириам зевнула и начала просыпаться под доносившуюся из будильника-радио «поствоскресную» утреннюю болтовню ведущего.

— …Продолжаются бомбардировки Афганистана. Тем временем, как сообщают в деловых новостях, рыночные котировки опустились на сорок семь пунктов, после того как компания «Циско» уволила еще три тысячи работников, — вещал ведущий. — После событий 11 сентября, ставших фоном для кризиса Интернет-компаний, наиболее значительные инвесторы этих фирм резко «припали на корточки». Том, как это выглядит с твоего наблюдательного поста…

— Заткнись, — пробормотала она, убавляя громкость. — Не хочу этого слышать. — Основная часть сектора техники и технологий несла значительные убытки. Это в свою очередь означало, что читатели «Прогнозов инвесторам» — владельцы венчурного капитала и предприниматели, осуществляющие свою деятельность в области высоких технологий, а также успешные торговцы — ощутят эти убытки на себе. Ее собственные убытки, связанные с вложениями в компании, работающие в сфере биотехнологий, были довольно ощутимые, но падение интернет—сектора напоминало цунами. Если не произойдет ничего, что способно притормозить стремительное падение цен, жди больших неприятностей.

Неприятности. Понедельник.

— Я тебе устрою неприятности, — пробормотала она с усмешкой, способной испугать некоторых читателей, приведись им увидеть Мириам сейчас. — Неприятности — мое призвание. — А кроме того, неприятности главный репортер «Прогнозов инвесторам» считал замечательными новостями.

Она набросила махровый халат, чуть вздрогнув — ткань была прохладной, — и, пританцовывая, прошмыгнула по струганым сосновым доскам в сторону ванной, умыться и проделать двухминутные упражнения с электрической зубной щеткой. Стоя в ванной перед зеркалом, под безжалостным ярким сиянием светильников, Мириам вздрогнула, увидев в нем каждую минуту своих тридцати двух лет во всех неумолимых деталях.

— Упраздним утра понедельников и послеполуденные часы по пятницам, — пробормотала она со зловещей решимостью, пытаясь с помощью щетки вдохнуть хоть какую-то жизнь в распущенные волосы до плеч, которые упрямо продолжали оставаться черными и навязывали жестокий арьергардный бой всем красновато-желтым оттенкам, которыми она еженедельно бомбардировала их. Через пару минут, сдавшись, она понеслась вниз по лестнице на кухню.

Кухня, выдержанная в ярко-желтых тонах, производила впечатление очень уютной, невосприимчивой к тому унынию, что почти всегда навевали осенние утра. Испытав некоторое облегчение, Мириам включила кофеварку, а еще сварила себе подслащенной овсянки с орехами и изюмом — то, что Бен всегда называл не иначе как «твой утренний силос».

Подкрепившись гигантской кружкой кофе, она вернулась наверх и оказалась перед необходимостью выбрать одежду. Нырнув в нутро шкафа, она внезапно обнаружила, что уже срывает зубами пластиковый чехол с одного из трех костюмов, полученных из сухой чистки в пятницу… И все только для того, чтобы убедиться: это ее черный костюм для официальных интервью — вещь, категорически не подходящая для суетливого дождливого понедельника… ну или для того, чтобы брать интервью по телефону из тесной выгородки в конторе. Мириам возобновила поиски и в конце концов справилась с задачей, подобрав нужный комплект. Черные сапоги, черные брюки, жакет, свитер с высоким воротником и пальто военного покроя: все такое же мрачное, как ее настроение в утро этого понедельника. «Настоящий гангстер», — подумала она и про себя рассмеялась. «Гангстеры!» Именно с этим были связаны ее сегодняшние дела. Брошенный на часы взгляд сразу сказал ей, что краситься некогда. Ну и ладно: она не собиралась сразить сослуживцев, все они знали ее как облупленную.

Мириам села за руль своего четырехлетнего «Сатурна», и, слава богу, он завелся с первой же попытки. Но на дорогах были бесконечные пробки, один «дворник» требовал замены, радио странно потрескивало, а она сама никак не могла подавить зевоту. «Ох, понедельники, — подумала она. — Как я вас люблю! Нет». Зато у нее хотя бы есть свое место для парковки — одно из немногих, закрепленных за ведущими журналистами, которым вменялось в обязанность разъезжать по стране и брать интервью у новомодных руководителей-экономистов. Или у занятых отмыванием денег гангстеров, богатых выскочек мира фармацевтического бизнеса.

Спустя двадцать минут Мириам съехала на переполненную кембриджскую стоянку, позади выходящего на Сомервилл-авеню безликого офисного здания с большими спутниковыми тарелками на крыше и толстыми связками кабелей, уходящих в подвальные помещения. Здесь размещалась штаб-квартира «Прогнозов инвесторам» — научно-аналитического журнала по венчурному капиталу и вот уже три года работодателя Мириам. Она воспользовалась для прохода магнитной картой, поднялась на лифте на третий этаж и шагнула в самый полный кавардак, какой только можно устроить в ограниченном пространстве офиса. Компьютерные столы, заваленные бумагами, заполняли все пространство пола; двое пуэрториканцев вытряхивали мусорные ведра в грузовую тележку с мешком и уборочным инвентарем, и все это под аккомпанемент телефонных звонков и бормотание ведущих из Си-эн-эн, Блумберга и Фокса. Повсюду черные стулья эпохи хай-тек, все в проводах и пластике: электрические стулья из полностью предрешенного будущего.

— Здрась, Эмили, — кивнула она, проходя мимо секретарши.

— Привет! — Эмили убрала палец с кнопки отключения звука, и ее взгляд вновь сосредоточился. — Да, отправлю срочно…

Рабочее место Мириам был идеально чистым: аккуратная стопка пресс-релизов; монитор компьютера блестит, и нигде ни намека на невымытую чашку из-под кофе. Это несоответствие расхожему представлению о профессиональном журналисте производило по меньшей мере странное впечатление. Она вела себя на работе подобным образом даже в самом начале своей карьеры. Картину дополняли выложенные строго в ряд цветные карандаши. Время от времени ей хотелось и дома работать вот так же «организованно», но почему-то ее аккуратность не поддавалась пересадке на иную почву. А здесь была работа, и эта работа всегда кипела. Хотелось бы знать, почему еще нет Поли!