Наследник. Моя маленькая тайна - Екатерина Аверина

Настя

— Мама! — хохочет Даян кидая в меня ком белого снега. Он разлетается в пыль прямо в воздухе. Сын падает в сугроб и звонко смеется.

— Попробуй слепить еще один снежок, только теперь покрепче. Смотри, — маню его к себе указательным пальцем, обтянутым старенькой вязанной перчаткой. Малыш подбегает ко мне, отряхиваю с него налипший снег и показываю волшебство лепки зимних снарядов.

Совсем недавно я научилась не оглядываться по сторонам в страхе, что его у меня заберут. Сердце все равно нервно екает при виде черных джипов и других больших машин, но я беру себя в руки и просто живу ради своего маленького, еще совсем неуклюжего, но уж очень любопытного и смышленого Даяна.

Он старается, лепит снежки, но свежий снег распадается крупными хлопьями прямо в детских ладошках.

— Пойдем домой, — прошу сынишку. — Маме на работу завтра, а тебе в детский сад.

— Еще тю-тють, — машет головой. Большой помпон на шапке забавно трясется. Я снова улыбаюсь этому маленькому счастью.

— Чуть-чуть, — поправляю его.

— Да, — решает не заморачиваться эта хитропопая мелочь.

У меня звонит мобильный. Снимаю перчатку, веду пальцем по замерзшему экрану, принимаю вызов.

— Привет, Ась! — раздается веселый голос коллеги с моей второй работы.

— Опять подменить? — вздыхаю, стараясь не терять Даяна из виду. — Оль, у меня вообще-то ребенок маленький. Ты опять забыла?

— Не забыла. А также прекрасно помню, почему ты вкалываешь на двух работах и свою смену никому другому не отдала. Насть, ну пожалуйста. Мне очень нужна сегодняшняя ночь, — умоляет она и даже очень правдоподобно всхлипывает.

— Хорошо, — соглашаюсь, не сопротивляясь слишком долго.

Мне и правда очень нужны деньги. Даяну необходимы лекарства, которые стоят как раз одну мою зарплату ежемесячно. А еще надо кушать, одеваться, платить за детский сад. Сыну круглый год нужны натуральные витамины. Свежие фрукты и ягоды сейчас стоят в три — четыре раза дороже.

Олька знает. Я хоть ворчу на нее иногда, но ее смены — это мой дополнительный заработок. Сегодня, правда, очень хотела провести больше времени с сыном.

— Ой! — слышу вскрик сына и новый «шлеп» в снег.

— Давай помогу, — высокий мужчина в черном дорогом пальто снимает кожаную перчатку и протягивает руку Даяну.

Малыш доверчиво протягивает свою ладошку в ответ, а я в панике бегу к нему и в последний момент успеваю вздернуть ребенка вверх, ухватив подмышки. Перепуганное сердце вмиг подскочило к горлу образовав там непроглатываемый ком.

От страха кровь пульсирует даже в пальцах. Присматриваюсь. Нет, это не он. Кажется пронесло…

— Извините, — буркнув себе под нос сбегаю в подъезд.

С лестничной площадки выглядываю в окно.

— Мам? — взволнованно смотрит на меня Даян.

На его длинных черных ресницах быстро тает снег превращаясь в капли воды. Розовые щечки пылают от мороза.

— Сколько раз я тебе говорила, что к чужим людям, особенно дяденькам, подходить нельзя?! — ругаюсь на него, но тут же зацеловываю, потому что еще больше пугаю и он вот-вот расплачется. — Это опасно, Даян, — прижимаю сына к себе и поднимаюсь на последний этаж.

Что-то внутри меня горит огнем, сигналит красным сигналом светофора, что этот странный человек появился здесь совсем не зря.

Дома снимаю мокрый комбинезон с притихшего сынишки. Набираю ему горячую ванную с ароматной пеной и отваром ромашки. Кидаю в нее разноцветные игрушки. Они плавно покачиваются на воздушной, переливающейся в свете лампочки, массе.

Сажаю Даяна в воду. Он расталкивает все свое богатство ручками, выбирает простой пластмассовый кораблик в невзрачных бело — синих цветах.

Я даже не помню, откуда он у нас взялся, но сынишка любит эту игрушку.

Осторожно мою его мягкие волосики. Он смешно морщит свой маленький нос и чихает, когда пена попадает в лицо.

Вытираю большим пушистым полотенцем, одеваю в домашний фланелевый костюмчик, больше похожий на пижаму. Сажаю сына за стол и ставлю перед ним тарелку с теплым супом. Даян недовольно куксится, но я его напугала и расстроила своим криком, потому он не спорит. Старается аккуратно есть.

Мне не дают покоя две мысли:

Если это человек Салаева, то откуда Самир узнал, где я живу? Ведь я сменила не просто улицу на улицу, я поменяла фамилию и город, чтобы он или другие члены его семьи никогда нас не нашли.

И второй, не менее важный, вопрос: как теперь вырваться на работу и не сойти с ума от страха, что вернусь домой, а моего Даяна здесь не окажется?

Под эти размышления даю сыну лекарство. Он послушно принимает необходимую дозировку, взамен просит мультики. С удовольствием включаю его любимый канал, а сама тихонечко снова сбегаю на кухню, мою посуду и присев на подоконнике набираю номер старого друга.

— Ярик, мне очень нужна твоя помощь.

— Выкладывай, — вздыхает он.

— Можно я привезу к тебе Яна? Меня на работу в ночь просят выйти, а я не могу его сегодня оставить с соседкой.

— Почему мне кажется, что ты плачешь? — настороженно интересуется Ярослав.

Для меня его слова, словно спусковой крючок. Я реву от страха и всхлипываю прямо в трубку. Ярик терпеливо слушает, пока я не озвучиваю главное.

— Мне кажется, нас нашел Салаев, Яр, — сипит мой голос.

— И почему ты до сих пор не у меня, я не понял?! Я сейчас сам за вами приеду, — принимает решение друг.

— Спасибо, — успеваю ответить, прежде чем он сбрасывает вызов.

— Мамочка, пить, — на кухню забегает Даян.

Глазки нездорово блестят, с щек не сходит румянец.

— Иди ко мне, — поднимаю сына на руки, прикасаюсь губами ко лбу. — Горячий. Только этого мне сейчас не хватает.

Укладываю Даяна на диван, меряем с ним температуру. Градусник пищит через несколько секунд, показывая на маленьком цифровом табло тридцать восемь и два.

Вспоминаю, что в садике сейчас болеет довольно много деток. Сезон. Мы вот оказались не исключением. Но у нас есть свой личный педиатр, так что с этим мы точно справимся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍В дверь звонят. Внутри меня рвется натянутая на максимум струна и больно бьет по нервам отправляя вибрирующую дрожь гулять по всему телу.