Вундермастер. Призвание Морриган Кроу - Джессика Таунсенд

Продолжение книги «Невермур» меня удивило. Я с опаской ждал продолжения, которое так часто бывает хуже начала: автор устаёт, выдыхается, выплеснув свою фантазию в первой книге.

Но я твёрдо заявляю, что «Вундермастер» оказался не просто на уровне, а ещё лучше. Тот случай, когда сюжет не дописывается через силу, а продуман стратегически, от начала до конца – и как хочется читателю, чтобы этот конец не наступал подольше!

Волшебный, фантастический альтернативный мир, где правит магия, расцветает в книге «Вундермастер» новыми красками и деталями. Характеры, и без того живые и оригинальные, дополняются новыми чёрточками, появляются новые персонажи, не менее интересные и многогранные – и очень неоднозначные. Хватает и обаятельных злодеев, и несимпатичных героев, а многочисленные ответвления основного сюжета мастерски накладываются друг на друга, создавая неповторимый калейдоскоп захватывающих приключений.

Детская книга? Конечно, безусловно. Детская и добрая, хоть местами и мрачноватая. Однако взрослые точно так же лихорадочно переворачивают страницы… иногда, впрочем, и зависая в задумчивости – потому что видят в этой книге куда больше, чем дети.

Красочные праздники, ярмарки и рынки; добрые гигантские кошки, пусть и со скверным характером; улицы-порталы и переулки-ловушки; единороги и поющие ангелы, разумные гепарды и скорпионы, профессора-черепахи; а кое у кого и одно тело на двоих.

Атмосферно? Очень. Уютно? Не всегда. Потому что рынок есть и чёрный, где торгуют в том числе рабами. Потому что переулки-ловушки бывают и смертельные. Потому что скорпионы остаются скорпионами, а ангелов иногда и похищают для перепродажи.

Полиции и тайной службе Невермура отдыхать приходится редко. Добавьте проблемы с нелегальной миграцией, враждебные отношения с соседним государством и сложнейшие проблемы главной героини и её друзей, так жаждавших этих беспечных школьных лет под надзором добрых и мудрых взрослых, а получивших… ну, реальную жизнь, в общем, зато невероятно интересную. Никто их гладить по головке и вытирать сопли и не собирался, открытым текстом было сказано. Всё по-взрослому. Так же интереснее, верно?

Зима Первого года, канун весны

Морриган Кроу спрыгнула на платформу Зонтичной дороги. Зубы стучали от холода, пальцы застыли на клеёнчатом зонте с серебряной рукоятью, а волосы совершенно разлохматились от ветра. Пытаясь хоть как-то пригладить их на ходу, Морриган пустилась вдогонку за рыжебородым спонсором, который уже вырвался далеко вперёд и энергично вышагивал посреди шумной толчеи квартала развлечений.

– Погодите! – окликнула она, раздвигая кучку женщин в атласных платьях и роскошных бархатных плащах. – Юпитер!

Норт обернулся не замедляя шага:

– Не получится, Мог, я по-другому не умею. Догоняй! – И вновь углубился в толпу прохожих и рикш, снующих между каретами и самодвижущимися экипажами.

Она поспешила следом и мучительно закашлялась в тошнотворно-сладком облаке густого сапфирового дыма, который выдохнула прямо ей в лицо женщина с тонкой золотистой сигариллой в окрашенных синим кончиках пальцев. Разгоняя дым рукой, Морриган едва успела разглядеть в толпе медно-рыжую шевелюру Юпитера и кинулась бегом.

– Ребёнок! – послышалось за спиной удивлённое восклицание синедышащей незнакомки. – Ты только глянь – у нас в Богемии ребёнок, какой ужас!

– Наверное, это часть какого-то представления, дорогая, – предположила собеседница.

– В самом деле? Как интересно!

Морриган ни разу ещё не бывала в этой части Невермура и сейчас охотно задержалась бы и поглазела вокруг, не волнуйся она так, что потеряет своего спутника. Широкие проспекты искрились разноцветными огнями и неоновыми вывесками театров и мюзик-холлов, люди в нарядной одежде выходили из экипажей и толпились у парадных дверей с афишами, зазывалы перекрикивали друг друга у шумных пабов, а в ресторанах, несмотря на морозный последний день зимы, не хватало мест даже за уличными столиками.

Перед самым красивым зданием, где гуще всего толпился народ, Юпитер всё же остановился подождать. Сияющий золотом беломраморный дворец напоминал одновременно собор и роскошный свадебный торт. Светящиеся буквы над входом гласили:

– Нам что… туда? – выдавила запыхавшаяся Морриган. От бега кололо в боку.

– Сюда? – презрительно хмыкнул спонсор, покосившись на здание-торт. – Вышние упаси! В страшном сне разве что.

Он опасливо оглянулся и кивнул за угол. За дворцом тянулся узкий и тёмный переулок-щель, где не было ни души. Стены здесь почти смыкались, и идти приходилось гуськом, переступая через груды лежалого мусора с обломками выпавших из стен кирпичей. Воняло то ли падалью, то ли тухлыми яйцами, и с каждым шагом всё сильнее.

Морриган зажала ладонью рот и нос, сдерживая тошноту. Хотелось развернуться и убежать, но Юпитер теперь шёл позади, да ещё и подталкивал.

– Стоп! – скомандовал он уже почти в конце переулка. – Вроде здесь… или нет? – Повернулся к стене и стал рассматривать, хотя это место ничем не отличалось от других. Понажимал между кирпичами, понюхал, лизнул…

– Что вы делаете? – в ужасе фыркнула Морриган.

Он помолчал, хмурясь на стену, затем поднял взгляд на клочок звёздного неба между крышами и кивнул.

– Угу, так и думал. Ты чувствуешь?

– Что именно?

Юпитер взял её руку и прижал ладонью к кирпичам:

– Закрой глаза.

Она послушно зажмурилась. Чушь какая-то! Разве поймёшь, когда он дурачится, а когда нет? Вообще похоже на очередной глупый розыгрыш. Сегодня её день рождения, и, хотя она просила обойтись без сюрпризов, затейливое приключение может закончиться весёлой толпой и поздравительными речами. Спросить, что ли?..

– Ой! – Пальцы вдруг кольнуло, странная вибрация отозвалась в ушах чуть заметным гулом. – Ой, что это?

Вдобавок рука прилипла к стене, словно намагниченная. Кирпичи отпустили её с явной неохотой.

– М-м… не так-то просто объяснить, – буркнул Юпитер. – Давай за мной!

Откинувшись назад, он поставил ногу на отвесную стену… а затем поставил другую и, разделавшись таким образом с законом всемирного тяготения, зашагал по кирпичной кладке наверх, к небу, слегка пригнувшись, чтобы не цеплять головой стену на другой стороне переулка.