Я его достану! - Алина Ланская

Мой первый рабочий день. Нет, не так. Мой персональный день Независимости. День Свободы. Первый день настоящей жизни! Самый лучший день!

Сегодня даже дышится особенно легко. И воздух теплый, почти летний. После трех недель хмурого неба и беспрерывного дождя казалось, что солнце мы теперь увидим только весной и пора вытаскивать из шкафов зимние куртки и сапоги. Наверное, только Гидрометцентр и верил в свой прогноз, что лето вернется в конце сентября. И ведь не ошиблись. Я тоже не ошиблась. Уверена в этом. Но страшновато немного.

Нужно только перейти дорогу — и сбудется первая мечта: стать журналисткой. Осталось еще две. Похудеть на пять килограммов и построить, наконец, нормальные отношения с хорошим парнем. Но это потом, сейчас главное — получить работу.

— Мне всегда нравится, когда ты надеваешь это платье, Вась. Ты в нем почти стройная, особенно сзади — кажется, талия даже есть.

Нормальные отношения. С хорошим парнем. То есть не с Владом Пономаренко.

— Ты что тут делаешь? Шпионишь?

Солнце нещадно светило в глаза, но я не отвела взгляда от долговязого тощего недоразумения, стоящего рядом. Как всегда, море такта и пустыня обаяния. И ведь этот чудик стал моей первой и пока еще единственной любовью! Хорошо, что прозрела вовремя.

— Почему сразу шпионишь? — Пономаренко обиженно скривил губы и кивнул в сторону высоченного бизнес-центра через дорогу. — Не у одной тебя первый рабочий день сегодня. У меня — в «Игле», — добавил он многозначительно и замолчал.

Вперил в меня взгляд, ожидая, что я сейчас запищу от восхищения или даже сразу ему в ноги паду. Ну конечно, это ведь «Игла». Ведь неважно, кто ты и что ты на самом деле, важно попасть в «Иглу»! Бесит неимоверно! Почему люди так повернуты на внешнем блеске? Яркий солнечный блик, отразившийся от стеклянного небоскреба, ударил в глаза. Пришлось сощуриться. «Игла» — мерило успешности для всех моих знакомых, ведь в ней сосредоточены почти все самые крутые компании города. Все деньги здесь, в нашем местном Сити. Говорят, мэр даже предлагал так и назвать высотку — «Сити», но собственник здания решил по-своему. Шутник!

— Так что теперь еще чаще встречаться будем. У меня из окна видна твоя редакция как на ладони. Я на сорок восьмом этаже.

Боже мой! Интересно, кто-нибудь объяснит Пономаренко, что на работе надо работать, а не меряться высотой зданий со своей бывшей девушкой и подругой детства. Не говоря уже о том, что чем выше забираешься, тем больнее будет падать. Кто бы это ни был, но точно не я открою ему глаза на суровую правду жизни. Будучи по природе немного стеснительным человеком, я предпочитаю промолчать, вся моя смелость и язвительность остается внутри. Так что я молчала и поглядывала на светофор, который все никак не переключался на зеленый свет.

— Последние двадцать этажей принадлежат «Буяну». Я прошел шесть собеседований, меня две недели проверяла служба безопасности. Я — сисадмин. Вась, ты понимаешь, какая ответственность?!

Забавно, а тетя Валя Пономаренко, наша соседка по лестничной клетке и по совместительству мама Владика, говорила вчера про два собеседования и что работа временная, пока девчонка, срочно ушедшая в декрет, не вернется оттуда, как только родит. И она что-то вроде секретарши в IT-департаменте. Я не настолько гуманитарий, чтобы не понимать разницы. Но меня хорошо воспитали, я знаю, что друзей-возлюбленных, пусть и бывших, нужно всегда и во всем поддерживать. Даже если их одновременно распирает от неуверенности в себе и мании величия и при этом они несут откровенную чушь.

— Я рада за тебя. Не сомневаюсь, у тебя все получится. Слушай, машины стоят, светофор сейчас, наверное, загорится зеленым.

Ждать ответа бывшего не стала. Со стороны, наверное, казалось, что я спасаюсь бегством, ну и ладно. Главное то, что я вижу перед глазами, — небольшая, но заметная вывеска: «ИД «Честное слово».

Мой личный Эверест. Я на него забиралась, сдирая пальцы в кровь, целый месяц. И забралась ведь. На второй этаж, в отдел бизнеса и экономики, пока стажером, но если пройду испытательный срок, то стану полноправным корреспондентом. По крайней мере, мне так обещали.

На всю жизнь запомнила ощущение безграничного счастья, когда начальник отдела Сергей Солодов сказал, что меня берут. Меня! В лучшую газету на весь наш совсем не маленький регион! Меня! Только вчера получившую диплом филолога и без опыта в журналистике! Работа на подхвате в студенческом медиацентре не в счет.

Сказка! Настоящая сказка! Влад уже обогнал меня и торопливо засеменил к большой стеклянной двери-вертушке небоскреба. Туда ручейками стекалось множество людей. Никогда бы не хотела работать в таком бездушном огромном здании.

Входная дверь «Честного слова» тоже была массивной, но обычной, из дерева и потому казалось настоящей и, не знаю, доброжелательной, что ли.

— Стрельцова? — На меня смотрели безразличные глаза охранника лет сорока — сорока пяти. В руках он крутил мой паспорт, сверяя данные с теми, что высветились на экране монитора его ноутбука. — Проходите. Второй этаж, вам налево.

Ну раз налево, значит налево. Вообще-то я прекрасно знала, куда именно идти: за прошедший месяц раз пять, наверное, сюда бегала. Огромный ньюсрум на пол-этажа, не меньше, в нем, словно в улье, всегда шумно, потому что как пчелки трудятся десятки журналистов. А теперь и я буду.

На меня никто не обратил внимания, мимо пробежали несколько человек, высокий дородный мужчина так громко разговаривал по телефону, что перекрывал смех стайки молодых девчонок, стоявших у кофемашины. Их я не знала, а вот склонившийся над столом какого-то парня полноватый мужчина с лицом доброго бульдога и есть мой начальник — Сергей Солодов. Через полминуты он обернулся, ища кого-то глазами, но наткнулся взглядом на меня и недоверчиво нахмурился. Может, забыл, что я на работу сегодня выхожу? Наверняка. Я улыбнулась ему так приветливо, как только умела, хотя сердце в груди предательски вздрогнуло.

— Василиса, верно? — Он кивком подозвал меня к себе и отвел в сторону от столов журналистов, ближе к окну. Никто даже головы в нашу сторону не повернул.

— Верно. Здравствуйте, Сергей. Сегодня мой первый рабочий день. Вы помните? Я документы все прине…

— Помню-помню, — нетерпеливо перебил он меня и, не смотря мне в глаза, продолжил: — Видишь ли, как получилось…

Он говорил быстро, со слегка уловимыми нотками раздражения в голосе. Как будто это я виновата в том, что «золотое перо» «Честного слова», гордость нашей деловой журналистики Иван Елисеев в самый последний момент, то есть в аккурат вчера вечером, резко передумал уходить и забрал заявление под радостные аплодисменты главного редактора и всей редакции. Они даже выпили за это дело прямо здесь, в ньюсруме.

— Так что все перестановки внутри отдела пришлось отменить. — Солодов пожал плечами, хотя по его лицу видно, что он совсем не жалеет. Еще бы! Удалось сохранить главную звезду в редакции. Да добрая половина всех эксклюзивных новостей «Честного слова» выходят за подписью спецкора Елисеева! Я на месте Солодова вообще бы лезгинку танцевала на столе. Всем, кто сейчас в этом ньюсруме сидел, ходил или бегал, до этого парня как до Китайской стены, не ближе. А мне…