Шотландская наследница - Патриция Поттер

1868 год

Как сказать четырехлетней девочке, что ее мать умерла?

Именно над этим мучительно задумался шериф американской полиции Бен Мастерс, стоя перед крыльцом маленького домика, в котором жила миссис Генриетта Калворти. Наконец он расправил плечи и решительно постучал. Ему очень хотелось верить в то, что он сумеет найти подходящие слова. Во всяком случае, постарается. Но за что на его долю выпало это испытание? Впервые за восемь лет, проведенных в мире крови и насилия, Бену Мастерсу выпала такая ужасная роль — принести весть о смерти матери осиротевшему ребенку.

«Мери Мэй надеется на тебя», — подумал Бен, и сердце его болезненно сжалось. Как ни крути, а гибель несчастной женщины отчасти и на его совести. Разве не он заварил эту кашу, не подумав о последствиях? Разве не он затеял перестрелку с тем мерзавцем, желая положить конец его кровавым преступлениям, но при этом совершенно забыл о тех, кто может оказаться на линии огня?

Он.

И тот факт, что Мери Мэй была замешана в делах шайки, никоим образом не мог смягчить ощущения его собственной вины.

«Моя девочка! Обещайте, что позаботитесь о Саре…»

Никогда, до самой смерти, Бену не забыть теперь последних слов Мери Мэй, сказанных затихающим шепотом.

Он еще раз постучал в дверь. Миссис Калворти, должно быть, уже заждалась его.

Последние три года она присматривала за Сарой Энн, но теперь должна была уехать на Восток, домой, чтобы позаботиться о своем брате. Однажды миссис Калворти уже откладывала свой отъезд, согласившись подождать, пока Бен не поставит последнюю точку в давнишней схватке с шайкой преступников, возглавляемой известным негодяем по кличке Дьявол.

Дверь отворилась, и Бен увидел перед собой морщинистое, осунувшееся лицо миссис Калворти. Наверное, бедная женщина уже и не надеялась, что он вернется. Но эта мысль промелькнула и пропала. Сейчас были дела и поважней. Например, где найти новое пристанище для Сары Энн? И может ли он быть уверен в том, что в новом доме девочка окажется в безопасности?

— Где Сара Энн? — спросил Бен у миссис Калворти.

— В своей комнате, — ответила та и с надеждой посмотрела в лицо шерифу. — Ведь вы пришли, чтобы забрать ее?

Он молча кивнул.

— А что с вашей работой?

— Я подал в отставку. Хватит с меня. Да и годы уже не те. Думаю, что пришло время и мне поваляться на травке у своего дома, в Денвере.

На лице миссис Калворти появилась слабая улыбка.

— Хвала небесам, что вы пришли. Я очень люблю эту девочку и взяла бы ее с собой, если бы могла, но…

— Я знаю, — мягко сказал он, — знаю. И позабочусь о том, чтобы с ней ничего не случилось.

Бену очень хотелось верить, что так оно и будет.

Очень хотелось. Он немного замялся, а затем осторожно спросил:

— Она все еще ничего не знает? Я имею в виду, о своей матери?

В ответ миссис Калворти отрицательно покачала головой.

Послышались быстрые легкие шаги, и из-за створки дверей выглянула девочка. Яркие зеленые глазки возбужденно блеснули из-под рыжих кудряшек.

— Мама! Мама пришла!

Острая боль пронзила все тело Бена. Ну конечно, Сара Энн подумала, что вернулась ее мать. Вернулась вместе с Беном, как несколько недель назад.

— Дядя Бен! — воскликнула девочка. — А где же мама?

Жаль, что миссис Калворти до сих пор ничего не сказала Саре Энн. Очень жаль. До чего же это поганое дело — приносить плохие новости. Особенно такие.

Бен опустился перед Сарой Энн на корточки и протянул руки к девочке.

— Она ушла на небеса, — сказал он.

Сара Энн медленно двинулась навстречу Бену. Она недоуменно посмотрела на него, затем перевела взгляд на миссис Калворти, и пожилая женщина не смогла сдержаться. Крупные слезы покатились по ее морщинистому лицу. Бен не был уверен, что Сара Энн правильно поняла то, что он сказал, но ясно было видно: девочка догадалась, почувствовала беду. С ее личика исчезла улыбка, погасли зеленые глаза, а нижняя губка предательски задрожала.

Дрогнуло и сердце Бена. То самое сердце, что, казалось, навсегда окаменело в испытаниях последних лет, Дрогнуло и не устояло. Но, впрочем, каким же должно быть сердце, если оно остается равнодушным при виде детских слез?

Бен не опускал рук, хотя и не был уверен, что Сара Энн захочет оказаться в его объятиях. Но девочка бросилась к нему, и он прижал к груди худенькое тельце. Сначала нерешительно, робко, затем все крепче, все нежней.

— Помнишь, как ты однажды спросила меня, не твой ли я папа, — севшим от волнения голосом сказал Бен. — Ты по-прежнему этого хочешь?

Сара Энн подняла на него полные слез глаза.

— А мама уже не вернется?

Он медленно покачал головой.

— Нет, она не может, но она очень любит тебя. И еще она просила, чтобы я позаботился о тебе. Слышишь?

Сара Энн растерянно повернулась к миссис Калворти.

— Я хочу остаться с тобой, Калли.

— Нельзя, моя куколка, — тихо ответила миссис Калворти. — Я должна уехать. О тебе позаботится мистер Мастерс. С ним тебе будет хорошо. И твоя мама тоже так думает.

— Где — на небесах? А я тоже туда попаду?

— Когда-нибудь, — тихо подтвердил Бен. — Мама будет ждать тебя, а пока что ты нужна мне здесь. Очень нужна. Ведь ты не оставишь меня одного, верно? Твоя мама думает, что мы с тобой сможем хорошо позаботиться друг о друге.

«А ведь это святая правда», — вдруг понял он. Ему просто необходимо заботиться о ком-то. Любить кого-то. Господи, до чего же пустой была его жизнь все последние годы!

Сара Энн способна наполнить ее новым смыслом. А он? Что он может дать этой девочке?

Сара Энн протянула руку, и Бен почувствовал на своей щеке ее пальчики — тонкие, нежные, совсем невесомые.

О, боже! Потеряв в жизни все, она еще пытается успокоить его!

Он еще раз обнял девочку и поднялся на ноги. Она протянула руку и доверчиво вложила ее в ладонь Бена.

Именно в этот момент он и понял, что скорее умрет, чем позволит беде еще хоть раз накрыть Сару Энн своим черным крылом.

На борту «Леди Мэри».

Атлантический океан.

1868 год

— Аннабел!

Бен крепко ударился головой о подвешенную над палубой спасательную шлюпку и с трудом сдержал соленое словцо, готовое сорваться с языка. Его расстегнутая рубашка выбилась из-за пояса и хлопала на ветру, словно незакрепленный парус.