Стань моим Богом - Влада Ольховская

* * *

Глеб, привыкший к электрическому освещению, и не подозревал, что лунный свет может быть таким ярким. Он считал, что создатели фильмов явно халтурят, выдавая свет фонарей, спрятанных в кустах, за излучение небесных тел. А оказалось, что они были весьма близки к истине.

Глаза быстро привыкли к этому мягкому, холодному свету. В принципе, так даже легче, чем с фонарем, потому что фонарь освещает только определенный участок, а лунный свет повсюду.

Увы, от страха это не избавляло. Глеб уже двадцать раз напомнил себе, что он взрослый мужчина и ночной лес не должен пугать его. Результат был нулевой. Черные стволы вековых деревьев, контрастирующие с белым снегом, окружали его, как заграждение. Ему постоянно чудилось движение где-то сбоку, на периферии зрения. Верить, что это всего лишь ветер, становилось все сложнее.

Очень хотелось плюнуть на все и вернуться обратно, под защиту прочных стен, ближе к людям…

«Нельзя, – жестко напомнил себе Глеб. – Это ни к чему не приведет. Или уезжай совсем, или угомонись».

Уехать совсем он не мог, потому что в городе у него ничего не осталось – точнее, никого. Если он сейчас не добьется своей цели, второго шанса уже не будет, поэтому прочные стены и цивилизация подождут. Другое дело – палатка, которую он установил среди бурелома. Хорошая такая палатка, специально предназначенная для зимних походов. Там можно хотя бы отогреться немного, потому что Глеб уже переставал чувствовать пальцы на руках и ногах.

Надо бы и объектив сменить, этот все-таки плохо подходит для ночной съемки. Между прочим, это уже реальная задача! Теперь Глеб мог отправиться в палатку со спокойной душой: он не поддается своим слабостям, он всего лишь обеспечивает лучшие условия для выполнения задуманного.

Увы, успокоение усыпило бдительность. Направляясь к палатке, Глеб перестал обращать внимание на легкие движения и случайные шорохи. Он убедил себя, что это глупо, даже по-детски как-то – искать рядом лешего!

Страх усилился, когда рядом мелькнуло что-то большое. Здесь уже никаких веток, никаких комьев снега, падающих с сосновых иголок!

Глеб замер и оглянулся по сторонам. В этой части леса деревья росли гуще, лунный свет почти не доходил до земли.

«Надо было взять фонарь, – с досадой подумал мужчина. – Идиот! Плати теперь за это…»

Скорее всего, они смогли его обнаружить. Как – Глеб и предположить не мог, он был очень осторожен. А во всякие байки про шаманов и колдунов он просто не верил. Должно быть, его заметили случайно.

– Кто здесь? – спросил он. Дрожь в голосе удалось сдержать, и это стало достижением, потому что паника усиливалась.

Он слишком далеко от людей, от всего! А надеяться на случайных прохожих не приходится, особенно в такое время.

«Да что они мне сделают? – успокаивал себя Глеб. – Неприятности получу, так не убьют же!»

Не должны убить. Даже идя на риск, он не готовился к такому!

Совсем рядом ему удалось заметить рослого мужчину. Он оказался в пятне света всего на пару секунд, после чего опять шагнул за деревья, однако Глебу этого хватило, чтобы узнать своего преследователя.

Надо же, самого местного «оборотня» за ним послали!

– Нет смысла прятаться! – крикнул он. – Я вас видел! Не делайте вид, что не знаете меня, мы с вами говорили!

Глеб направился к деревьям, за которыми скрылся мужчина. Он четко слышал, как хрустят в той стороне ветки и скрипит снег под тяжелыми шагами. Выходит, его преследователь решил не играть в лешего, а вести себя достойно. Давно пора!

Подойдя к его укрытию, Глеб уже успокоился. Определенная досада имелась – все-таки его поймали, разоблачили! А вот суеверный страх ушел. Да, ночь. Да, лес. Но рядом – человек, не более!

Он верил в это до тех пор, пока не заглянул за деревья. Скудный свет отразился в глазах, направленных на него, и глаза эти не были человеческими. Глеб замер на месте как завороженный, не в силах оторвать взгляд от внушительных когтей и желтых клыков.

За соснами не было человека.

Мужчина понимал, что нужно бежать, спасаться – или хотя бы попытаться спастись. Но какая-то часть его уже знала, что от такой твари спастись невозможно, да и ужас, свинцом разливающийся по венам, лишал возможности двинуться с места.

Он даже не мог ни в чем обвинить тех, на кого охотился. Происходящее сейчас не укладывалось в его понимание реальности. Чудовищ не бывает!

И тем не менее чудовище перед ним.

А желтые клыки и горящие глаза были уже совсем близко…

Агния почувствовала возле себя движение. Не открывая глаз, она обняла лежащего рядом мужчину, тем самым сведя на нет его попытку подняться с кровати.

– И что это за склонность к лишению свободы? – прозвучал совсем близко насмешливый голос Даниила.

– Воскресенье, – сонно объявила девушка. – Вопрос закрыт.

К тому, что он встает рано, она привыкла. И даже научилась реагировать на это по настроению. Есть настроение – можно встать и приготовить кофе. Нет настроения – сделать вид, что ничего не произошло, и валяться дальше. Это у него строгий распорядок, а она вольный художник! А в темную половину года еще и «сова»…

Проблема заключалась в том, что Даниил со своим трудоголизмом рвался работать и по воскресениям. Сказывалась многолетняя привычка – не жалеть себя, полностью растворяться в делах, не думая ни о чем другом. Потому что было время, когда мысли о «другом» могли довести до самоубийства.

Проще говоря, трудоголиком он стал, чтобы спастись от депрессии. Большую часть своей жизни Даниил Вербицкий на скуку жаловаться не мог: стремительно летящая вверх карьера, стабильный заработок, бесконечный список увлечений и толпы поклонниц, желающих сделать привлекательного московского холостяка ровно на одно обручальное кольцо тяжелее.

Даниил попыткам окольцевания сопротивлялся, много путешествовал, работал, пока его силой не заставили остановиться – как непослушного щенка, посадили на короткий поводок. Это произошло в результате страшной автокатастрофы, оставившей его почти полностью парализованным.

Вот тогда и пришло время пересмотреть приоритеты. Прожигать жизнь больше не получалось, а выслушивать приговоры врачей становилось все сложнее. Даже лучший специалист из Франции, хирург с мировым именем, беспомощно разводил руками: он не видел способов поставить искалеченного пациента на ноги.

В клетке собственного тела Даниил прожил больше года к тому моменту, когда познакомился с Агнией. Произошло это случайно: девушка, модный фотограф, взялась самостоятельно расследовать гибель модели, оказавшейся соседкой Даниила.