С Новым годом! - Арина Рекк

Глава 1

Дело близилось к Новому году.

Снег укрывал белым полотном землю, лес и небольшой приграничный поселок, который уютно лежал между гор. Немного в отдалении виднелась переливающаяся радужными разводами магическая стена, будто подпирающая собой небо. С черепичных крыш маленьких, тесно расположенных друг к другу домиков свисали длинные сосульки, и немногочисленные жители опасались ходить вдоль домов. Береженого, как любят тут говорить, боги берегут. А на границе миров и так хватает опасностей.

До праздника оставалось чуть больше недели, и, казалось, предчувствуя это, даже твари из соседнего мира оставили попытки прорваться сквозь стену.

Я вышла на крыльцо своего небольшого кирпичного домика и, прикрыв глаза, глубоко вдохнула кристально-прозрачный морозный воздух, наслаждаясь оглушающей тишиной.

День близился к концу. В горах ночь наступает очень быстро, а потому на улице уже было безлюдно. Все попрятались в тепло домов, что уютно зажигали свои огни. Да, собственно, я бы и сама не выходила на мороз, если бы не работа. Но это обязательство было единственным, что оказалось способным заставить меня пойти, хоть и не торопясь, тем не менее в сторону госпиталя.

За последний месяц прорывов почти не было, поэтому, не считая двух пограничников, попавших к нам пару дней назад из-за, пусть и серьезной, но банальной драки, лечить было некого. Да и тех… если только разговорами развлечь. Все, чем можно было помочь с медицинской точки зрения, я сделала на операционном столе.

Дойдя до госпиталя, я пожалела, что при заселении выбрала домик так близко. Вопреки собственному недовольству, уж если выбралась на мороз, хотелось еще немного прогуляться.

Госпиталь в нашем поселке маленький и одноэтажный. Если не случалось прорывов, то тут неотлучно находились только дежурный администратор, врач, да три раза в сутки заходила жена молодого наемника, подрабатывающая кухаркой.

Я вошла в небольшой светлый холл и улыбнулась новенькой девушке за стойкой при входе. Она жила на границе всего полгода и еще не успела вкусить всех «прелестей» местной жизни, а потому казалась мне немного наивной.

— Добрый вечер, Кэти, какие новости?

Она улыбнулась мне в ответ.

— Добрый, Софи, слава Богам, сегодня без новостей!

— Это хорошо! Алиса в кабинете? — Алиса — еще один врач, именно ее я сейчас должна была сменить.

— Она ушла пораньше, буквально пару минут назад. — Кэти виновато улыбнулась, будто в этом была ее вина.

— Все в порядке, тут куда ни уйди — окажешься недалеко от госпиталя, — ободряюще улыбнулась я и прошла в кабинет, который располагался по правую руку от входа. Помимо него были еще кабинет неотложки, операционная, послеоперационная комната, комната для магических доноров и несколько палат для больных. Одну из них местные пациенты переоборудовали в игровую и тренажерную. Хотя мы, врачи, и ворчали на них, но жаловаться на беспорядки не спешили. Жизнь в этом богами забытом месте и без того не радует, так пусть раненые хоть в любимых игрушках и развлечениях найдут отдушину.

Пережить встречу с тварями было непросто. Еще тяжелее было ее забыть. Я не знаю, что именно видели у стены пограничники, но после службы на границе все наемники проходили курс реабилитации у психологов. Я же считаю, что психолог не помешал бы уже здесь. При взгляде на крепких мужчин, выживших после прорыва, но бледнеющих при одном только упоминании тварей за гранью, самой делалось жутко. И, как ни странно, любопытно, хотя и не настолько, чтобы проверять, что там.

Говорят, жалеть раненых нельзя. При прорыве в первых рядах сражались воры и мошенники. Те, чьи преступления не тянули на смертную казнь, но и не были безобидны до такой степени, чтобы просто отправить провинившегося в тюрьму. А потому им давали шанс искупить вину служением на благо Империи и Императора. Несколько лет жизни на границе — и преступник получал прощение. Если оставался в живых, конечно же. За их спинами стояли те, кто пришел служить по контракту. Попросту говоря, наемники. Женщины в поселке были в большинстве своем женами тех или других мужчин. Ну а за заключенными и наемниками присматривали уже гвардейцы, которым было разрешено приближаться к стене только в самом крайнем случае. К счастью, до сих пор такой случай не представился.

Но в этой общей куче и отдельно от военной иерархии стояли только врачи, магические доноры и помощники, выполняющие мелкие поручения (они же уборщики и санитары). Мы вызывались на границу сами. Для этого было несколько причин:

Во-первых, тут платили так, что через пару лет, например Кэти, которая выросла в приюте и не имела поддержки родных, сможет купить небольшую квартиру в столице и оставшуюся жизнь не думать о том, где взять деньги на крышу над головой. А я хотела купить домик в маленьком городке или, что еще лучше — деревне и открыть собственную врачебную практику.

Во-вторых, опасность нам почти не угрожала. Не считая напряжения от постоянного ожидания нового потока раненых и мертвых, мы все время находились в госпитале, и к самой грани и ее тварям отношение имели косвенное.

И, в-третьих — а это мой личный повод задержаться на границе — тут меня не будут искать. В представлении моего бывшего любовника я слишком нежная и трепетная леди (возможно, раньше так и было), чтобы добровольно поселиться у радужной стены в окружении преступников, да еще и (благодаря взятке) под чужим именем.

Я сняла верхнюю одежду, переобулась в уютные, разношенные лодочки и надела белый халат поверх теплого, грубой вязки свитера с высоким горлом и брюк. Светлые, длинные волосы скрутила в узел на затылке и села за стол. Там меня уже ждал ежедневный отчет от Алисы о предыдущих двенадцати часах. Колонки с цифрами радовали нулями. Ноль раненных, ноль поступивших, ноль умерших. Покончив с отчетами и тщательно изучив выданные пациентам лекарства, я встала из-за стола.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Сейчас проведаю идущих на поправку солдат, и будет время выпить чаю с печеньем и снова углубиться в любимую книгу. На границе учишься получать удовольствие от любой спокойной минутки. Но вот в чем парадокс, если уж она перетекает в день, неделю, а то и месяц и вдруг появляется слишком много свободного времени — становится не по себе. И чем дольше ничего не происходит, тем страшнее ожидание.

Несмотря на то, что радужная стена протянулась вдоль