Анимаг и Оборотень - Алена Гнутова

Алена Гнутова

Анимаг и Оборотень

========== 1. Ночное дежурство ==========

Роза шла по ночным коридорам Хогвартса. Наверное, в ее обязанностях старосты школы патрулирования были ее самыми любимыми. Когда бы она еще походила ночью по школе? Воспитание и правильность никогда бы ей не позволили подобного. А в тишине можно было подумать о многом, остаться наедине с собой, потому что в течение дня уединиться даже в таком огромном замке было невозможно.

Обычно все всегда было спокойно, но сегодняшним вечером Роза переживала. Нет, она не боялась каких-то преступников, которые проникли в школу. Просто ее напарник, староста с Когтеврана, уговорил ее отпустить его на свидание со своей девушкой, потому что только сегодня ночью, в полнолуние, светлячки в Запретном лесу устраивают представление, поэтому Роза надеялась, что ни Филч, ни МакГонагалл не застукают ее одну, покрывать нарушителей было не в ее жизненных принципах.

Однако проходя по подземельям, Роза услышала голоса из одного из пустых кабинетов. Каким-то слизеринцам не спится? Штрафовать змеиный факультет ей всегда было в удовольствие. Роза достала свою палочку и почти бесшумно подошла к слегка приоткрытой двери. Нарушитель явно не один.

— Мы же тебя предупреждали, — послышался мужской голос.

— Да что ты с ним церемонишься, Круциатус, и он все для нас сделает, — поддержал его второй.

— Кхм, — кашлянула Роза, отворяя дверь, складывая руки на груди и грозно смотря на своих однокурсников.

Роза была самой популярной студенткой школы. Она была лучшей ученицей курса, старостой школы, капитаном сборной Гриффиндора по квиддичу, да и просто самой популярной девочкой школы, ведь она дочь двух героев войны, а сейчас ее мама и вовсе была Министром Магии, а папа владельцем одного из крупнейших бизнесов в магической Англии, поставки их вредилок студентам росли с каждым годом, отчего их семейные ячейки лишь пополнялись золотом. Не удивительно, что слизеринцы ей и слова не могли сказать, да и сейчас явно испугались, совершенно не ожидав увидеть здесь ее.

Хотя ей тоже было не по себе. Роза была не лишена своих банальных человеческих страхов, таких как темнота, кровь или неизвестность. Тем более от слизеринцев можно ожидать чего угодно, почти все они на последних двух курсах выбрали специализацией Защиту от Темных искусств, а углубленные темы для дипломов брали именно темные искусства. С МакМилланом ей было бы определенно спокойнее. Но раз так вышло, то она и сама справится с этой шайкой.

Тем более, что справляться похоже нужно было только с тремя. Нотт, Розье и Эйвери. Малфой до ее появления был беспомощно прижат ими к стене.

— Что тут происходит? — строго спросила Роза.

— Уизли, иди куда шла, — Нотт старался говорить властно, но, очевидно, он ее боялся.

— Так я к вам и шла, — хмыкнула Роза. — Снимать с вас баллы.

— Не заставляй нас применять к тебе заклинания, — Розье направил на нее палочку, но Роза и в нем видела эту нерешимость к атаке, ее боялись.

— Я прекрасно знаю, что ты этого не сделаешь, — улыбнулась Роза, окончательно отгоняя от себя все страхи.

В кабинете повисло молчание, но палочки ни Роза, ни Розье не спешили опускать.

— У меня предложение, — сказал Эйвери, который вышел чуть вперед, демонстрируя свою безоружность. — Делаем вид, что этой встречи не было. Уизли, ты не снимаешь с нас баллы, мы тебя не трогаем. Всех все устраивает?

Парни быстро кивнули и уже направились к выходу, как Роза сумела их остановить всего лишь одной фразой.

— Минус сто пятьдесят очков Слизерину, — с довольной и язвительной улыбкой на лице сказала Роза. — Тут целый набор. И хождение ночью по школе, и желание использовать непростительные. Еще и наказания будете отбывать, и вам повезло, что я вас вовремя остановила, и вы не успели применить Непростительные, поэтому наказания только в школе, а не в Азкабане, куда я легко могу написать на вас донос.

— Уизли, а ты сука, — Нотт прожигал ее недобрым взглядом.

— А ты только сейчас это понял? — фыркнула Роза.

— Странно, что ты не на Слизерине, — тоже прищурился Розье.

— Благодарю за это Мерлина каждый день, — вновь улыбнулась Роза.

— Малфой, можешь считать, что тебе повезло, — сказал Нотт, первый выходя из класса.

— Но ты знаешь место, где она тебя не спасет, — ухмыльнулся Розье, выходя вместе с Эйвери.

Скорпиус тоже направился вон, но Роза его остановила, закрывая дверь и накладывая защитные заклинания.

— Малфой, что это было? — потребовала объяснений с парня Роза.

Увиденная картина повергла ее в шок. Для нее всегда слизеринцы были слишком привязаны друг к другу, никого не впускали в свой круг общения. Их уважение продолжало строиться на чистокровности, и Малфой вполне подходил под эти параметры. С первого курса Скорпиус был в компании этих парней и в Большом зале, и на уроках. Выходит, что по ночам они ему всегда устраивали темные или он просто накосячил на днях? Лично она сама никогда не испытывала негатива или же повышенного интереса к слизеринцам. Они ее не трогали, а она сама не лезла к ним, обходя лишний раз стороной. Выходит, ее представления об этом факультете были в корне не верны. И если законом теперь запрещено задирать полукровок и маглорожденных за их кровь, они просто выбрали грушу для битья среди своего?

— Не понимаю, о чем ты, — высокомерно посмотрел на нее Скорпиус, а Роза впервые в нем не заметила того лоска и той маски, лишь забитый, испуганный и потерянный взгляд. Малфой ей казался слабым, даже немощным, будто мог даже палочку держать в руках с трудом, а отсюда не защищался, когда ему угрожали.

— Я слышала, как они хотели применить к тебе Круциатус, — настаивала Роза. — Почему?

— Уизли, это не твое дело, — гаркнул на нее Скорпиус, поднимая с пола свою палочку. — Выпусти меня отсюда.

Роза удивленно посмотрела на парня. Он же всегда наступал ей на пятки в учебе, он что, не может снять с двери простейшее заклинание? Розу все больше начинала интересовать эта загадка. Она сняла с двери заклинание, и Малфой тут же вышел в темный коридор. А ее собственное любопытство повело за ним.

Скорпиус зашел в туалет на шестом этаже. Хотелось убраться вон из этих подземелий. Чем выше, тем он чувствовал себя безопаснее. Он открыл воду и умыл лицо, стараясь вернуть ему бледно-мертвенный оттенок кожи. Хотя в зеркале он продолжал видеть того самого беспомощного мальчишку.

После окончания войны и