Невеста на Рождество - Кэрол Мортимер

– Понимаю, конечно, что это крестины, однако не рановато ли отмечать еще не состоявшееся событие, даже если вы и крестная?

Молли так и замерла с бокалом шампанского в руке. К сожалению, игристое вино в бокале не застыло так же, как она, а с плеском пролилось аккурат на ее руку, потекло вниз по запястью, тут же впитавшись в рукав пиджака.

– Думаю, все же рано, – решительно добавил тот же грубоватый голос.

Молли негодующе взглянула в сторону говорившего мужчины, который стоял в дверях и смотрел на нее игривым взглядом, – какими же синими, цвета ириса были его глаза!

Гидеон Вебер!

Она на мгновение зажмурилась. Так, значит, это он сглазил ее бокал с шампанским.

А ведь именно из-за него она спряталась сюда, чтобы выпить шампанского. Ей нужно было набраться смелости, чтобы этим утром не спасовать перед ним, лицезрея его во всей красе. Но теперь уже поздно. Придется как-то общаться с этим типом, выдерживая его натиск.

Снова взглянув на Гидеона Вебера, Молли различила выражение удовлетворения на его самодовольном лице. Ну точь-в-точь как в прошлый раз. Этого человека не меняет даже время. Он не стал менее привлекательным за те три года, пока они не виделись. Волосы были все того же золотистого оттенка, глаза все так же блестели ярко-синим цветом, крупный нос – пожалуй, он и придавал лицу самодовольное выражение, губы четко очерчены, твердый и решительный подбородок гармонично завершал образ. В последний раз, когда Молли видела его, на нем были простые джинсы и футболка, но сегодня он выглядел гораздо привлекательнее в официальном темном костюме и белоснежной рубашке, ярко оттенявшей золотистый загар.

Наверняка он получил его недавно на какой-нибудь дорогущей лыжной базе, подумала Молли не без раздражения.

– И что бы это такое значило? – хмыкнула она, ставя бокал на столик. Потянувшись, она взяла свою сумочку, чтобы найти платочек, припрятанный на всякий случай. Меньше всего ей хотелось бы расчихаться посередине церемонии крещения ее племянника.

Гидеон Вебер пожал широкими плечами, обворожительно улыбнулся, изогнув чувственные губы.

– Кажется, вы неравнодушны к спиртному, а? – И он насмешливо выгнул бровь.

– А вам, кажется нравится делать преждевременные выводы, мистер! – не осталась в долгу Молли. Она убрала послуживший вовремя платочек в сумку, однако рукав пиджака все равно был мокрым. Оставалось только надеяться, что пятна на нем не будет видно, когда все подсохнет. Она заплатила слишком много денег за этот новый костюм, который был куплен специально для торжественного дня. Гидеон сощурился.

– Мы с вами встречались дважды, и оба раза вы держали бокал в руке – ну что мне еще о вас думать?

– В прошлый раз это был алказельцер, – сверкнула она гневным взглядом.

– Ну так был же! – признал он с иронией. – Я прекрасно помню, что в прошлый раз вы пили это лекарство, чтобы избавиться от головной боли, которую заработали чем-то посильнее, чем алказельцер.

Молли едва ли не задохнулась от такой наглости: он даже не пытался скрыть свой намеренно оскорбительный тон.

С самого утра она находилась в состоянии беспокойства. И все из-за того, что Кристал сказала ей, кто будет крестным отцом Питера. Оставалось надеяться, что Гидеон Вебер все же окажется благородным человеком и не станет упоминать при ее родственниках об их предыдущей встрече. Очевидно, в свете настоящего разговора было совершенно глупо с ее стороны думать об этом мужчине как о… как о…

О ком? – спросила она себя гневно.

В другой ситуации она несомненно нашла бы этого мужчину довольно привлекательным, даже неотразимым, тут и сомневаться нечего – целых шесть футов смертельного обаяния. Ну почему ей так не везет, почему он всякий раз застает ее с бокалом в руке!

Так, кажется, пришло время брать разговор в свои руки, твердо решила Молли.

– То были исключительные обстоятельства, – сухо проговорила она.

Светлые брови взлетели вверх над бездонными синими глазами.

– А сегодня? Тоже?

– О, ради всего святого!!! – нетерпеливо выкрикнула Молли. – Все, что я выпила, это два глотка шампанского. – Она снова взяла бокал со стола, чтобы пригубить оставшийся напиток. – Вот, это третий глоток, – и она с вызовом посмотрела на мужчину.

Гидеон понимающе кивнул.

– Ну, если вы так говорите… – протянул он.

Кажется, ее щеки покрыла предательская краска. С чего бы это? Ведь она ни в чем не виновата. Наверное, это действие шампанского. Какая досада: красный цвет лица совершенно не идет к ее волосам. Но, черт, этот мужчина словно бы обвинял ее в том, что она алкоголик! Впрочем, это недалеко от истины. Ведь она пыталась сбежать от реальности…

Молли раздраженно вздохнула.

– Разве мы не должны уже быть в церкви? – вдруг спохватилась она.

– А Крис меня как раз и послала, чтобы я нашел вас, – лукаво улыбнулся Гидеон Вебер.

Крис послала этого человека, чтобы он привел ее? А почему бы и нет? Крис, как и все остальные, знать не знала, как сильно Молли боялась опять увидеть этого мужчину.

Пришлось поставить бокал с шампанским на столик – медленно, с невозмутимым видом.

– Я готова.

Он галантно поклонился и открыл ее дверь.

– Только после вас.

Молли выпрямилась, невольно представив себе, кого он сейчас видит перед собой: невысокую рыжеволосую женщину с карими глазами, обычно смешливыми, в официальном костюме – платье и жакет в тон, стройные ноги в туфельках на высоких каблуках, тоже под цвет костюма.

– Да, кое-что еще хотел сказать, – прошептал Гидеон Вебер, когда она подошла к нему.

Молли настороженно посмотрела на него.

– Да? – тихо произнесла она. От этого человека можно было ожидать чего угодно, но уж точно не комплимента. По прошлой незабываемой встрече она уже поняла это!

Он иронично улыбнулся, сверкнули белоснежно-белые зубы. Как в рекламе жевательной резинки «Орбит».

– Говорил ли вам кто-нибудь, что женщины с рыжими волосами не должны носить одежду розовых тонов? Это вульгарное сочетание.

Его замечание было настолько неожиданным, настолько обидным! Так у нее волосы, значит, рыжие? Хм, а она-то гордилась их медно-золотистым оттенком. Что же касается розового костюма, который ей дорого обошелся, то Молли всего несколько минут назад тоже им гордилась. Онемев от возмущения, она открывала и закрывала рот, как золотая рыбка, пойманная в сеть.

Наконец, окинув Гидеона Вебера испепеляющим взглядом, она сказала: