Вернуться живым - Николай Прокудин

После года службы в ТуркВО я попал в Афганистан, в Кабул, в рейдовый мотострелковый батальон. Война шла уже шесть лет. С этого момента для меня началась череда бесконечных боевых действий…

Рота гудела и суетилась, как растревоженный улей. Завтра мой первый выход в боевой рейд – операция в районе поселка Пагман.

Била мелкая дрожь возбуждения от неизвестного, неизведанно го – завтра могут и убить: «вот пуля пролетела и – ага!». Готов ли я морально и физически, сам не мог этого понять.

– Замполь! Нервничаешь? – поинтересовался командир роты капитан Кавун.

– Есть немного… Иван, я не знаю, что взять, что надеть…

– Не переживай, Ростовцев! Мы со старшиной тебе поможем. Я подарю свою вторую песочку – маскировочный костюм такой, очень удобно ходить в жару, он как из парусины. Дам и лифчик-нагрудник. Спальник и кроссовки есть?

– Спальник мне подарил предшественник Алексеев, а кроссовки я куплю.

– Вот и хорошо, а остальное имущество старшина Веронян выдаст. Быстрее шуруй в каптерку.

Прапорщик-армянин Веронян, довольный возможностью снисходительно помочь молодому офицеру, засуетился вокруг меня и выдал фляжки, вещмешок, ложку, котелок.

– Не дрейфь, замполит! Гога тебя и соберет, проводит и обратно дождется. Не боись – живыми вернетесь, все будет хорошо!

Я получил закрепленный за мной АКС-74, взял четыре гранаты, две пачки патронов в лифчик и четыре рожка, снаряженных патронами, пару сигнальных ракет, кинул в рюкзак мешочек с еще парой сотен патронов.

Взводные проверяли готовность бойцов, продолжалась суета, и конца ей было не видно. Солдаты носили сухпай в БМП, стоящие в автопарке, пополняли боекомплект, таскали баки с водой, вещи. Грузили, грузили, грузили. Из каптерок волокли старые матрасы, чайники, какое-то невероятное количество барахла. Построение. Сначала офицеры роты сами выявляли недостатки, проверяли снова и снова, осматривая экипировку.

После обеда начальник штаба построил батальон. Злобно шевеля чапаевскими усами, НШ майор Подорожник ходил по ротам, орал, язвил, ругал командиров рот и дал время на устранение уймы недостатков. Через час он вновь построил батальон и доложил комбату о готовности.

Комбат подполковник Цыганок, бродил между ротами ленивой походкой, всем видом показывал, что он болен, безнадежно устал и делает одолжение этому батальону проверкой. В итоге комбат ругнулся и пошел докладывать в штаб о готовности. На боевые батальон вел начштаба майор Подорожник, а сам комбат сачковал, зная, что через месяц уходит на повышение.

Через час уже офицеры управления полка изучали нашу готовность. Командование строевой смотр решило повторить, но времени не хватило, сроки выхода сократили.

Ротный показал мне бронемашину, на которой предстояло ехать старшим.

– Садись на башню, самое идеальное место, а бойцы сами знают, где и как ехать. Главное – будь всегда на связи.

Я забрался на броню, сел на край люка, солдаты разместились кто где, и вскоре полк начал медленно вытягиваться в колонну. Между колесными машинами вставали наши БМП-2 – для защиты тыловых подразделений. Техника не спеша выдвигалась из полка и растягивалась по дороге. Головные машины миновали дорогу к штабу армии, а замыкание колонны полка еще подтягивалось из парка. Мощь! Внезапно ко мне на броню забрался старший лейтенант из управления полка – секретарь комитета комсомола Артюхин.

– Григорий! Ты что меня пасти будешь?

– Да нет, не переживай! Для компании поеду с тобой! Я от политаппарата полка иду с батальоном, ну и тебе веселей будет…

Уже вечерело, когда мы входили в центр Кабула. Множество разных будок-кунгов выехали из штаба армии, еще больше тыловых машин, поэтому мы ползли очень медленно.

Августовское солнце нещадно палило, броня была раскалена, несмотря на то что день заканчивался и солнце медленно клонилось к горам. Полк застрял напротив здания афганского Министерства обороны. Колонна стояла долго, бойцы дремали, привалившись друг к другу, держась за автоматы, засунутые прикладами между фальшбортами.

– Никифор! Я завтра высплюсь, а тебе в горы с утра. Чего рядом сидеть? Ложись в десант, потом поменяемся, – предложил старший лейтенант. – Матрас в десантное отделение бросил?

– Да, бойцы в каждый отсек кинули. А связь?

– Я на связи посижу, давай шлемофон, – успокоил Григорий.

В левом десантном отделении было свободно от ящиков и коробок, я бросил рядом автомат, лифчик не расстегнул, захлопнул люк, но сон не шел. Лежал, скрючившись, нервничал, а вдруг из гранатомета в борт бахнут или подрыв! А вдруг нападение? Было душно, неудобно, непривычно. Колонна двигалась короткими рывками, метров по сто-двести. Трясло, качало. Меня понемногу сморило, что-то снилось мирное и домашнее…

* * *

Солнце выбралось из-за горного хребта быстро, как будто спешило излить свою огненную злобу на пришедших чужаков. Ветер приносил утреннюю свежесть, пока было прохладно. Колотила мелкая нервная дрожь.

Вся долина, куда собиралась техника батальона, медленно заполнялась машинами множества штабов.

Вдруг раздался страшный грохот – это установки «Град» и «Ураган» начали сеять смерть в горах, посылая вдаль снаряды. Огненные хвосты исчезали сериями в небе. Они были похожи на кометы, только не падающие, а взлетающие. Но где-то эти рукотворные кометы обрушатся на землю и будут сеять смерть. Не хотелось бы попасть туда, куда эти заряды обрушатся!

Батальон рассредоточился на ротные колонны и занял оборону, экипажи принялись строить небольшие укрепления из камней вокруг машин, а пехота, матерясь и подгоняя друг друга, начала строиться возле брони повзводно и поротно. Ротные ушли на командный пункт полка. Не успели взводные навтыкать солдатам, как Кавун уже вернулся обратно.

– Офицеры, ко мне! Прапорщик тоже! – специально для командира гранатометно-пулеметного взвода Голубева (старый пройдоха попытался прилечь в тени возле пулемета) с ехидцей произнес ротный. – Задача нам такая: рота действует отдельно. На трех машинах нас подбросят вот к этой отметке. – Ротный ткнул в точку на карте. – Седлаем хребет над шоссе и контролируем соседний кишлак и подходы к дороге – ждем удара со стороны горы Курук, ну и, вообще, отовсюду. Рядом не будет никого – техника сразу уйдет, и мы останемся одни.

Поставив задачи, рыжий Ваня почесал затылок и, сморщив веснушчатый нос, простонал:

– Эх, где же моя долгожданная замена!

* * *

Мы ползли по склону все выше и выше. Мой первый подъем в горы!

– Ну, как дела, Никифор? – спросил командир роты.

– Тяжеловато, жарко! – промямлил я ему в ответ, желания болтать не было никакого.