Грозный отряд - Люк Скалл

Посвящается Йесике

Ветер трепал флаг пританцовывающего на якоре военного корабля. Стилизованная буква «М», вышитая серебром на черном поле флага, горделиво оповещала о том, что это флагман победоносного флота Призрачного Порта.

Война, которая заливала кровью воды Благоприятного края последние полгода, закончилась. В двух сотнях миль к северу, за Бурным морем, Сонливия оценивала, во что обошлось противостояние ее флота кораблям Города Теней, которые обладали превосходящей огневой мощью.

Тарн наблюдал за тем, как члены экипажа «Свободы» с важным видом спускались на пристань, в объятия преисполненной обожания толпы. Над причалом стоял неумолчный галдеж, раздавался ликующий смех и проливались слезы радости: семьи и друзья приветствовали своих героев, которые возвращались с войны.

Посмотрев на все это еще немного, Тарн отвернулся и плюнул в темно-синюю воду гавани. Плевок немного поболтался на покрытой рябью поверхности и растворился в морской зыби. Проходящая мимо женщина окинула Тарна пристальным взором, прежде чем смешалась с толпой высаживающихся на берег солдат.

Он в числе первых отправился бы на корабль, когда разгорелся вооруженный конфликт с Сонливией, если бы не его хромота. В Бурном море, как, впрочем, и везде, от него не было бы никакого толку, он лишь тащил бы ко дну тех, кто от него зависел.

Привычным взглядом Тарн осмотрел свои руки и поморщился, узрев струпья и старые кровоподтеки. Волна стыда захлестнула его. Ему нужно увидеть Сару. Нужно попросить прощения.

Опустив голову, Тарн медленно побрел домой.

В ознаменование победы в войне за Небесные острова, что лежат далеко на западе в Бескрайнем океане, лорд Мариус издал указ о приостановке на три дня всех работ. Праздная публика фланировала в лучах заходящего солнца: малиновая полусфера медленно погружалась в волны Бурного моря.

Пока Тарн пробирался сквозь лабиринт улочек, прилегавших к гавани, в нем зарождался гнев. Мариус низко пал в глазах подданных, его ненасытность — что в еде, что в плотских утехах — стала притчей во языцех. Подобно тирану Сонливии и таинственной Белой Госпоже, правящей Телассой на востоке, Мариус был лордом-магом, бессмертным чародеем, обладающим огромным могуществом. Это они сотворили Век Разрушения.

Проклятый Богоубийца.

Толпа, направлявшаяся в гавань, становилась плотнее. Тут попадалось много вызывающе одетых шлюх, от которых несло дешевыми духами. Они были готовы на все, чтобы опустошить кошельки высаживающихся на берег солдат.

Заподозрив в нем клиента, одна из девиц встала перед Тарном. Выпятив грудь, она послала ему улыбку. Зубы у нее были кривые, но глаза отливали яркой синевой, и немытые темные волосы обрамляли вполне привлекательную мордашку.

— Страждешь, милый? У меня есть чаша, которая утолит твою жажду, — заявила она, проведя руками по бедрам и приподнимая подол своего и так не слишком длинного платья.

Ноги ее были бледны и покрыты бледными синяками, что напомнило Тарну белые сыры, которые Призрачный Порт экспортировал на побережье Бурного моря до Телассы и дальше. Это зрелище вызвало у него неприятные воспоминания.

Тарн кашлянул.

— Мне это неинтересно. Жена дома ждет. — Он указал на простое кольцо на пальце, отводя взгляд от зазубрины на дешевом серебре.

Шлюха разочарованно хмыкнула, словно желая польстить, но взгляд, которым она обвела его красноватое лицо, редеющие волосы, выпирающее брюшко, выразил ее истинное отношение.

— Может, я сделаю тебе особую скидку — в честь этого празднования. То, о чем твоя жена не узнает, не причинит ей вреда, так ведь?

Теперь в голосе женщины слышалось равнодушие, как если бы она решила, что уже достаточно постаралась ради того скромного вознаграждения, на которое могла рассчитывать. Это разозлило Тарна, в особенности — потому, что она все поняла.

— Да ты хоть знаешь, каково это — быть любимым? Когда кто-то рядом с тобой, какие бы глупости ты ни совершал? Такая женщина заслуживает, чтобы мужчина хранил ей верность.

— Как скажешь, мистер. Тут сегодня желающих хватает. Бьюсь об заклад, большинство мужчин будет в лучшем настроении и побогаче тебя. — И женщина отправилась восвояси.

Тарн раздраженно фыркнул. За те полсклянки времени, что ему понадобились, чтобы добраться до промышленного сектора, известного здесь как Восточный Деготь, небо застлали темные облака, добавив еще один серый слой к пелене смога на линии горизонта. Хладными оставались кузнечные горны и пустовали кузницы в разгар городских торжеств, но никакие отзвуки праздничной суеты в эту часть Призрачного Порта не долетали. Восточный Деготь — безотрадное, унылое место, но для Тарна оно было родным.

Колено покалеченной ноги пронзила резкая боль, и Тарн, ругнувшись, споткнулся и чуть было не свалился на подозрительное сырое пятно на земле.

До его ушей донесся мальчишеский смех.

— Ты это видел, Томаз? Тупой ублюдок чуть не угодил мордой в твое ссанье!

— Да он, верно, пьян!

Тарн сжал кулаки, его гнев разгорался. Их было шестеро, местные парни. Мерзкая кодла.

Один из юнцов с важным видом подошел к нему и принюхался.

— Он не пьян.

— Редкий случай. Стало быть, его жена сегодня останется цела. Ты видел, каких синяков он ей понаставил?

— Конечно. Лицо у нее было сплошь желто-коричневым, как собачье дерьмо. — Благополучно вернувшись к своим, парень бросил на Тарна насмешливый взгляд. — Однако ж натяни ей на голову мешок — и никакой разницы, понимаете, о чем я? — Юнец хрипло задышал и задвигал бедрами, к восторгу своей компании.

Тарна затрясло. Он шагнул им навстречу, раздуваясь от ярости. Легкомысленная веселость юнцов мгновенно сменилась убийственной серьезностью, их жестокие взгляды застыли на нем, руки потянулись к поясам. Тарн понимал, что сила не на его стороне, но ему было все равно. Он просто хотел причинить им боль.

В эту минуту забарабанили первые капли дождя. Вместе с ними появилось нечто неосязаемое и невидимое, словно здесь сошлись какие-то колоссальные энергии, что ощутили все присутствовавшие, хотя никто не смог бы описать этого словами.

— Ха! — воскликнул один из юнцов и обвел взглядом приятелей.

— Лучше вернуться, — заявил Томаз. — Мне нужно впустить Тайро. Ему не нравится дождь.

Остальные закивали, забота о собаке друга вытеснила их кровожадные мысли. Они растворились в набирающем силу дожде, напоследок пронзив Тарна зловещими взглядами.

Склонив голову под едким ливнем, Тарн, пошатываясь, пробирался по скользким улицам. Ему нужно было добраться домой: Сара ждала его. Порывистый ветер, который усиливался с каждым его шагом, швырял ему в лицо холодные капли. Тарн смахивал их, мотая головой. Ночь опустилась на город густым, плотным покровом.