Опасности любви - Рексанна Бекнел

Берфорд-Холл,

Йоркшир, ноябрь 1807

Миссис Дринквелл осмотрела мальчика с головы до пят и сморщила нос:

– Надо же, какой он смуглый…

– Цыганская кровь, – пояснила гувернантка, крепко держа мальчика за костлявое плечо. – По материнской линии, – добавила она, даже не удосужившись скрыть свое презрение.

Но миссис Дринквелл это заявление ничуть не удивило. Берфорд-Холл славился своими воспитанниками сомнительного происхождения. Удаленность от Лондона обеспечивала сохранение альковных тайн, и потому великие мира сего нередко помещали сюда своих незаконнорожденных отпрысков. Впрочем, цыган у нее пока не было.

Миссис Дринквелл скривила губы. Тоже мне, благородные называются! Готовы бежать за любой юбкой.

– Плату за первый год обучения привезли? – поинтересовалась она. – Учтите, в кредит мы не обучаем никого, даже детей короля.

Глазки у гувернантки загорелись.

– А что, у вас здесь есть королевские отпрыски? Ее светлость будет очень рада. Чрезвычайно рада, уверяю вас!

Миссис Дринквелл надменно улыбнулась:

– Вы хотите сказать, что жена его отца в курсе проказ мужа?

Гувернантка вздрогнула, и рука ее сильнее сжалась на плече мальчика.

– Что вы! Супруга графа ничего не знает и не дай бог узнает! Я имею в виду вдовствующую графиню, это она будет оплачивать его содержание здесь… Ой! – вдруг взвизгнула она, дернувшись всем телом. – Черт побери! Кусается! Разбойник! Он меня укусил! – визжала гувернантка, тряся рукой, словно хотела избавиться от укушенного пальца.

Черноволосый мальчуган, почувствовав свободу, опрометью бросился к двери. Однако миссис Дринквелл, знавшая толк в воспитании трудных детей, всегда была начеку и оказалась у двери раньше его. Мальчик оскалился, намереваясь укусить и ее, но тут же получил увесистую оплеуху.

Миссис Дринквелл была женщиной дородной, могучей и скидок не делала ни для кого. Голова цыганенка дернулась и с такой силой ударилась о стену, что мальчик сразу обмяк, как тряпичная кукла, и повалился на пол.

– Проклятый язычник! – пробормотала гувернантка и, склонившись над недвижным тельцем, внимательно всмотрелась в лицо мальчика. – Послушайте, он случайно не умер? Не дай бог вы его убили!..

Вместо ответа миссис Дринквелл ткнула мальчика в бок носком туфли и, когда он заскулил, злорадно посмотрела на гувернантку.

– Буду признательна, если вы оградите меня от педагогических советов. Дисциплина – мой конек. Поверьте, очень скоро ваша хозяйка будет приятно удивлена хорошими манерами своего внучка. Так как насчет платы?

Гувернантка открыла ридикюль и протянула миссис Дринквелл деньги.

– Меня просили передать, чтобы вы были с ним построже. Здесь достаточно денег. Чуть позже стряпчий миледи передаст вам еще.

– Миледи явно не горит желанием его видеть, я правильно поняла?

– Думаю, никто не стал бы ее за это осуждать. – Гувернантка направилась к двери. – Представьте, что ваш внук – цыганский язычник. Пусть благодарит бога за такую бабку!

* * *

– Я Айвэн!

– Никакой ты не Айвэн, ты Джон!

– Крошка Джонни.

Айвэн с ненавистью смотрел на трех крепышей, припиравших его к стене, и изо всех сил старался не выказать страха. Но это у него плохо получалось. Ему хотелось к маме, у которой его отняли силой и поместили в этот отвратительный дом, вдали от всех, кто был ему дорог. А теперь его еще хотят лишить имени. Чему-чему, а этому не бывать. Айвэн сам не знал, почему это для него так важно, но он Айвэн, а никакой не Джон. Хватит и того, что ему искорежили жизнь. Имя свое он не отдаст.

– Я сказал, меня зовут Айвэн.

Самый высокий из его обидчиков нагло усмехнулся:

– Айвэн, говоришь? Это не наше имя, похоже на цыганское. Ты цыган, что ли, Ай-вэн? – растягивая слоги, спросил он.

Айвэн выставил вперед подбородок и сжал кулаки. Что? Драки захотелось? Ладно, будет вам драка! Он лихорадочно вспоминал все, чему учили его Пета и Гуэрдон.

Высокий сделал шаг вперед, дружки не отставали от него.

– Так что, цыганское отродье? Джон ты или Айвэн?

Что-то взорвалось внутри Айвэна, и он без всякого предупреждения схватил усмехающегося парня за вихры. Застигнутый врасплох драчун, хоть и был намного старше Айвэна, не устоял на ногах, и мальчики покатились по полу, колошматя друг друга кулаками и отчаянно пинаясь. Но Айвэн был младше, и очень скоро его противник начал брать над ним верх.

Айвэн не сдавался. Мало того, что его украли у матери, а потом перевезли сюда, в эту угрюмую тюрьму. Теперь еще и избить хотят? Это уже слишком!

Айвэн кусался и царапался, не обращая внимания на сыпавшийся на него град ударов. Он почувствовал, что из губы потекла кровь, от следующего удара из глаз посыпались искры, но это только еще больше распалило его. «Сначала запугай противника, а потом бей в самое незащищенное место», – советовал Пета Гуэрдону. Айвэн угрожающе зарычал и нанес верзиле резкий удар коленом в пах. Как ни странно, он попал. Мальчик вскрикнул от боли и покатился по полу.

– Что же вы стоите? – с трудом процедил он сквозь зубы ошеломленным товарищам. – Дайте ему!

Мгновение поколебавшись, ребята набросились на Айвэна и сбили его с ног. Но он не сдавался. Драка прекратилась только с появлением миссис Дринквелл и сторожа.

Миссис Дринквелл обстоятельно отчитала всех драчунов, а затем, злобно прищурившись, приказала сторожу:

– Отведи мистера Деймрона в сарай, пусть рубит дрова – поближе познакомится с делом своего отца. Только сначала выпори его хорошенько. Ну а мистер Пирс займется уборкой отхожих мест. После порки, разумеется. Нечистоты к нечистотам! Я считаю, это справедливо, – она с отвращением раздула ноздри.

Когда же дело дошло до зачинщика драки, к удивлению Айвэна, лицо миссис Дринквелл смягчилось.

– Ах, Александр, Александр! Что мне с тобой делать? Как ты не поймешь, что унижаешь себя дракой с подобного рода… существом, с цыганским выродком! Я просто обязана тебя наказать. До следующего воскресенья ты будешь сидеть в классе и делать дополнительные задания. Надеюсь, твой отец по достоинству оценит подобное наказание.

Наконец она повернулась к Айвэну, и лицо ее опять потемнело.

– Что до тебя, то ты тоже получишь свою порцию. – Она хищно улыбнулась, еще сильнее напугав мальчика. – Выпори его как следует, Лестер. И отправь чистить трубы. На его коже даже сажи заметно не будет.