Библейские героини. Книга 1. История Сарры, жены Авраама - Марек Хальтер

Старая Эжиме внимательно осмотрела ее наряд. Но работа Силили была безупречной, и Эжиме не сделала ни одного замечания.

Прическа Сары была уложена с таким совершенством, что ее можно было принять за диадему с серебряными застежками. Каждая складка ее туники лежала на месте, специально сотканный шерстяной пояс подчеркивал ее тонкую талию. На этом первом пиру, пиру Представления, на лице Сары не было никакой косметики, кроме тонкой каолиновой пудры, от которой лицо ее стало белым, как полная луна. В этой простоте, с нежными и тонкими чертами хрупкая Сара казалась необыкновенной, а не просто красивой.

С этой минуты Сара сидела, выпрямившись на своем маленьком сиденье, глядя прямо перед собой, пока солнце не дошло до зенита, и во двор через двойные ворота не стали стекаться первые гости.

Их было более сотни, вся большая семья Ишби Сум-Уаура. Некоторые приехали из Эриду, из Ларсы и даже из Урука. Ишби Сум-Узур получил пропуска от царя Шу-Сина, чтобы они могли свободно проехать до самого Ура. Такая благосклонность была самым большим подарком, каким правитель мог одарить своего верного слугу.

Гостей проводили между столами, сиденьями и подушками, пересекали двор и подводили к возвышению, где каждый гость приветствовал Ишби Сум-Узура и его сына, произнося добрые слова, затем окунал руки в небольшие бронзовые чаши, в которых была налита вода с благовониями из росного ладана, амбры и гвоздичного перца. Гости опрыскивали себе лица, плечи и даже подмышки, которые были оголены у женщин с левой, а у мужчин с правой стороны. Рабы протягивали им белые льняные полотна с желтыми полосами, которыми они утирались и затем драпировали их поверх своих туник.

Мужчины садились за столы, более или менее близко к возвышению, в зависимости от своего ранга, не обращая при этом на Сару ни малейшего внимания. Женщины, наоборот, подходили к Саре. Однако они не приветствовали ее, они только разглядывали ее лицо и наряд, чтобы затем предаться бесконечным комментариям.

Весь этот церемониал длился два долгих часа. Когда все уселись, Ишби Сум-Узур и Киддин стали совершать жертвенные возлияния и произносить молитвы перед жертвенниками предков. Затем отец вернулся к своим гостям и, подняв руки, громким голосом приветствовал их и от имени богов Ура пригласил всех утолить свой голод и предаться удовольствиям в честь его дочери Сары, которая вскоре сможет утолить и свой голод, предаться и своим удовольствиям, как настоящая мюню.

Земля, великая и плоская, ликуя, расцвела всем телом,

Широкая Земля украсила свое тело драгоценными металлами и камнями ляпис-лазури, диоритом, халцедоном и блестящим сердоликом,

Небо, величественное божество, преклонилось перед широкой Землей,

И пролило на нее семя героев, деревьев и тростника,

Добрая Земля, плодовитая корова, стала влажной от обильного семени Неба,

И радостная Земля родила древо жизни…

У возвышения десять молодых женщин стали петь длинные тягучие песни. Танцовщицы кружились между гостями и столами, музыканты били в барабаны и играли на флейтах, не обращая внимания на дневную жару, хотя навесы защищали гостей от солнечных ожогов и от ароматов благовоний и кухни, шедших со двора.

Сара не могла проглотить ни кусочка, ограничиваясь водой. Каолиновая пудра на ее щеках и на лбу вспухла от пота и превратилась в корку.

Рядом с ней ее тетки, как и все гости, насыщались к упивались пивом и вином. Обмахиваясь ивовыми веерами, они без умолку трещали и хохотали. Никто не вслушивался в слова бесконечных песен, которые, казалось, предназначались одной только Саре:

Внезапно хор женщин смолк. Танцовщицы замерли, рабы опустили кувшины. Ишби Сум-Узур коротким жестом велел всем смолкнуть. Раздались звуки барабана и флейты, все головы повернулись к воротам.

Сара догадалась, чей силуэт проник во двор.

Это был он, тот человек, который хотел взять ее в жены.

Не отдавая себе отчета в том, что она делает, Сара выпрямилась, пытаясь лучше разглядеть его. Тень от навеса скрывала его черты. Он медленно шел за пожилым мужчиной, несомненно, своим отцом. Сначала ей показалось, что он был очень высокого роста с уверенной поступью.

Она открыла рот, но тело ее, казалось, забыло о том, как дышать. Сердце ее билось о ребра, руки дрожали так сильно, что ей пришлось спрятать их в складках тоги.

Отец ее суженого, казалось, умышленно ступал с раздражающей медлительностью. Все гости, мужчины и женщины, с уважением приветствовали их. Саре показалось, что она услышала одобрительное перешептывание. Или это кровь шумела в ее ушах?

Но чем ближе подходили двое мужчин, тем веселее становилась ее улыбка. Она уже хорошо видела его. Стройное тело, несмотря на широкие плечи. Сильная шея, густые курчавые волосы, схваченные серебряной заколкой. Довольно пышная борода. Его легкая походка, раскачивание рук — все говорило о том, что это был мужчина, а не мальчик, и даже не юноша возраста Киддина.

Сара услышала несдержанные похвалы своих теток, в то время как отец и сын подошли к чаше с благовониями. Один за другим они уверенными жестами окропили свои лица.

Теперь Сара хорошо видела его прямые брови, тонкий изогнутый нос, четкий рот между завитками бороды. Глаза были почти закрыты длинными ресницами. Его льняная красная с синим тога оставляла открытыми икры ног. Его плотные щиколотки были элегантно затянуты кожаными шнурками сандалий. В нем было благородство, присущее мужчинам из Шумера и Аккадии.

Чья-то рука, словно когтями, вцепилась в локоть Сары. Она вздрогнула и, обернувшись, почувствовала пьяное дыхание Эжиме, которая пылко прошептала:

— Вот твой муж! Смотри на него, девочка. И прими его, как полагается. Он царь. Это я тебе говорю. Мы все готовы были бы умолять его раздвинуть нам ноги!

Саре захотелось рассмеяться, захотелось не испытывать страха. Захотелось, чтобы сердце ее забилось от нетерпения, от радости и блаженства. Кажется, отец действительно нашел для своей любимой дочери самого могущественного, самого красивого, самого благородного из мужчин!

Ишби Сум-Узур приветствовал обоих мужчин, Киддин обнимался с будущим братом, не скрывая своего восхищения и стараясь ему понравиться всеми силами. Улыбки, смех, поклоны, обмен шалями!

Киддин, будь он женщиной, не колеблясь, соединился бы с ним узами брака.

Глядя на него, у Сары в животе зашевелилась маленькая змейка сомнения.

Увлеченно разглядывая того, кто должен был стать властелином ее дней и ночей, Сара даже не обратила внимания на ритуальный поднос, который жених принес в дар семье невесты. В этот момент четыре раба подняли поднос на возвышение. Раздались крики и хлопки, гости не могли сдержать своего восхищения.