Два кольца и брызги шампанского - Патрисия Тэйер

— Прекрасно. Я выбегаю в шесть, выходите из квартиры в десять минут седьмого.

— Буду готов.

— Если задержусь, значит, Лина тоже придет.

— Придет куда?

Оглянувшись, мужчины увидели Анджелину. Ее волосы были собраны назад золотыми зажимами и мягкими волнами спадали на плечи. На ней был ярко-голубой свитер и черные брюки.

Тони пустился объяснять:

— Мы с Джоном договорились бегать по утрам. Побежишь с нами?

Она замешкалась на минуту:

— Когда?

— В шесть.

— Забудь.

— Что, — спросил Джон, — не угнаться за парнями?

Анджелина метнула взгляд в Джона Росси. С чего это он взялся раззадоривать ее? Что ж, посмотрим, чья возьмет. Она мельком заметила его идеально отутюженные новые джинсы и зеленую рубашку «поло». Она не прочь взглянуть, как он попотеет.

— Еще чего! — парировала она. — Я буду готова.

Кузен кивнул с удивленным видом и повернулся к Джону:

— Анджелина занималась бегом в школе, даже била рекорды.

Джон был поражен:

— На какие дистанции?

— Восемьсот и тысяча шестьсот метров.

Взгляд его карих глаз не давал ей отвести взор.

— Я был спринтером в колледже. Посмотрим, удалось ли сохранить форму.

Тони отошел, буркнув что-то насчет того, что ему придется завтра глотать пыль.

— Можно сделать разминочную пробежку до школы, а там побегать по дорожке, — предложила Анджелина, сама дивясь своему безрассудству.

— Заманчиво, — сказал Джон, — но должен предупредить, что давненько не бегал.

— И я тоже, — сказала Анджелина, не поверив ни единому его слову. Он был в блестящей форме и собирался оставить ее с носом.

Тони вернулся с двумя бокалами вина.

— Выпьем за маленькое семейное соревнование, — предложил он.

Анджелина сделала большой глоток. Только безумец мог согласиться на такое. Она и так уже слишком сблизилась с этим человеком — человеком, с которым ее родные собирались вести дела. Ближайший месяц им придется работать бок о бок. И нужно думать о будущем, которое, как она надеялась, будет связано с «Росси интернэшнл».

Джон взял бокал и попросил внимания.

— Прежде всего, мне бы хотелось поблагодарить вас, Мария и Виттория, за приглашение. — Он поднял бокал. — За успешную реконструкцию гранд-отеля «Хэйвен». Рад сообщить, что решено вручить контракт «Ковелли и сыновьям».

Анджелина отступила назад и наблюдала за братьями, разразившимися радостными криками. Они пожали Джону руку, а потом забросали вопросами. Она готова была прийти на выручку, но в этот момент бабушка Виттория объявила, что обед готов, а за столом дела не обсуждаются.

Это был обычный сбор семьи Ковелли, с обилием еды и громкой беседой. Когда подали десерт, у Джона был такой вид, словно он готов вылететь из комнаты. Наконец Анджелина поднялась и спросила, не хочет ли он подышать свежим воздухом. Раф метнул в нее предостерегающий взгляд, но она и бровью не повела.

— По-моему, сегодня очередь парней мыть посуду, — бросила она через плечо. Выйдя на террасу, они молча прошли к боковому крылу.

Девушка взяла один из стульев и вздохнула:

— Братья слишком разговорчивы. Я обычно просто сижу и не вступаю в беседу.

Джон оперся бедром на перила.

— Многовато народу собралось.

— Для нас это как-то в порядке вещей.

— Мне непривычно быть в кругу большой семьи. Я — единственный ребенок.

Услышав легкую печаль в его голосе, она прониклась сочувствием.

— Вам, должно быть, было одиноко.

Он посмотрел на луну.

— Мои родители погибли, когда мне было десять.

Анджелина вздохнула:

— Простите, Джон, я не знала.

Он пожал плечами:

— Это было давно. Я переехал в Нью-Йорк и жил с родителями отца. Дед Росси начал готовить меня к работе в корпорации.

— У вас были кузены, чтобы поиграть?

Он покачал головой.

— Нет, но я обычно проводил лето с другими дедом и бабушкой в Италии. Там было полно ребятни — детей тех, кто работал на винограднике.

Анджелина вздохнула, хорошо зная по опыту, каково потерять близкого человека.

— Несправедливо терять родителей так рано. Помню, как трудно было, когда я потеряла отца, но у меня хотя бы были родные. Вам хотелось иметь братьев и сестер?

— Когда-то давно. Но я понял, что желаемое не всегда достижимо.

Анджелина вернулась мысленно к Джастину, вспоминая с нежностью общие мечты о прекрасной жизни. Она отогнала воспоминания и вновь обратилась к Джону:

— Что ж, вы вполне можете продолжить род Росси. — По его удивленному взгляду она поняла, что коснулась чего-то очень личного. — Я хотела сказать, что раз нет родных или двоюродных братьев и сестер, то вам самому придется… — Она застонала, чувствуя, что краснеет. — То есть…

Джон рассмеялся:

— Понятно, что вы имели в виду. Но не лучше ли вовремя остановиться?

Улыбаясь, она поднялась и подошла к перилам.

— Наверно, лучше поговорить о другом. — Она чувствовала, что в обществе этого мужчины легко теряет дар речи от стеснения. Нужно выбрать тему побезопаснее. — Я благодарна вам за то, что вы дали нам работу. Мне бы не хотелось, чтобы то, что произошло между нами сегодня…

— Если речь снова идет о поцелуе, то я уже объяснил, что это никак не повлияло на мое решение.

Ему все больше хотелось, чтобы Анджелина не имела никакого отношения к внутренним мотивам, приведшим его в Хэйвен-Спрингс. Что она подумает, когда узнает, кто он?

Она посерьезнела:

— Для нас важно сохранить наш бизнес.

— Тогда не ведите себя так, словно я совершаю преступление, когда приближаюсь к вам, — шутливо заметил Джон. Он повернулся и спустился с террасы. — Спокойной ночи!

Как только Анджелина узнает, что он внук Джованни Валенте, человека, из-за которого была проклята ее семья, у нее будут все основания видеть угрозу не только в поцелуях.

Анджелина даже застонала, делая зарядку. Как она не любила подниматься по утрам! Она натянула черные тренировочные брюки и мешковатый свитер поверх рубашки с длинными рукавами. Слишком холодно для бега, отговаривала она себя, но ноги, казалось, сами по себе спустились по ступеням и привели ее в кухню. Схватив бутылку воды, она вышла через черный ход, где в дверях ее ждал улыбающийся Тони.