Мурный лохмач - Маргарита Преображенская

указав на кусты сирени недалеко от фонтана.

Скелеты покорно отправились выполнять приказание.

– Закопаться по самое не хочу и ждать, пока я не призову вас! – добавил некромант вдогонку, а сам принялся всматриваться в темноту, сгорая от желания увидеть свою возлюбленную.

Скелеты, выполнив первое указание своего господина, промедлили со вторым.

– Как это, «по самое не хочу»?! – бормотали два самых недотёпистых.

– Очень просто: я вообще не хочу закапываться! В кои-то веки дали пройтись и размять кости, и вдруг такое! – заявил тот, который загадывал загадки.

Такое неповиновение господину произошло из-за того, что скелеты попали под воздействие ауры силы другого более могущественного некроманта, оказавшегося в саду. Она создавала помехи. В результате вся костлявая компания так и осталась сидеть в кустах, прячась за кирпичами.

– Смотрите, – прошептал через некоторое время самый шустрый из троицы скелетов. – Вон там крадётся какой-то человек.

– Ну? – как обычно ответили двое других.

– Так вот, судя по морде его лица, он точно пришёл за кирпичом!

Женади Мертие не слышал этого разговора: простые смертные не могли воспринимать такие тонкие вибрации, зато, благодаря некромагии своей нанимательницы, он хорошо видел и слышал свою жертву, приближавшуюся к фонтану. Безжалостный убийца, не щадивший ни детей, ни женщин, ни стариков, убивавший без тени волнения направо и налево, сейчас против обыкновения нервничал. Впервые ему выпала честь убить настоящего некроманта! О том, что такие существуют на самом деле, он узнал, когда познакомился с роковой красавицей, поработившей его волю одним прикосновением своего веера из траурных перьев. Убить по её заказу было для него возможностью ощутить новую степень своего превосходства, поэтому сейчас он не просто выслеживал жертву, он охотился, как матёрый зверь.

Его излюбленным оружием был нож, незаменимый в толпе и узком тёмном переулке, но в данном случае незаметно подобраться к цели на расстояние удара было невозможно, поэтому Женади Мертие решил использовать балестрино – изящный маленький лёгкий и почти бесшумный арбалет для скрытого ношения, которым его когда-то давно снабдила всё та же роковая красавица-нанимательница. Прикасаясь прикладу, покрытому затейливой инкрустацией, Женади Мертие представлял себя принадлежащим к недосягаемому для него аристократическому обществу. Недосягаемое было проще ненавидеть. Тот, кого он выслеживал, тоже был из числа разнаряженных вельмож, а невдалеке бродил и ещё один напомаженный и надушенный экземпляр – в общем, плюнь, и попадёшь в аристократа, но Мертие предпочитал выстрелы.

***

В это время Люрор де Куку, поигрывая тростью и посверкивая стёклами пенсне, медленно шёл по ночному саду, внимательно вслушиваясь в темноту.

– Здесь опасное место! – сказал Нуар Тун-Тун, неожиданно преградив ему путь. – Я чувствую вибрации ненависти и жажду мести.

– Этого и следовало ожидать, – кивнул Люрор. – Клодина очень предсказуема. Дуэли между некромантами запрещены, поэтому она, скорее всего, решила сделать всё чужими руками. Должен отметить, что если она вынашивала такой план, то сейчас хорошо подготовилась: я не чувствую её наёмника. Видимо, сделала мне что-то для отведения взгляда и нарушения остроты восприятия.

Люрор знал, о том, что Клодина, после ссоры с ним, совершила кражу двух вещей из его особняка, где временами бывала на правах возлюбленной некроманта. В целом это было контролируемое и спровоцированное Люрором мероприятие, изящно вплетаемое в его грандиозный план, но вот несанкционированное похищение камерного портрета явно выбивалось из общей канвы. А все талантливо написанные портреты создают большие возможности для наведения порчи, чем и воспользовалась взбешённая ревнивица.

– Может быть, вернёмся? – услужливо предложил Нуар Тун-Тун.

Он очень дорожил своим напарником, потому что рядом с ним для старьевщика всегда было обеспечены обильное питание и приятные беседы.

– Нет, – покачал головой некромант. – Другого удобного случая может не представиться. Это игра!

– Опасная игра... – пробормотал старьёвщик.

Неоправданный риск был чужд первому советнику Хозяина Потустороннего мира, и Нуар Тун-Тун знал, что Люрор решился на такие игры не просто так. Тем временем Мертие следил за своей жертвой через зачарованный прицел балестрино, созданный по принципу некромантской оптики. Наёмник выбирал удобный момент для выстрела. По словам его нанимательницы, убить некроманта было не так-то просто даже прямым попаданием в сердце, но выстрел, сопровождаемый магией некросферы, да ещё направленный безудержной энергией ревности обладал колоссальной разрушительной силой.

В это время месье Куку сосредоточился на собственных ощущениях. Сейчас, когда он оказался магически ослеплён и оглушён на всех уровнях восприятия, оставалось полагаться на свою интуицию, чьи подсказки не раз спасали его в самые опасные времена, и на судьбу. Ведь, как известно, судьба ведёт всех членов клуба фаталистов, а сторонников Фомы Неверующего и его последователя Станиславского – влачит.

В общем, они ударили одновременно: убийца и проводник воли Смерти. Мертие отпустил тетиву, а Люрор вонзил в землю трость, после чего по траве и дорожкам прокатилась неожиданная волна тёмной вибрации, которая могла бы уложить обратно в грунт целую армию мертвецов, до этого вставших во фрунт, но в данном случае, за неимением таковой, просто сбила с ног всех, кто был поблизости. От неожиданного землетрясения, рука Женади Мертие дрогнула, и арбалетный болт, изменив направление, полетел по другой траектории. В следующий миг желание наёмника отчасти сбылось: его выстрел всё-таки поразил аристократа, тоже потерявшего равновесие и изменившего траекторию движения. В темноте послышался сдавленный стон и звук падающего тела.

– Федерик! – пробормотал Люрор.

Он вовсе не желал зла своему молодому коллеге по цеху законного отъёма жизней, но случайностей и случайных жертв в той авантюре было не избежать. Магия выстрела сошла на нет, исчерпав себя, а к Люрору постепенно возвращалось умение видеть скрытое через разноцветные стёкла. Шевалье де Кадавр лежал на земле в луже крови, хотя до кондиции настоящего кадавра дойти ещё не успел, хотя и был ранен навылет в грудь. Люрор подошёл к нему и опустился на одно колено, желая осмотреть рану, а старьёвщик Амбруаз материализовался рядом, чтобы отнимать боль своего напарника.

– Не смейте приближаться к моей Марии-Антуанетте! Я запрещаю! – пробормотал Федерик, судорожно хватая Люрора за манжету, – Пообещайте, что с ней ничего не случится!

– Даю слово! – холодно сказал первый советник, после чего Федерик потерял сознание.

Все знали, что слово Люрора де Куку нерушимо, что