Постороннее лицо - Николай Иванович Леонов

Алексей Чугунов захочет хоть пальцем пошевелить, чтобы защитить тебя от обвинений. А их, повторю, мы тебе серьезные предъявим. Да, ты ведь еще спрашивал, кто я такой. Меня зовут Лев Иванович Гуров, я полковник полиции, служу в главном управлении уголовного розыска. Это так же верно, как и то, что ближайшие лет шесть ты проведешь за колючей проволокой. Но это еще мало. Ты получишь такой срок только в том случае, если мы не сможем доказать главное обвинение.

После этих слов сыщика поведение Красовского сильно изменилось. Он уже не дергался, не пытался оскорблять Гурова.

Теперь арестант глядел на него во все глаза и задал всего один вопрос:

– Это какое же главное обвинение вы мне хотите предъявить?

– Обвинение в убийстве адвоката Павленко, разумеется, – ответил Лев Иванович. – Не надо изображать удивление и невинного младенца. Ладно, что-то мы с тобой заговорились. Пошли садиться. Экипаж, как говорится, подан.

Прежде чем повести арестанта к полицейской машине, Гуров обернулся к молодой женщине и сказал:

– Ну вот, Настя, думаю, что на этом ваши неприятности закончатся. Больше этот милый, хорошо воспитанный человек вам угрожать не станет. Теперь его мысли будут заняты другим. А вы не забудьте, что он тут вам говорил, как пугал. Думаю, уже сегодня вас пригласят в управление, где снимут показания по всей форме.

Гуров привел Красовского к «Весте» и загнал на заднее сиденье.

После этого он позвонил сержанту Славину и спросил:

– Ну и что, как у тебя идут дела? Много народа осталось опросить?

– Да можно считать, что никого не осталось, – ответил Славин. – Сейчас разговор с последним дедом закончу и пойду к машине.

– Нашлись люди, видевшие нашего фигуранта в день убийства?

– Да, я нашел двух человек. Правда, с ними вот какая штука получается. Оба свидетеля утверждают, что видели Красовского в поселке, но не утром, а около полудня.

– Понимаю. Да, тут могут возникнуть сложности с обвинением в убийстве. Но в любом случае этот гражданин Красовский больше в охранном предприятии работать не будет. Могу сказать, что он сейчас сидит в нашей машине, с такими красивыми колечками на руках. Я готов ему предъявить обвинение по другой статье, уже не по убийству. Так что пора нам возвращаться в город. Ты иди к машине, а по дороге захвати своего товарища Шамхалова.

– Слушаюсь, товарищ полковник! – отозвался сержант.

Спустя минут десять оба полицейских подошли к машине. Шамхалов доложил Гурову о том, что тоже успел закончить опрос жителей на своей стороне улицы. На данный момент неопрошенными остались только люди, проживавшие в трех домах, рядом с Настей Роговой. До них у Льва Ивановича очередь не дошла.

Прежде чем сесть в машину, Гуров обратился к сержантам:

– А вы спрашивали у жителей поселка только о Красовском или и о других посторонних личностях, которых те здесь видели в день убийства?

– Конечно, и о других незнакомых людях спрашивали, – заверил полковника Славин.

Шамхалов кивнул, подтверждая слова товарища.

– Что вам люди сказали?

– Говорили, что чужаков в тот день не видели, только знакомцев, – ответил Славин. – Почтальон в поселок приезжал, еще мастер по наладке интернета, была машина из фирмы по доставке еды. Потом, ближе к десяти часам, появились строители, которые беседки монтируют.

– Понятно, – задумчиво произнес в ответ Гуров и объяснил сержантам ситуацию, связанную с задержанием охранника Красовского.

После чего все сели в машину и отправились в город, в управление.

По дороге Лев Иванович позвонил капитану Тарабрину, рассказал ему о задержании охранника и попросил быть наготове, чтобы провести допрос и оформить его помещение в СИЗО.

– А я, если вы с полковником Мозговым не возражаете, сейчас пообедаю, – сказал сыщик. – Когда к вам отправлялся, мне жена дала твердое наставление, приказала беречь желудок и питаться вовремя.

– Какие могут быть возражения, Лев Иванович! – воскликнул в ответ Тарабрин. – Могу вам порекомендовать пельменную, расположенную недалеко от управления. Кормят там довольно вкусно. Вы скажите Славину, он вас прямо возле нее высадит. Вы мне только вот что скажите. Выходит, вы лично задержали убийцу адвоката Павленко? Значит, дело фактически раскрыто? Получается, что вы это сделали в тот же день, как приехали. Мне еще не приходилось сталкиваться с такой оперативностью действий.

– Ты, капитан, мне целую кучу вопросов задал, – сказал Гуров. – Отвечаю по очереди. Хотя мне сейчас, при фигуранте, делать это не очень удобно.

– А вам и не нужно здесь, в машине, говорить, – внезапно сказал сержант Славин, сидевший за рулем. – Вот она, та самая пельменная, про которую товарищ капитан говорил. Вы ведь здесь хотели выйти, верно? Вот потом и закончите разговор.

– Ты прав, сержант, я здесь выйду, – проговорил Гуров.

Машина остановилась. Сыщик вышел из нее возле пельменной и закончил разговор с Тарабриным.

– Да, охранника Красовского я задержал лично, – сказал он. – Но пока я могу ему предъявить обвинение не в убийстве, а только в другом преступлении, совершенном, так сказать, попутно, в свободное время. Это вымогательство. Понимаешь, капитан, этот слишком энергичный гражданин хотел отобрать дом у одной семьи, живущей в поселке. Но тут я не особо вовремя подвернулся. Что же касается доказательств его причастности к убийству адвоката, то их еще предстоит собрать. Так что дело пока нельзя считать полностью раскрытым. Хотя важный шаг к его завершению мы уже совершили. Точнее сказать, это вы сделали, когда назвали мне имя Красовского. Пока все, капитан. Теперь я иду обедать. Когда закончу, подойду к вам. Если вы в это время еще не закончите допрос Красовского, то я тоже приму в нем участие.

Гуров пошел обедать. На раздаче он взял порцию пельменей, винегрет и стакан чая. Еда в этом заведении оказалась выше всяких похвал, и сыщик не заметил, как одолел все.

Затем он направился в управление.

Лев Иванович поднялся на третий этаж, в кабинет Мозгового. Капитан Тарабрин устроился на месте начальника. Напротив него, чуть поодаль от стола, сидел охранник Красовский. При этом Гуров отметил, что теперь он выглядел гораздо более уверенным в себе, нежели во время задержания. А вот Тарабрин, наоборот, был каким-то растерянным и чем-то раздосадованным.

– Я смотрю, ваша беседа в самом разгаре, – сказал полковник. – Я, пожалуй, тоже приму участие в ней. – Он сел сбоку от стола и спросил капитана: – Ну и как протекает разговор? Наш герой рассказал, как убивал адвоката и от кого получил задание это сделать?

– Нет, не рассказал, – ответил Тарабрин. – Твердит одно и то же. Дескать, Павленко в этот день я не видел и близко к нему не подходил.

– Да, но это