Сети - Юлия Бажова

Морган закусил губу, сдерживая улыбку. То же самое, слово в слово, он некогда пообещал Имандре. Угроза действовала безотказно. Он погладил девушку по плечу.

– Это дело свалилось на меня, и я доведу его до конца. Разгадка будет найдена, и ты узнаешь об этом одной из первых, обещаю. Если ты что-нибудь вспомнишь, хоть малейшую деталь, сообщи мне. Где бы я ни был. Мне лично, не письмом, не через третьих лиц. Я живу в Ивинге. Моего командира зовут Тайнер Наули. По территории мы с вами почти соседи. Тебе не составит труда меня найти. Только ни в коем случае не отправляйся одна!

– Угу, – кивнула Тойва и начала тереть запястьем глаза. – Я знаю Наули. Племянница моего отца замужем за двоюродным братом его жены.

Тойва оказалась комфортным напарником. Общение с ней походило на легкую полупрозрачную ткань, развевающуюся на ветру, – не утомляло, не раздражало, не навевало мрачных мыслей. А возможно, девушка просто внесла свежую струю. Когда неделями видишь вокруг себя одни и те же физиономии, начинаешь тихо звереть. Они выхлебали три котелка чая, обсудили последние новости, обнаружили дальнее родство по отцовской линии и совместными усилиями повысили зону действия Дара Тойвы до полумили. Морган даже не особо расстроился, когда следующая пара дозорных бессовестно не появилась. Почувствовали небось, что здесь и без них неплохо, и завалились обратно, хитрецы. К соням и филонщикам обычно проявляют мало сочувствия: их поливают холодной водой или сбрасывают прямо в спальнике в реку или озеро.

Еще два часа пролетели незаметно.

Незадолго до рассвета прибрел хмурый заспанный Гуан. Он размахивал руками, словно отгоняя слепней, – жест, в котором Морган узнал себя: «убирайтесь, и чем быстрее, тем лучше, я буду дежурить один». Морган проводил Тойву, завернул за одеждой и спальником Имандры, хотя по уму следовало бы вытряхнуть ее из своего и отправить восвояси в том виде, в каком она явилась, – в одних ботинках. Последнее усилие – пройти несколько ярдов до своей палатки. Выплакавшееся небо посветлело. Из черноты выступила зубчатая линия верхушек елей. Предутренний холод забирался под рубашку. Времени на сон оставалось немного. Морган поднял полог, закинул внутрь барахло.

«Пожалуй, в плохую погоду имеет смысл ставить резервную палатку – храм любви, – думал он, вытаскивая ноги из ботинок и откидываясь в теплую тьму. – Хороший способ лишний раз не раздражать друг друга».

Морган растянулся ничком. И в тот же миг, непроизвольно содрогнувшись, вскочил. Ледяной страх, накативший, словно волна смрада из отхожей ямы, пронзил судорогой все его существо. Внимание, размазанное на полторы мили, инстинктивно сжалось в комок. Мгновением позже среагировал Гуан. Тишину рассекли два протяжных свистка. Шипение заливаемых водой углей. Удары палкой по мокрой ткани палаток. Морган затряс Бо и Имандру:

– Тревога!

До цели оставалось меньше мили. Лес то мельчал, переходил в болото, то вновь выстраивался сплошной стеной. Высокая ущербная луна зябко куталась в обрывок облака, обливая все вокруг тусклым светом. Ветра не было, дождь прекратился. В стылой тишине, нарушаемой лишь редкими шлепками падающих с деревьев капель и далеким уханьем филина, чавканье жирной заболоченной земли под ногами – особенно под Имандриными, которая от нетерпения чуть ли не выпрыгивала из ботинок, – казалось тревожно громким. Глянув полчаса назад на осоловевшую от бурно проведенной ночи сестру, Морган поменялся напарниками с Керном, поставив с ним Бо. На счету паренька нет ни одного Асура: двое молодых, неопытных и смертельно обиженных друг на друга могут натворить глупостей.

Замерший в предрассветной спячке лес. Медленно стягивающееся полукольцо тусклых огоньков – невидимые в лесных тенях крадущиеся воины, прикрытые защитной сетью. Далеко позади – блеклые тени сонных коней и оставшихся стеречь лошадей двоих ребят. Больше ничего. Морган напряженно вздохнул. Чем-то эта тишина сегодня порадует… С момента, как они с Гуаном засекли Асура, Морган прибегал к Дару уже в третий раз. И снова ни малейшего шевеления со стороны врага, ни признаков присутствия его самого, ни часовых, охраняющих логово, ни выдающих лагерь запахов дыма, еды, испражнений; если у Асура и есть рабы, то он прячет их под землей. Еще есть надежда на неожиданное нападение.

Темный силуэт Имандры впереди вдруг ярко засветился. Морган пихнул ее кулаком в спину и зашипел:

– Что ты делаешь? А ну, закройся! Если у него есть Дар, ты вспыхнешь для него как факел в ночи.

– Но ты же открываешься, – запротестовала Имандра.

– На доли секунды! Проверяю обстановку, присматриваю за ребятами. Никогда не высовывайся, когда приближаешься к Асуру, без прямого распоряжения командира! Твоя задача – наблюдать за своим напарником и в случае чего прикрыть ему спину. Мало того что ты выдашь приближение отряда, Асур может высосать твою Манну. Как дордже. Дордже и Асур – они действуют по одному принципу. Если у тебя дырявая башка, сделай, что ли, наколку-памятку на руке.

Имандра почесала за ухом, покивала с умным видом, а потом спросила:

– А что, у Асура может не быть Дара?

Морган прикрыл глаза и медленно выпустил воздух сквозь зубы. Самое время для ликбеза.

– Изначально он у них в зачаточном состоянии, как у дикарей. Но в отличие от дикарей они способны быстро развивать его – за счет Манны, которую они отнимают у других существ. Начинают с мелких животных – их духовные оболочки проще отделить от физического тела и усвоить. Постепенно переходят на более крупных, разумных, высокоорганизованных существ и доходят, наконец, до людей. Как дети в первые месяцы жизни растут на материнском молоке, настоях трав, ягодной пасте, болотных грушах, а взрослея, приобщаются к рыбе, мясу. Одних Асуры превращают в рабов, других, обычно детей, женщин и стариков – тех, от кого в бою мало толку, – используют в качестве пищи. – «О Боги! В который раз я это повторяю?» – Чем больше Манны Асур накапливает, тем сильнее проявляется Дар – это примерно как наращиваешь силу мышц тренировками. Но если наши возможности имеют предел – ты не удержишь Манны больше, чем тебе отпущено природой, и никогда не станешь горой мускулов, как ширококостный Эйж, – то у Асуров они безграничны. Это бездонный сосуд.

Морган искоса глянул на примолкшую сестру: обдумываются его слова или выветриваются? Нога наступила на что-то длинное и твердое, сломавшееся с громким хрустом. Голос Имандры отвлек его от мысли о том, что это могло быть.

– Тойва обиделась за то, что ты оставил ее стеречь лошадей. Она ни разу не участвовала в схватке с Асуром.

– Хватит еще Асуров на ее век, – мрачно проворчал Морган. – И на твой тоже, не скалься.

Даже в лесном полумраке было видно, как зубы сестры блеснули в еще более широкой улыбке.

– Может, это и есть тот Асур, который ее цапнул?

Морган скрыл самодовольную ухмылку. Подзатыльники не проходят даром.

– Приятно слышать, что ты не поддерживаешь мнение большинства, – заметил он. – Будь добра, разговаривай вполголоса и не шлепай ногами, как пятилетний пацан. – «А главное – не лопни от гордости».