Неожиданное наследство - Барбара Картленд

Дональд промолчал, и Кристина, поддавшись порыву, проговорила:

– Я очень рада, что вернулась сюда, ведь это и мой дом. Мы с вашим отцом всегда его любили, когда были детьми. Не могу передать, как я счастлива, что снова здесь. Это и ваш дом, и раз уж нам суждено жить вместе, вам придется рассказать, какие у вас тут правила, чтобы никто не задевал ничьих чувств.

Кристина произнесла эту маленькую речь на одном дыхании. Это была попытка разрушить барьеры, которые неизбежно должны их разделять. Однако она сразу поняла, что ее слова ни в малейшей степени не тронули Дональда, и ее охватило смятение. Пока она говорила, он переломил ружье, заглянул в стволы, потом снова закрыл и ничем не показал, что слышит ее.

– Давайте пройдем наверх, – вежливо предложил Питер, и Кристина поспешила за ним, впервые за все время испытывая ужас перед той ответственностью, что свалилась на нее.

«Зря я не родила детей», – подумала она. Ею владело смущение и отнюдь не слабый страх перед сыновьями Артура.

Но выяснилось, что иметь дело с Питером несложно. Мальчуган весело болтал, показывая ей комнаты, однако Кристина чувствовала, что это – обычная вежливость, что он точно так же вел бы себя с другими людьми.

«Двигаться вперед нужно медленно, – сказала она себе. – Я хочу, чтобы они полюбили меня. Я хочу, чтобы они воспринимали меня как близкую родственницу. В таких делах спешка не нужна».

Выбрав комнату, в которой ей предстояло жить, – во времена ее детства эта комната пустовала, – Кристина подошла к окну, устремила взгляд на лужайку и вдруг представила себя юной, нетерпеливой и полной жизни, со множеством собственных интересов и радостей, почти такой же, как Питер. Она вспомнила, какой независимой всегда себя чувствовала, хотя отец и пытался железной дисциплиной подавить все ее спонтанные порывы.

Неожиданно Кристина повернулась к Питеру:

– Питер, я приехала сюда не для того, чтобы мешать вам, а чтобы помочь, чтобы создать вам комфортную жизнь.

– У нас и так все неплохо, – заявил Питер, – хотя миссис Поттон плохая кухарка. Она кормит нас жутким колбасным фаршем, поэтому Дональд и охотится. На прошлой неделе он подстрелил зайца – вот было вкусно!

– Боюсь, я тоже неважная кухарка, – сказала Кристина. – Думаю, нам придется оставить готовку на миссис Поттон, во всяком случае, пока.

На лице Питера отразилось разочарование.

– Вкусной едой вы бы точно сделали нашу жизнь комфортной, – проговорил он. – А еще, конечно, штопаньем носков. У меня они все дырявые.

– Завтра же и начну, – пообещала Кристина.

Питер секунду смотрел на нее, будто размышляя, а потом медленно произнес:

– Конечно, так, как при маме, не будет, но если в доме снова появится женщина – добрая и красивая, – может, хуже от этого не станет.

Сердце Кристины забилось быстрее. Это был комплимент, которого она не ожидала, и он обрадовал ее, как ничто иное. Ей захотелось обнять Питера, но она одернула себя. Слишком рано для объятий, еще неизвестно, как он их воспримет. В поношенных серых фланелевых шортах и вязаном свитере он выглядел не мальчиком, а маленьким мужичком.

Послышались голоса, и кто-то позвал:

– Питер!

– Это Элизабет, – пояснил Питер. – Надеюсь, она не притащила к чаю эту ужасную Агнес.

Кристина вдруг оробела.

– Ты не мог бы спуститься вниз и сказать ей, что я здесь? – попросила она. – Не хотелось бы огорошить ее новостью.

– Все в порядке, идемте со мной, – сказал Питер. – Я хочу видеть ее физиономию, когда она увидит вас. Элизабет приводит в бешенство одна мысль о том, что кто-то будет присматривать за нами.

«Час от часу не легче», – с кривой улыбкой подумала Кристина.

Но Питер уже взял ее за руку и потащил за собой к двери. Прикосновение его детской ручки авансом вознаградило Кристину за все грядущие неприятности с Элизабет.

Они вышли в коридор и с верхней площадки посмотрели вниз, в холл. Там они увидели двух девушек – одна стояла перед пустым камином и пудрила носик, другая читала телеграмму, которую мальчики так и оставили нераспечатанной на столике у лестницы.

– Ой, Господи, только послушай! – воскликнула Элизабет и, задрав голову, увидела глядевших на нее Питера и Кристину.

«Она очаровательна» – была первая мысль Кристины. Уже спустившись вниз, она сообразила, что это очарование ей знакомо. И только обменявшись рукопожатием с племянницей, она все поняла. Элизабет необычайно походила на нее саму, когда она была в этом возрасте. Волосы у девушки были темнее, и выглядела она значительно более утонченной и уверенной в себе, однако сходство было очень явным. Те же голубые глаза, та же белая кожа с нежным румянцем, которую обычно называют «клубникой со сливками», та же мимолетная улыбка, привлекающая своей юностью. При виде себя такой, какой она была двадцать два года назад, у Кристины сжалось сердце – не от зависти, конечно, такое чувство было бы абсурдным.

– Прошу простить, тетя Кристина, что меня не было дома, когда вы приехали, я была на танцах со своей подругой. Агнес, это моя тетя, я тебе рассказывала. Папины поверенные пытались ее разыскать.

– Как поживаете?

Кристина сразу поняла, почему мальчики так невзлюбили Агнес. Она жеманничала. Каждый ее жест, каждое ее слово – все было искусственным.

– Как вы провели время? – спросила она.

– Чудесно, – оживленно ответила Элизабет. – Мы легли только в три ночи, правда, Агнес?

– Мне ужасно хочется спать, глаза слипаются, я почти ничего не вижу, – с притворной усталостью произнесла та.

– Глупости! Ты проснулась очень поздно, – возразила ей Элизабет. – Все далеко не так ужасно! Поможешь мне приготовить чай? Полагаю, вы выпьете чаю? – обратилась она к Кристине.

– Да, с удовольствием.

– А после этого я покажу вам вашу комнату, хорошо?

– Спасибо, но Питер уже все устроил, – сказала Кристина.

– И где же вы будете спать? – Вопрос прозвучал довольно резко.

– В той комнате, которую мы когда-то называли пустой, – ответила Кристина. – Не знаю, как вы ее называете сейчас.

Она заметила, как девушки переглянулись.

– Ой!

– Ты предпочла бы, чтобы я заняла другую комнату?

– Ну, я просто думала… то есть если вы намерены поселиться здесь навсегда, то было бы лучше, если бы вы заняли комнату мамы и папы. И тогда у нас осталась бы свободная комната для гостей, не так ли?

У Кристины возникло ощущение, что Элизабет и Агнес уже обсуждали эту тему. Интересно, что за этим стоит? Разве это нормально, что девушка предлагает ей поселиться в комнате родителей – в той, в которой умерли Артур и Дениза?

– Тебе не кажется, что эта комната должна остаться… – Кристина замолчала, подыскивая слово. Она хотела сказать «неприкосновенной», но потом решила, что это прозвучит помпезно и старомодно.