Спасение души - Али Стюббе

невидимой силы, которая привязывала меня к чему-то. Моя нога двигалась сама по себе, делая один шаг, прежде чем я заставил свое тело остановиться.

Нет, у меня была задача, которая важнее всего остального. Я сделала глубокий вдох, максимально расширяя грудь, а затем медленно выдохнула. Намеренно растягивала это, чтобы обострить мое внимание и избавиться от любых отвлекающих факторов, включая это необъяснимое притяжение.

В тот момент, когда я окуталась тенью, я увидела темное пятно, падающее с неба. Я не переставала гадать, что бы это могло быть, когда исчезла в мгновение ока, перенося себя ближе к своей цели. Как только мои ноги снова коснулись земли, я начала пробираться сквозь деревья, мои ботинки впечатывались в землю при каждом торопливом шаге. Рассекая дождь, который пробирался между листьями, я все быстрее размахивала руками.

Я вызвала тени, чтобы они окутали мое тело в ночи, как охотник, застигающий добычу врасплох. Шепот становился громче, чем ближе я подходила, помогая вести меня к моей цели. Уиро вкратце рассказал мне, как найти его — мужчину, который не должен был пережить смерть, когда она пришла за ним.

Через несколько минут между деревьями показалась хижина с клубами дыма, вырывающимися из трубы. В сломанный пень воткнут топор, за ним сложены куски бревен. Входная дверь со скрипом открылась, заливая его потоком яркого света.

Из дома вышла женщина, направляясь к выброшенным дровам, и потянулась за поленьями. Она не цель, но я больше не делала ни единого вздоха колебания. Я тенью встала прямо за ней и обняла ее за шею. Ее тело напряглось, когда ее руки попытались схватить меня, но мои тени бесшумно извивались вокруг, чтобы удержать ее. Я начала сжимать и закрыла ей рот, прежде чем она издала визг. Моя хватка стала крепче, пока я не почувствовала, как замедлился ее пульс.

— Тебе помочь занести остальное, дорогая? — раздался низкий голос из глубины дома.

Ее пульс теперь настолько слабый, что едва бился на шее. В тот момент, когда ее глаза закатились, я позволила ее телу с глухим ударом упасть на илистую почву. Она не мертва. Я все еще слышала, как кровь бежала по ее венам.

Я должна была бы убить ее, но что-то шевелилось глубоко внутри меня и умоляло позволить ей продолжать дышать. Это слабый голос, который тонул в шепоте в моей голове, но я почувствовала исходящее от него отчаяние. Итак, я оставила ее под проливным дождем, потому что сейчас мое внимание сосредоточено только на том, чьи ноги мягко ступали по деревянному полу внутри.

Я перестала прикрывать свое тело ночной тенью и вышла прямо к двери. Мои ботинки бесшумны, дыхание ровное, взгляд сосредоточен. Я положила ладонь на деревянную панель и толкнула, отчего в тихом доме раздался скрип.

Струйки воды стекали по моему телу и скапливались у ног. Я подняла глаза, чтобы осмотреть комнату передо мной. Одеяла, разбросанные по мягкому дивану, безделушки, выстроившиеся на полке на стене, и игровая доска, установленная на столе перед диваном. Шахматы. Игра, которая слишком сильно напоминала жизнь, и которой король Орен научил меня раньше — я вернулась к ужасам другой жизни «до того, как» он превратился в монстра, созданного им самим.

Я рассматривала фигуры, расставленные по клеткам, и провела языком по зубам. Похоже, одна из них была в трех ходах от победы. К сожалению для них, игра останется незаконченной.

Я перешагнула через пару ботинок, брошенных у двери, и бесшумно направилась туда, откуда доносился голос. Теплый отблеск пламени, танцующего в очаге, манил, и тепло ощущалось почти успокаивающим на моей постоянно озябшей коже.

— Дорогая? — он позвал снова, но на этот раз выше и громче, чем в первый раз.

«Извини, но твоя дорогая сейчас немного устала».

Я свернула за угол и увидела, что фейри присел на корточки, роясь в шкафу. Занят чем-то, что выглядело как приготовление ночных напитков. Я молча стояла в дверях, изучая его. Он вел себя так, как будто ничего не случилось, но напряжение в его плечах и скованность в движениях говорили об обратном. Моя голова наклонилась в сторону, когда он встал, его спина по-прежнему обращена ко мне, пока бокалы звякали о стойку.

Одна его рука поднялась, чтобы налить что-то золотистое в пустые бокалы, а другая… Половины ее уже нет, остался только кусок конечности от локтя и выше.

Я не беспокоилась о скрипе половиц, когда подходила к нему. В тот момент, когда каблук моего ботинка соприкоснулся с деревом, его спина напряглась. Мои тени змеились по рукам и за спиной, отчего в мягко освещенной комнате стало темнее.

Я знала, что он чувствовал меня; он мог сказать, что я не его любимая. Судя по тому, как его босые ноги переминались с ноги на ногу, готовясь к драке, или из-за того, что его пальцы крепче сжали бутылку, а дыхание стало прерывистым. Он знал, что в его доме чудовище.

В мгновение ока он с оглушительным грохотом швырнул стакан на стойку, и десятки острых осколков легли ему на ладонь. Внезапно он развернулся, швыряя в меня хрустальные осколки с большой скоростью, когда они уносились порывом ветра. Он хранитель ветра.

Я быстро создала перед собой стену теней, но несколько крошечных лезвий проскальзнули сквозь нее до того, как барьер полностью сформировался. Они попали в цель, разрезая мою бледную кожу и оставляя порезы, которые начинали пузыриться по шву. Начала течь обсидиановая кровь смерти.

Укол едва заметен, как призрачное прикосновение, но вид вызывал ухмылку на моем лице. Он умен. Теперь, когда мы смотрели друг на друга с другого конца комнаты, я убрала свои тени.

— Это такой способ приветствовать гостя? — шепот внутри меня стал громче, побуждая меня покончить с ним прямо здесь и сейчас.

Тот единственный голос, что был раньше, исчез, затерялся под поверхностью. Но это не то, что приказывал Уиро; он хотел, чтобы мужчина был жив.

— Ты не моя гостья, — он на мимолетный миг оглянулся мне за спину, прежде чем задержать взгляд на моих темных глазах. — Что ты сделала с Натальей?

Я пожала плечами, приближаясь к нему, и провела пальцем по столешнице, оставляя за собой пятно черной крови.

— С ней все будет в порядке, если только ты не откажешься пойти со мной.

Мышцы его челюсти постоянно сжимались и разжимались, рука сжалась так сильно, что побелели костяшки пальцев. Но он наклонил голову к окну, как будто пытался что-то расслышать.

— Тебе повезло, что ее пульс все еще ровный.