Небесная птаха - Диана Рейдо

Впрочем, кажется, Рон и не собирался лезть в бутылку. Он отошел на пару шагов от Мирабель, долго смотрел вслед улетающему биплану, потом плюхнулся на примятую траву и жадно закурил.

Дик вернулся через двадцать минут. Он помог выбраться из кабины Питу, вид у которого был совершенно обалдевший.

— Bay! Круто! Приятель, да ты просто монстр! Рон, залезай! Не забудь только дать ему десятку.

Дик засмеялся, когда Рон с обреченным видом полез в карман. Впрочем, он не стал его останавливать, не исключено, что из воспитательных соображений…

— Как поживаешь, Мирабель? — вежливо спросил Пит, когда Дик улетел с очередным пассажиром.

— Все отлично, — так же вежливо ответила она. — Живу потихоньку.

— Оправилась?

Мирабель вздрогнула. Она не ожидала, что подобные, вполне невинные вопросы по-прежнему доставляют ей столь же неприятные ощущения, как и раньше.

— Да, вполне, — сказала она.

Пит тоже словно размышлял вслух:

— Кажется, неплохой он парень, этот Дик.

— О чем ты?

— Да так… Ни о чем. Ты его уже успела пригласить, да?

— Никого я не приглашала. И что тут такого?

— Ничего, — поспешно согласился Пит. — Ты не обращай внимания, я ж ничего такого не имел в виду.

— Будем надеяться, — рассеянно сказала Мирабель. Она устала переживать из-за стороннего мнения, бояться, что кто-то что-то скажет не так и тем самым обидит ее, задаст скользкий вопрос, подпустит неприятных шуточек…

Полет с Роном оказался быстрее. То ли Дику надоело оставлять Мирабель наедине с незнакомыми ему персонажами, то ли ему был не слишком-то приятен сам пассажир. Парни еще раз поблагодарили, попрощались и собирались уже покидать гостеприимное поле, превратившееся в площадку для взлетов и посадок биплана.

И тут Рон повернулся к Дику, который уже подходил было к Мирабель, чтобы осведомиться об ее самочувствии:

— Слушай, приятель, а вы ведь придете на сегодняшнюю вечеринку?

— Конечно нет, — ответила за него Мирабель.

— А что за вечеринка? — улыбаясь, поинтересовался Дик.

— Сегодня на городской площади праздник пива, — сообщил Пит. — Особых приглашений не нужно, прийти может любой желающий. Хоть белый, хоть индеец, хоть немец…

Дик поднял брови.

— Только праздников пива мне не хватало, — тихо посетовала Мирабель.

— Давай приходи. И девушку свою прихвати. Там весело. У нас в городе на таких гулянках всегда весело. Тир, танцы, угощение.

— Отличный праздник — пиво плюс тир, — едко заметила Мирабель.

— Приходите, будет весело!

— Обязательно придем, — заверил Дик.

— Вот как, ты хочешь пойти? — осведомилась Мирабель, когда Рон и Пит отошли довольно далеко.

— Обязательно, — отозвался Дик.

— Зачем тебе это?

— С удовольствием поприсутствую на вашем городском празднике. Это же один из способов поближе познакомиться с жизнью города, с местными обычаями. Что там, кстати, парни имели в виду, говоря о немцах?

— Ах это… Знаешь, тут селилось довольно много немцев. И занимались они тут пивоварением. Население в городке довольно смешанное. Даже шведы есть. Впрочем, живут все дружно… А те немцы, которые тут осели, и устраивают периодически праздники пива. Для них же это — излюбленный напиток, впрочем, и часть немецкой культуры тоже.

— А как на ваших праздниках обстоят дела с колбасой?

Мирабель в удивлении воззрилась на Дика:

— При чем тут колбаса?..

— А чем ваши немцы предлагают закусывать пиво?

— В ларьках и павильонах на площади наверняка будут продаваться сосиски. Ты действительно хочешь пойти?

— Да, и тебя с собой возьму.

— Тоже мне любитель пива…

— Я пойду туда не столько за пивом, сколько…

— За колбасками?

— Главное все-таки это общение.

— Новые впечатления.

— Именно. Это ведь моя страна.

«И что я должна надевать на этот дурацкий праздник пива?»

Мирабель в огорчении стояла перед платяным шкафом, перебирая дрожащими пальцами одежки.

«И, черт подери, почему у меня дрожат руки? Я действительно так боюсь снова встретиться со всеми ними лицом к лицу?»

Прошло ведь уже столько времени… Наверняка все забылось.

Особенно если учесть, что она, Мирабель, ни в чем не виновата.

Гордость и уверенность в себе — вопросы, конечно, важные, но что же ей делать с первостепенным? Кажется, на подобную вечеринку ей надеть нечего.

Канингем ни разу не говорил Мирабель о том, что любит подобные вечеринки и хочет их посещать. Она так и не обзавелась соответствующим нарядом. В его родном городе они так и не ходили ни на один из пивных или еще каких-то общественных праздников. Собственно говоря, Мирабель не слишком-то и рвалась на городскую площадь в эти дни.

Как она одевалась, переехав сюда?

Просто, без претензий, без особых выкрутасов.

Джинсы, штаны из саржи или хлопка, футболки, даже рубашки ковбойского вида. Иногда — шортики или в меру короткие юбки.

Но была еще и одежда, которую Мирабель привезла из Нью-Йорка. Выбросить не доходили руки… Впрочем, нет, если быть честной, то рука не поднималась выкинуть всю эту красоту.

Дизайнерские маечки и яркие колготки, полупрозрачные блузки и корсеты, декольтированные кофточки… Джинсы с вышивкой или нарочито грубые, легинсы с едва заметным блеском.

И каблуки, каблуки… Каблуки, которые так подходят к платьям-футлярам, платьям-чулкам и платьям в пол…

Разве могла она носить в этом городке всю свою любимую одежду? Это было бы попросту неуместно. Глупо водить «субару» в сапожках на длинном и тонком каблуке. Глупо намывать в доме полы и печь яблочные оладьи в футболках от именитых дизайнеров, фамилии которых скажут столь многое любому жителю Нью-Йорка… Причем скажут как о самих дизайнерах, так и об обладателях этих ценных вещичек.

«Ты просто боишься быть самой собой», — прошелестел в голове вкрадчивый голос.

Кто боится? Она боится? Да разве это правда?

Очень может быть, что и правда… Да, что правда, то правда — иногда правду признавать тяжело. Получился целый каламбур, словно Мирабель была известным телевизионным комиком.

Ты боялась показывать и напоминать Канингему о своей прежней жизни. Тебе, Мирабель, казалось, что если ты будешь выглядеть и одеваться в своей излюбленной манере, то тем самым станешь подчеркивать свою обособленность от этого места, от этого мира… Дело ведь не в одежде, совсем нет… А она до сих пор даже на вечеринку боится одеться иначе, чем привыкли здешние старожилы. И кому от этого было хорошо? Ей? Канингему? Местным жителям вообще не должно быть никакого дела до ее манеры одеваться! И точка!